— Да, теперь, когда вы упомянули об этом, — медленно произнес Спренкл, — я припоминаю, что тоже обратил внимание на звучание его голоса.

— Ну, давайте, давайте, соображайте, — поторопил Фарадей. — Вы лучше других знаете речь и образ мыслей Манты. Может, он разозлился на Лайдоф за то, что она делала? Или на нас — за то, что мы допускаем такое?

— По-моему, он совсем не злился, — сказал Спренкл.

— Согласен, — добавил Бич. — Это было… — Он замолчал, подыскивая слова.

— Продолжайте вспоминать, — сдержанно сказал Фарадей. — Мистер Миллиган, что он делает? Прикасается к контейнеру?

— Нет, что вы. Просто опускается рядом с ним.

— Где они сейчас?

— Вышли на Уровень Два, — ответил Миллиган. — И если мы не предпримем должных мер, то очень скоро потеряем их из вида. Может, пусть четвертый опускается тоже, чтобы мы могли наблюдать за ними?

Фарадей заколебался.

— А как седьмой? — спросил он.

— Никак, — ответил Миллиган. — Все еще кружит на Уровне Три. Что-то там с рулем управления, он по-прежнему где и был.

Фарадей состроил гримасу. Закон Мэрфи в действии. Именно тогда, когда вам необходим каждый имеющийся в наличии зонд, один из них непременно выходит из строя. Их зонды уже были разбросаны по всему региону; установленные в стратегически важных точках, они должны были помочь Латранесто и остальным джанска найти случайно оказавшихся в зоне взрыва. Зонд-7 без пользы вращался в воздухе, из зоны обзора зонда-4 бомба уже ушла, и теперь они смогут увидеть ее, лишь когда она опустится до Уровня Пять, где был установлен зонд-12.

— А Манта все еще около контейнера?

— Точно приклеенный, — ответил Миллиган. — Может, просто сопровождает.

Фарадей поджал губы. Ладно, что в самом деле может случиться с бомбой между Уровнями Один и Пять?

— Пусть четвертый остается на своем месте, — решил он. — Только он захватывает эту часть Уровня Один. Если Пранло внезапно обнаружит, что в месте сбора кого-то не хватает, только с помощью этого зонда можно будет организовать поиски.

— Хорошо, — сказал Миллиган. — Контейнер скрылся из вида… и Манта с ним.

Фарадей кивнул.

— Что-нибудь вспомнили, мистер Бич?

— Это имеет отношение к Лайдоф, — ответил тот. — На этот счет вы были совершенно правы. Но он не просто возмутился. Там было что-то еще. Как будто его взгляд на мир внезапно изменился… В этом плане.

— И вы почувствовали все это по изменению интонации?

Бич беспомощно махнул рукой.

— Понимаю, это звучит дико. Но я хорошо знаю язык джанска и я знаю Манту. Это ощущение, понимаете? Просто мне не удается облечь его в слова.

Фарадей состроил гримасу.

— Так мы никуда не придем. Доктор Спренкл, садитесь к компьютеру и найдите запись того разговора. Нам нужно что-то более определенное, чем смутные воспоминания о якобы каких-то особых переживаниях Манты.

— Я тоже кое-что помню, — внезапно сказала Макколлам. — Мы как раз говорили о том, что сам взрыв может воздействовать на генные триггеры и продуцировать волну изменений. Однако у меня создалось впечатление, что Манта почти не слушал.

— Точно. — Бич щелкнул пальцами. — Его больше интересовало, как именно мы собираемся опускать бомбу, с использованием связующего линя или без него.

— И он что-то такое сказал, что меня очень удивило, — добавила Макколлам.

— Что именно? — спросил Фарадей.

Она покачала головой.

— Правда, правда, это было что-то странное. Но… Мне очень жаль.

Фарадей присвистнул сквозь зубы. Впрочем, нечего удивляться, что эти воспоминания стерлись из памяти — слишком беспокойной была вся последняя неделя.

— Доктор Спренкл, найдите мне эту запись, — приказал он. — Я хочу знать, что, черт возьми, задумал Манта.

Рядом с ним тяжелая человеческая конструкция опускалась на сравнительно тонком связующем лине. Ее покрывал прочный защитный кожух, и все же Манте казалось, что он видит истекающее изнутри слабое мерцание радиации. Солнце уже полностью взошло, и все вокруг заливал яркий свет.

А над ним человеческий зонд таял в тумане Уровня Один.

Почти пора.

Не отрывая взгляда от бомбы, Манта медленно опускался рядом с ней. От одной мысли о том, что он собирается сделать, все внутри сводило мучительной болью.

Однако нужно, никуда не денешься. Лайдоф уже продемонстрировала, как она понимает переговоры, и Манта еще в бизнес-школе сталкивался с такими людьми. Как и Лайдоф, они не понимают, что такое честная сделка. Они давят, и подгоняют, и спорят, и угрожают, и отказываются от своих слов до тех пор, пока не получат то, чего хотят.

А Лайдоф хотела от джанска чего-то еще. Манта даже представить себе не мог, что это такое, но готов был поклясться: есть что-то еще. Таким людям, как Лайдоф, всегда мало. И, скорее всего, она выдвинет свое следующее требование в тот самый момент, когда их отчаянная проблема вот-вот будет близка к разрешению.

Другими словами, прямо сейчас.

Только вот у джанска больше нечего предложить ей. Но она будет давить, и подгонять, и спорить, и угрожать, и отказываться от своих слов, а когда все равно не получит то, что, по ее мнению, у них есть, просто прикажет поднять бомбу.

И именно Манта должен позаботиться о том, чтобы лишить ее этой возможности.

Теперь бдительный зонд над головой полностью исчез из вида.

Время пришло.

Манта отлепился от контейнера и резко ушел вниз, на Уровень Три. Самое сложное — это, конечно, связующий линь, но у Манты было два с половиной здешних дня на планирование операции.

Вот сейчас и выяснится, насколько он на самом деле хорош в решении проблем.

Зонд, который Манта вывел из строя, по-прежнему был там, где он оставил его; ветры носили его по кругу, хоть и с вращающимися, но бесполезными сейчас пропеллерами. Стараясь не попадать в поле зрения камеры, Манта осторожно подплыл к нему. Время поджимало, он рванулся к зонду и вцепился зубами в стабилизатор. Развернулся — интересно, что подумают люди при резком изменении получаемой с зонда «картинки»? — и поплыл обратно.

За время его отсутствия бомба опустилась заметно дальше, чем он рассчитывал; подплыв к запланированному месту, Манта обнаружил лишь уходящий в глубину линь. Перевернулся, сражаясь с непонятной тенденцией зонда уворачиваться в сторону, и начал опускаться вдоль линя.

Он нагнал бомбу почти у нижнего края Уровня Три. Еще раньше он пришел к выводу, что самым слабым местом было соединение между связующим линем и контейнером. Со всей силой стискивая зубами стабилизатор, Манта начал аккуратно ударять зондом о контейнер, с таким ощущением, какое, наверно, испытывает резчик, обрабатывая чрезвычайно ценный бриллиант. Это была наисложнейшая часть плана, и одна-единственная оплошность могла свести на нет все труды.