Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы отошли чуть в сторону, собравшись кружком вокруг наших знамён, и начали обсуждать — куда бы нам пойти.
— Кашу-то солдатскую пойдём пробовать? — спросил кто-то из девчонок.
— Конечно, ты что! — ответил кто-то, и тут из-за наших спин раздалось:
— А вот с этих ребят, собственно, всё и началось!
Я развернулась на каблуках, чтобы обнаружить практически перед носом объектив. Оператор обвёл нашу компанию — я так понимаю, крупно — и немного отступил назад. Товарищ Беловестных Александр Фёдорович, собственной персоной, явно… хвастался нами, что ли? И понятно, кому. Губера Ножикова я помню. Хороший мужик, между прочим, кто бы что ни говорил. Из строителей-энергетиков. Первый избранный губернатор Иркутска и, кстати, первый избранный губернатор на всей территории РФ в принципе. Причём он сам предложил выборы. И народ его поддержал тогда почти как Путина в две тыщи восемнадцатом. Потому что Ножиков — работал. И против участия призывников в чеченских войнах он с Ельциным боролся. И за Иркутскэнерго. И вообще за людей и за регион горой стоял.
Папаня у него, вроде, китаец был, что (естественно) отразилось в лице. А отчество он носил по отчиму — Юрий Абрамович, сочетание, как вы понимаете, получилось удивительное. И ещё он был всё время слегка лохматый. Говорят, вихров очень много, от этого. Но не суть, чего меня в такие подробности понесло?
Товарищ губернатор начал задавать всякие неудобные вопросы (типа, как это вы так здорово всё придумали?).
Я ещё раз мысленно попросила прощения у автора идеи Бессмертного полка и выдала практически его же версию: мне это приснилось. Хотя, я уж говорила, вся моя жизнь там для этой реальности — сон. Так что, с этой точки зрения, я даже и не погрешила против истины.
Итак: мне приснилось, ребята с воодушевлением поучаствовали, а уж организовал всё — вот он, господин Беловестных, собственной персоной.
Видимо, глава комитета по борьбе с молодёжью был сегодня не главной целью, или его уже сняли, и губер начал расспрашивать наших: да как? Да чего? Что делали? Как готовились? И прочее. Разговорил, в конечном счёте. А потом и спрашивает, типа, какие вы молодцы, не нужно ли вам чего?
Вот тут я оживилась сразу. Проси, пока можно! Ой, нужно, говорю. Нам бы пару музыкальных центров, шторы в клуб и швейное оборудование, костюмы шить. А ещё стулья и столы, а то мы как бомжи, на корточках сидим. А ещё зеркала. Зеркала очень нужны, а то скоро городской бал, осенью, а условий для занятий нет.
Александр Фёдорович, по-моему слегка поперхнулся. А Юрий Абрамович улыбнулся так и говорит: составьте, мол, смету. Решим. Активную молодёжь нужно поддерживать.
Я чуть не побежала прямо сразу список на трёх листах мелкими буквами составлять — пока трамваи ходят, что называется. Еле Вова меня успокоил. Всё равно подать эту заявку только завтра можно, чего икру-то метать.
Так что пошли мы всей нашей толпой к той полевой кухне, где народу было поменьше, рубанули гречки с тушёнкой. Каша из полевой кухни знаете какая вкусная? М-м!
И тут я увидела наших. Видать, между школами начали пропускать. Чтоб не создавать столпотворение. Или, может, их как музыкальную школу двинули? И музыканты, и не музыканты шли уже изрядно весёлые. Пели громко и с большим воодушевлением. Так-так, чувствую, кто-то вспомнил про фронтовые сто грамм. А следом шли борцы. Кто и когда успел подвезти им флаг спортшколы, я не знаю, но сейчас это вовсе не братки были. Это шла спортивная элита — гордые, с расправленными плечами. И знаете, это было поразительно.
А потом мы пошли гулять. И встретили ещё кучу всяких родственников, друзей, соседей и просто знакомых. И было классно.
Вечером, когда мы составляли нашу обширную смету — вот я намучилась, разрываясь между жабой и страхом, что если попросим сильно много, ничего не дадут! — явился курьер. Принёс коробочку. В коробочке лежала труба, здоровенная такая, с антенной. Первые сотовые, моща! Кто не знает — спросите у интернета, как они выглядели, ужаснитесь. И ещё там была инструкция. И несколько важных номеров.
Вот так, товарищи.
СНОВА ШЕСТВИЕ
Ко дню города в нашем клубе всё кипело и бурлило. Губернатор от щедрот своих подписал нам все наши сметы. Правда, не всё сразу, но зеркала, шторы, мебель и даже специальное танцевальное покрытие для зала — это на нас свалилось вот прям щас! И целая толпа трудолюбивых рабочих с труднопроизносимыми среднеазиатскими именами занималась креплением этого всего на свои законные места. Ну, кроме мебели. С мебелью мы потихоньку сами справились.
Кстати, в кухню привезли столы (те, которые «три медведя»). Разживёмся — надо будет люстры в подобном стиле забабахать. Что-нибудь типа колеса на цепях или хотя бы просто морёных балок со встроенными светильниками.
Горзеленхоз выделил-таки земельки и цветов. Всё это ударными темпами было разровнено по газонам (а то знаете, находились такие товарищи, которые могли ночью с лопаткой подъехать, да хорошую землицу себе в прицепчик-то и скида — поди, на даче-то нужнее…), поверх массово навтыкана цветочная рассада, так что и снаружи мы облагородились.
Накануне дня города нам припёрли ещё и музыкальные центры, и мы стали вообще счастливые.
А ещё меня слегка огорошили тем, что завтра наше открытие будут торжественно снимать. Я сперва запаниковала, а потом думаю — чего я? Всё красиво, людей интересных полно. Уж найдут, из чего сюжет состряпать.
Второго июня мы шли в большом городском шествии нашей яркой и разношёрстной толпой. Костюмы, конечно, да-алеко не дотягивали даже до того, что будет через десять лет, не говоря о более поздних временах. Зато сколько энтузиазма!
А тыква с Золушкой внутри (или Золушка с тыквой снаружи?) вышла вполне ничего себе, задорная, с огоньком.
И репортаж про нас собрали вполне приличный. Я теперь жду толп желающих влиться в ряды. Некоторую кислинку в это ожидание добавляет трезвая мысль, что в этом потоке заинтересованных лиц (и даже в его первых рядах) в такое интересное место хлынут и всякие городские сумасшедшие, но тут уж ничего не попишешь, будем отлавливать…
И ВОТ Я ВНЕЗАПНО ЕЩЁ И ПРОДАВЕЦ!
Лето, лето к нам пришло, стало сухо и тепло…*
*Стих такой детский, о пользе босохождения
На самом деле стало, как в Иркутске принято, дико