очень опасным оружием. Рекомендуется обезвредить его, прежде чем приступить к задержанию.

Джей Калам, командир Легиона Пространства.»

За четыре года человек и портрет приобрели много отличий. Портрет, сделанный после ареста, выглядел достаточно тусклым и мрачным. Однако за эти горькие четыре года Чан Деррон стал крепче, выше и сильнее. Прежняя откровенная ребячливая простота покинула загорелое лицо, и на ее месте появилось что–то свирепое.

Он повернулся от своего портрета к другому, помещенному рядом. Огромная коричневая рука отдала честь, и короткая сардоническая ухмылка появилась на лице с квадратной челюстью.

— Что, Леруа, теперь мы товарищи? — пробормотал он. — Вместе против Легиона?

Второе объявление он взял там же, где нашел свой портрет, — в старом, с глиняными стенами, Икархеньюме на Марсе. Оба объявления были помещены друг подле друга на верхней части доски — они предлагали две самые крупные награды. И он был поражен изысканной, поразительной красотой этого лица.

Женское лицо — красота уже за пределами совершенства. Под темными, с рыжим отливом волосами черты правильные и белые. Глаза — чистый изумруд, широко поставленные, со слабым намеком на косоглазие. Рот, красный, полногубый, улыбался со скрытой иронией.

И текст под портретом гласил:

«Зеленый Холл, Легион Пространства и различные планетарные правительства обещают награду в двести пятьдесят тысяч долларов за существо по имени Леруа, изображенное выше, живое или мертвое.

Это не человеческое существо, а женщина–андроид.

История появления андроидов не очень хорошо известна. Однако в течение многих лет в своей лаборатории, укрытой на удаленном планетоиде, одаренный преступный биолог Эльдо Арруни занимался производством этих незаконных существ. Он руководил организацией преступников и сколотил огромное состояние на контрабандной торговле этими опасными существами, сбывая их богатым покупателям по всей Системе.

Стивен Орко, мужской андроид, чьи беспринципность и коварство едва не привели к уничтожению Системы во время войны с кометчиками, типичный из этих безнравственных существ: совершенный телом, непревзойденный интеллектом, но абсолютно бесчеловечный.

Леруа была последним созданием Эльдо Арруни, и считается, что она — последний из существующих андроидов. Ученый отказался продать ее. Он держал ее при себе до самого нападения кометчиков. Однако она бежала, когда все остальные на планетоиде были убиты. С тех пор она — одаренная и безжалостная руководительница остатков этой межпланетной банды.

Кроме этого портрета, обнаруженного в документах на планетоиде, других описаний андроида Леруа нет.

Власти предупреждены, что это безжалостное существо обладает феноменальным мозгом, совершенно свободно от всех человеческих нравственных норм и что ее красота — наиболее смертоносное ее оружие. Она полностью обучена многим научным дисциплинам, физически более сильна и быстра, чем большинство мужчин, и прекрасно владеет большинством видов оружия. Рекомендуется уничтожить ее по опознанию.

Джей Калам, командир Легиона Пространства.»

— Четверть миллиона, милочка! — прошептал Чан Деррон. — И, я думаю, ты их стоишь. — На темном лице снова появилась жестокая ухмылка. — Надеюсь, они знают сейчас о твоем местонахождении не больше, чем о моем.

Он послал улыбающемуся портрету воздушный поцелуй большой коричневой рукой и вновь склонился над покрытой колпаком пластиной курсопрокладчика. Мили микрофильмов, крохотные винтики, гаечки и шестеренки, немыслимых форм призмы и линзы давали полную стереоскопическую картину Системы в любой момент из тысячи лет. Интеграторы могли быстро рассчитать скорейший, безопаснейший и экономически выгоднейший маршрут из одной точки в любую другую.

Он нашел крошечную светлую искорку Оберона, внешнего спутника затянутого зеленым облаком Урана. Большие руки проворно двигались по дискам, ловя искорку в тройное перекрестье на смотровом экране. Он считал местоположение с индикаторов и набрал его на клавиатуре. А потом, пока гудящий механизм анализировал и опять интегрировал многие гармоничные факторы, вовлеченные в движение «Атома–Фантома» через биллионы миль пространства к безопасной посадке на холодном и безжизненном спутнике, сияющие бронзой глаза снова обратились к портрету на стенке.

— Ну что ж, Леруа, — произнес он медленно. — Я полагаю, нам надо попращаться. — Он грустно покачал рукой, прощаясь с белой и ироничной красотой. — Видишь ли, из нас могла бы получиться отличная парочка, будь у меня то, ради чего за мной гоняется Легион.

Бронзовая голова качалась, коричневое лицо было задумчивым.

— Но у меня этого нет, миледи. Я не безрассудный пират космоса — если в этом не возникает необходимости. Я — всего лишь обычный солдат Легиона, которому невероятно, немыслимо не везет. И у меня нет «таинственного и очень опасного оружия».

Голова его чуть приподнялась. Голос смягчился, стал проникновенным.

— Однако у меня есть один секрет, Леруа.

Вновь улыбнувшись, он показал на ряд цифр на странице журнала возле пластины под колпаком.

— Это не секретное оружие, — прошептал он. — И ничего похожего на тайну твоей жизни, Леруа. Но этого достаточно, чтобы дать мне новую надежду. — Большая голова резко поднялась, и в этом движении была горделивость. — Это означает еще один шанс.

Некоторое время он молча глядел на улыбающийся портрет зеленоглазой красавицы Леруа, смотревшей в ответ, как ему показалось, чуть ли не с ироничным сочувствием.

— Дело было так, моя дорогая, — сказал он. — В последний раз, когда за мной гнался Хал Самду, я оторвался на сто миллионов миль от его флота, забираясь к северу. Я ушел далеко за пределы видимости. Или за пределы нормальных масс–детекторов. Я осуществлял хитрый маневр, пытаясь выяснить, сидит ли у меня на хвосте старик Хал Самду, когда кое–что обнаружил.

Он погрозил ей пальцем.

— Не спрашивай, что именно, Леруа. Это слишком далеко, какое бы там ни было альбедо, чтобы можно увидеть в лучший телескоп. Однако масса объекта порядка двадцати миллионов тонн, а расстояние до него приблизительно десять миллиардов миль, как я установил методом триангуляции.

Неважно, что это. Глыба камня или обломок, прилетевший из созвездия Андромеды. Я направляюсь туда. Еще одна посадка для начала, на какой–нибудь удаленной станции, чтобы запастись едой и катодными платами. А после этого я отчалю. Я узнаю, что там. Я проведу кое–какие исследования, как и задумал. И… ну что ж, прощай.

Вдруг легкомысленное настроение Чана Деррона стало исчезать. В голосе появилась хрипотца.

— Подожди, — прошептал он медленно. — С помощью оборудования, размещенного на маленьком «Атоме–Фантоме» для производства воды, пищи и воздуха, я могу прожить длительное время. Я могу ждать и слушать. Даже на таком расстоянии я должен улавливать что–нибудь вроде радиоволн — этого будет достаточно для того, чтобы знать, что Чан Деррон сможет когда–нибудь вернуться. — Он опять попытался ухмыльнуться и помахал рукой портрету Леруа.

— Прощай, моя дорогая, — сказал он осипшим голосом. — Точнее, я надеюсь, до свидания. Тебе, Легиону и Системе. Всем мужчинам и женщинам, которых я когда–либо знал. Каждой улице, по которой я ходил.