— Спасибо, чародей.

Паг увидел цуранийское устройство, которое создавало барьер. Это были крошечные осколки кристалла.

— Теперь ясно, почему Макале так нужен был тот рубин, — произнес он, осмотрев их. — Это те камни необычного происхождения, о которых ты говорил, Оуин. Они являются источником силы для этого устройства, а Шестеро отвечали за то, чтобы оно действовало. Я знал, что обычная магия не повлияла бы на Оракула. — Чародей обратился к дракону: — Горат и остальные будут охранять тебя, пока мы с Оуином займемся Макалой.

— Поспешите, он не ведает, что творит.

Паг и Оуин побежали к дыре в стене, которая появилась в результате борьбы дракона с одним из самых ужасных существ — Повелителем Страха — в момент высшей точки в сражении, которое решило исход Великого Восстания и стало концом для Мурмандрамаса, угрожавшего Королевству.

Паг резко остановился. Он думал, что комната пуста и он сможет переместить себя и Оуина во времени, чтобы оказаться в одной фазе с Камнем Жизни. Но он ошибался.

— О боги! — воскликнул он. — Макала перенес Камень Жизни сюда!

Цуранийский Всемогущий стоял перед большим изумрудно-зеленым камнем высотой почти в человеческий рост. Сверху из камня выступал золотой меч с белой рукоятью из слоновой кости. На рукояти был вырезан золотой дракон.

Черноризец обернулся.

— Миламбер, я поражен. Я был уверен, что даже ты не сможешь пройти через мою защитную систему. Надеюсь, Затапек и остальные не страдали напрасно, пытаясь тебя остановить?

— Они погибли как верные цурани, с честью и достоинством, не подозревая о твоей преступной двуличности, — Паг едва сдерживался.

— Не говори мне о двуличности, Миламбер! Ты принес клятву верности Империи, но скрыл от нас факт существования этого страшного артефакта! — Макала сделал шаг к Пагу и Оуину. Он уже почти кричал. — Десять лет назад ты ввязался в сражение, чтобы изгнать Врага из наших миров, как ты сказал Ассамблее. Хочокена и Шимон поверили этой лжи. Сыновья лучших цуранийских домов сложили головы в чужом мире ради великой цели. Но ты отказался объяснить нам, почему этот город так важен и почему мы должны проливать здесь кровь цурани, — он заговорил тише. — Когда я пришел к тебе, ты не ответил на мои вопросы и был уклончив. Тогда мне пришлось докапываться до истины самому, и я нашел это место с его ловушками, магическими преградами и этим великолепным существом в соседней комнате. Все для того, чтобы держать меня и других, кто тебе еще не служит, подальше от этого, — он показал на Камень Жизни. — Твоей главной целью не было прогнать Врага из этого мира! Ты стремился спрятать этот камень и беречь его до того дня, когда почувствуешь необходимость использовать его против своих врагов, возможно, против Империи Цурануани!

— Ты сам не веришь в то, что говоришь, — вздохнул Паг.

— Я верю и я сделаю все, чтобы этот день никогда не настал. Я уже почти понял, как использовать этот предмет. Как только разберусь окончательно в его сущности, я заберу его в Священный Город, где он будет храниться до тех пор, пока не понадобится Империи для защиты.

— Паг, он сошел с ума, — пробормотал Оуин.

— Мальчик, — обратил на него внимание Макала, — этот разговор не для детских ушей. — Он нетерпеливо махнул рукой, и Оуин отлетел назад как от удара. В последний момент он понял, что это вариант заклинания, которое он сам использовал, чтобы отбросить Затапека, и сумел закрыться от серьезного удара, но все равно больно стукнулся о камни, и на несколько мгновений из него будто вышибло воздух.

— Ты паршивый пес, Макала. — Голос Пага звенел от ярости. — Я пригласил тебя в свой дом, а ты предал меня и мое доверие. Ты использовал мою дочь как пешку в своей игре и подверг ее смертельной опасности. Только за это ты уже заслужил смерть. Но ради того, чтобы ты мог сюда добраться, погибли тысячи!

— Тем более важно, Миламбер, чтобы я добился своей цели. Иначе их смерть будет напрасной. Когда этот артефакт окажется в императорском дворце, можно будет сказать, что они пали ради блага Империи.

Паг собрал последние силы. Он знал, что стоит лицом к лицу с одним из самых одаренных членов Ассамблеи.

— Я не буду сражаться с тобой, Миламбер. — Макала отступил на шаг. — Я видел, как ты один уничтожил великую арену в Кентосани. Я знаю, что не могу равняться с тобой, даже когда ты в ослабленном состоянии, — он слегка повернул голову и подал рукой сигнал.

Из тени появились две большие серые фигуры с огромными крыльями.

— Открыв Тимирианию, я нашел одну полезную вещь — посох древнего жреца Рлинн Скрр, — сообщил Макала. — С его помощью я могу управлять этими существами. Убейте их, — приказал он элементалям.

Паг быстро повернулся к Оуину:

— Я могу сразиться с одним, ты — с другим, но нам не одолеть их обоих и Макалу. Подуй в рог!

Оуин не мешкал ни минуты и поднес рог к губам. Он дунул, и в воздухе раздался громкий жалобный звук, похожий на собачий вой. По залу пронесся холодный ветер — неестественный, явно древнего магического происхождения. Внезапно рядом с Оуином появились две огромные охотничьи собаки с устрашающими челюстями и зубами размером с кинжал. У них были красные глаза, а на шеях ошейники с железными шипами. Собаки замерли в ожидании.

— Скомандуй им, Оуин! — крикнул Паг.

— Что?

Паг развернулся к Оуину, и молодой чародей увидел в его глазах ярость и ненависть.

— Макала! — крикнул он.

Оуин поднялся и протянул руку в сторону опешившего цуранийского чародея.

— Фас! — скомандовал он.

Собаки бросились вперед. Паг повернулся к одному из воздушных элементалей и, почерпнув из глубины силу, применил заклинание, которое использовал прежде, на Тимириании. Как и тогда, вращающиеся разноцветные энергетические искры окутали существо, и оно будто приросло к полу, издавая душераздирающие вопли.

Оуин навел чары на другого, и тот тоже замер на месте.

Затем они сосредоточили внимание на Макале. Цуранийский Всемогущий установил магический щит, чтобы не подпустить к себе огромных псов, которые теперь толкались около границ щита, пытаясь проникнуть сквозь него или как-нибудь обогнуть. Макала отступил, собаки приблизились к нему. В такой ситуации он был слишком занят и не мог использовать магию против Пага или Оуина.

Паг обошел вокруг Камня Жизни и оглядел его, чтобы убедиться, что артефакту ничто не угрожает. Он вознес хвалу богам — похоже, Макала еще не приступал к воздействию на камень.

Затем Паг повернулся к Макале, который по-прежнему пытался избежать нападения псов. Они не могли достать цуранийского чародея, но их атаки не давали ему покоя.

Паг подошел и встал недалеко от одной из огромных собак.

— Макала, — прокричал он, — ты предал меня, мою семью и свое братство из-за этой бессмысленной, слепой приверженности мифическому цуранийскому идеалу. Ты даже не побеспокоился о том, чтобы понять, что действительно хорошо для Империи. Если бы ты хоть что-нибудь понимал, то знал бы, что твой поступок подверг Империю самому большому риску в ее истории, с тех пор как Враг вел народы через золотой мост. Тысячи погибли из-за твоего высокомерия и тщеславия. За все это ты приговариваешься к смерти.