Здесь мадам Араужо отпускала свою карету, а через некоторое время за ней приезжал наёмный экипаж и увозил к любовнику. Возвращалась мадам Араужо к подруге только через несколько часов. Вечером, в определённое время, за ней снова приезжала карета. Француженка при всех трогательно прощалась с баронессой и отправлялась домой, где её ждал уставший после трудового дня муж, уверенный, что его благовоспитанная жена весь день провела в светских беседах с аристократической подругой.

Узнав о коварном поведении дамы сердца, Константин Павлович не на шутку разгневался. Француженка предпочла ему, великому князю, какого-то проходимца! Гнев его был ужасен, и прежде всего его ощутила великокняжеская прислуга. В одного рядом стоящего лакея, обутого в крепкие башмаки с серебряными пряжками, Константин Павлович запустил увесистым канделябром.

Однако генерал-лейтенант Баур нашёл выход. Он нанял точно такой же экипаж, какой заезжал к баронессе Моренгейм за мадам Араужо. 10 марта 1802 года крытая коляска подъехала в назначенное место и забрала француженку. Когда красавица поняла, что её везут не туда, было уже поздно. Экипаж пронёсся по Миллионной улице с бешеной скоростью и въехал во двор Мраморного дворца. Придворные лакеи вытащили сопротивляющуюся женщину из экипажа и на руках дотащили до апартаментов генерала Баура, где в одном из кресел у камина сидел, несмотря на ранний час, уже изрядно выпивший великий князь Константин Павлович. Он попытался овладеть госпожой Араужо, но та с силой оттолкнула его.

Когда же он предпринял вторую попытку, то француженка укусила князя. Закончилась потасовка тем, что бедную женщину в полуобморочном состоянии изнасиловали все: сначала великий князь, затем генерал Баур, а потом солдаты, стоящие на карауле, и лакеи. Прекратилась оргия только тогда, когда заметили, что женщина еле дышит и только иногда хрипит. Лакеи кое-как привели её в чувство и в той же коляске отправили к баронессе Моренгейм.

На следующий день к вечеру обесчещенная женщина скончалась. Слухи моментально поползли по столице, тем более что загадочная смерть и тайные похороны только усиливали подозрения. Не могли они миновать и ушей Александра I — после доклада министра он был крайне обескуражен поведением младшего брата. Требовалось срочно принять меры и наказать виновных. Но как это можно было сделать с прямым наследником российской короны? Огласка обязательно привела бы к политической нестабильности и отрицательно повлияла на имидж страны, а он и так был далёк от идеала в просвещённой Европе.

Александр I, очень любивший Константина, всё же был вынужден назначить комиссию и приступить к расследованию. Великий князь Константин был посажен под домашний арест, а всех остальных участников отправили в Петропавловскую крепость. Одновременно начались тайные переговоры с родственниками госпожи Араужо и её мужем, французским негоциантом. Господину объяснили, что покойную, которую он страстно любил, уже не воскресить. К тому же она была неверна супругу и постоянно ему изменяла. Приведённые доказательства полностью подтверждали верность представленной информации. Сумма, предложенная в качестве отступных семье потерпевшего, была тоже очень внушительной. Поразмыслив, французский негоциант согласился с предложением царского двора и уже через несколько дней навсегда отбыл во Францию.

Открытого скандала удалось избежать. Но чтобы окончательно пресечь в столичном обществе нежелательные толки о личной жизни младшего брата, Александр I повелел 30 марта 1802 года напечатать особое объявление, из коего следовало, что преступление «оставлено в сомнении», а великий князь и наследник престола Константин Павлович никакого касательства к оному никогда не имел.

Вот какую историю со ссылкой на Бестужева дочь Бетанкура Матильда поведала всей семье за одним из воскресных чаепитий. Обычно Августин Августович, если был не согласен с собеседником, легко взрывался и тут же остывал, забывая о недавней вспышке. Но тут был особый случай. Выслушав рассказ дочери, Бетанкур на несколько секунд задумался, а потом только чуть возбуждённо сказал:

— Я эту историю слышал лет пятнадцать назад ещё в Мадриде. Только в ней под фамилией Араужо фигурировала не жена фран цузского торговца, а вдова португальского консула в Петербурге. Но не в этом суть! Ваш Александр Александрович — якобинец! Или глупец! При такой должности, как у него, нельзя рассказы вать такое о царской семье. — Бетанкур строго посмотрел на свою дочь и добавил: — О таких вещах может рассуждать только чернь! А моей дочери это не к лицу! Русский двор сделал для нас столько хорошего! Кто знает, что сегодня было бы с нами, останься мы в Мадриде!? А Константин Павлович — престолонаследник и, может, через несколько лет станет русским царём — помазанником Божьим, и нам всем будет за сегодняшний день очень стыдно.

Возбуждённая Матильда, без устали болтавшая за обеденным столом, вдруг поникла, покраснела от смущения и, полная чувства раскаяния от предосудительности поступка, расплакалась.

Августин Августович подошёл к дочери и нежно обнял её.

— Не плачь, девочка, — ласково сказал он. — Мы не имеем права обсуждать поступки царей. Мы имеем право только служить им! А твой Бестужев плохо кончит! И я прошу тебя, — тут Бетанкур пристально посмотрел в глаза дочери, — порвать с этим человеком навсегда всякие отношения.

Матильда, утирая слёзы, молча кивнула в ответ.

В конце декабря 1818 года новостью для Санкт-Петербурга стало происшествие с доселе никому не известным кавалером Валлеем — испанским посланником при прусском королевском дворе. Он, отправившись из Мадрида к месту своего назначения, по дороге сломал руку: его карета на большой скорости опрокинулась. Сей несчастный случай принудил дипломата возвратиться назад и оставаться в Мадриде до полного выздоровления. Все крупные сановники царской России посчитали почему-то своим долгом справиться у Бетанкура о здоровье пострадавшего испанского посланника, а генерал-лейтенант о нём абсолютно ничего не знал.

Самой крупной новостью конца декабря 1818 года было возвращение Александра I в Царское Село из Германии, а точнее, из города Ахен, где он подписал конвенцию о выводе из Франции всех союзных войск и сдаче французскому правительству военных крепостей, захваченных во время боевых действий. Франция выходила из-под опеки, куда попала после поражения наполеоновской армии. В Европе думали, что наступил мир, но этого не произошло. Политические противоречия между странами антинаполеоновской коалиции только ещё больше накалились.

Государь отсутствовал в столице чуть меньше года, и все ожидали, что по его возвращении в Петербург начнутся нескончаемые торжества. Все были готовы к тому, что двери многих особняков широко распахнутся, каждый вечер светская знать станет съезжаться в один из княжеских дворцов и вереница экипажей будет выстраиваться вдоль заснеженных петербургских улиц, всю ночь ожидая на морозе своих хозяев. В парадных залах и изысканных салонах шеи петербургских красавиц засверкают новыми бриллиантами, и они продемонстрируют всем новые бальные платья, сшитые лучшими французскими и английскими портными. Перед самым Новым годом Петербург застыл в ожидании, но оно так и не оправдалось.