– А я недостаточно хорош для тебя.

Мы смотрели друг на друга, не замечая никого вокруг. Только бешено колотящиеся сердца нарушали тишину Нечистого леса. Даже прерывистый вздох Лиры не сумел отвлечь меня от Амаль. Я не смог решиться на помолвку с Лирой, несмотря на все время, проведенное вместе, но решился на женитьбу с Амаль так поспешно… Потому что знал, что принимаю единственно правильное решение. Решение, к которому нас подтолкнула сама судьба, что за руку привела разведчика-навира в поместье к наместнице Вароссы.

– Мой господин, вы так щедры, но разве могут эти малые дети так скоро принять столь важное решение? – пролепетала Маура, но Шурале жестом велел ей замолчать. Он внимательно смотрел на Амаль.

– Я хочу остаться с тобой навсегда, моя первая любовь.

Слова соскользнули с губ Амаль одновременно со слезинкой, прочертившей дорожку на ее чумазой щеке. И я прижался к ее губам, чувствуя, что вот-вот потеряю ощущение реальности.

– Не смейте при мне заниматься непотребствами! – возглас Шурале заставил нас отпрянуть друг от друга и улыбнуться, как умалишенные. Я чувствовал, как магия беснуется под кожей и тянется к Амаль, чувствуя, что отныне до самой смерти будет защищать и ее…

– Вы… что вы собираетесь делать? Жениться? Я не стану на это смотреть! Это слишком! – услышал я дрожащий голос Лиры.

Вот же… Мы совсем о ней позабыли! Метнувшийся в ее сторону настороженный взгляд Амаль подтвердил мою догадку. Внезапная милость Шурале и грядущий обряд попросту оторвали нас от реальности.

Я смутился и предложил:

– Сначала я хочу позаботиться о Лире. Она находилась под властью демона, и сейчас… Думаю, ей будет тяжело присутствовать.

– Не потому ли, что девица влюблена в тебя, кудрет? – Голос Шурале сочился насмешкой. Судя по холодному взгляду Амаль, она тоже слышала эти слова.

«Я не властен над чужими чувствами, господин, но не хочу, чтобы эта девушка страдала из-за меня. В моих силах лишь оградить ее от еще большего разочарования, – мысленно обратился я к Шурале. – Этот лес огромен. Неужто не найдется места, где несчастная девушка сможет отдохнуть?»

– Что ж, пусть отдохнет.

С этими словами Шурале медленно прошагал к Лире, отчего та едва не рухнула без чувств от ужаса. На ее личике явственно проступило ожидание скорой смерти.

– Вы собираетесь убить меня? – промямлила она, глядя на Шурале круглыми глазами, в которых блестели слезы. – Прошу, не трогайте меня. Я больше не пророню ни слова, пусть хоть любовью при мне занимаются. Молю вас, позвольте мне жи…

Договорить Лира не успела. Шурале положил тяжелую руку ей на макушку, и она рухнула без чувств. Я метнулся к Лире, но подхватить ее не успел. Благо она упала на ковер сочной молодой травы. На миг сердце екнуло в страхе за ее жизнь, но мерное дыхание успокоило меня. Лира просто спала.

Шурале поманил нас в глубь чащи. Я протянул Амаль руку и выжидающе взглянул ей в глаза. Она замерла на миг, но решилась. Ее ладонь скользнула в мою, вторя едва слышимому шепоту:

– Надеюсь, это последний раз, когда она крутится у нас под ногами. Ты только мой. На всю жизнь. Ты согласен?

– Попробовал бы я не согласиться.

Ладонь Амаль предупреждающе нагрелась от огня под кожей, и я искренне улыбнулся. Сегодняшняя ночь походила на отрывочный сон, где нега переплелась с кошмаром, но ревность Амаль и пламя под ее горячей кожей – реальны. Ее любовь реальна. Каким-то чудом мне досталась эта женщина, и наши сердца соединит не кто иной, как хозяин Нечистого леса.

Маура следовала за нами молчаливой тенью. Украдкой взглянув себе за плечо, я увидел вместо статной и гордой ведьмы тень ее прежней. Она своими руками убила любимого мужчину и, казалось, вместе с ним похоронила часть души. Любопытно, рад ли Шурале гибели извечного соперника за сердце своей зазнобы?

Хозяин леса вел нас по широкой тропинке, огороженной вековыми деревьями. Вдоль тропинки вились блуждающие огоньки, плясали под ногами и поднимались выше, как будто пытались обвить наши тела. Мы ступали по палой листве и вдыхали ароматы свежей листвы. Нечистый лес потерялся во временах года, соединил невозможное – осень и весну. Как и нас. Мы с Амаль тоже казались невозможными, но вот мы здесь – перед лицом Шурале.

Вскоре деревья расступились, и мы вышли на мелководье небольшой речки с неторопливым журчащим течением. Несмотря на полумрак и мельтешащие по берегу блуждающие огни, место оказалось знакомым. Здесь я поранил колено, когда под личиной Ингара Динира шел в Вароссу. В тот душный день в лесу стояла жара. Лучи солнца нещадно жгли сквозь кроны, как вдруг небо за несколько минут затянуло плотными тучами. Тогда я не ведал, что Нечистый лес покорен воле Шурале, как ребенок.

– Когда ты шел здесь впервые, лес не принимал тебя, водил за нос, мои дети пытались запутать тебя, но неупокоенный дух, что витал рядом, сумел их отогнать, – услышал я голос Шурале, который наверняка прочел мои воспоминания. – Сейчас я провел вас по сердцу леса, здесь все покорно моей воле – день и ночь, расстояние, время года, тропы и даже течение реки. В тот день ты чудом избежал гибели – я хотел повеселиться и утопить тебя в речке.

Судя по тому, как Амаль сжала мою руку, она тоже слышала слова Шурале.

– Благодарю за то, что оставили меня в живых, господин. Вечером того же дня я встретил Амаль. Вы держали наши судьбы в своих руках и соединили их.

– Как и сейчас. – В голосе Шурале послышалось самодовольство.

Он остановился у кромки воды и кивнул кому-то за нашими спинами. Мы обернулись и увидели Душечку, скромно семенившую следом. Надо же, я и забыл о ней! Душечка двигалась совершенно неслышно, в разговоры не влезала, лишь покорно следовала за нами.

Она расплылась в уродливой улыбке, сложила ладони лодочкой и зачерпнула в них воду. Шурале одобрительно кивнул и подозвал нас ближе. Он протянул мне руку, безмолвно показывая подать свою. Я послушался, и хозяин леса сию же секунду оставил на моем безымянном пальце глубокую царапину. Душечка проворно поднесла руки, где плескалась вода, и несколько капель крови упали прямо туда.

Не успел я и ахнуть, как Шурале вновь провел когтем по ранке, и она затянулась. То же самое он проделал с Амаль. Гилие смело протянула ему руку и даже не поморщилась, когда он вспорол когтем кожу. Собрав нашу кровь в ладонях Душечки, Шурале подул туда и накрыл руки дочери своими.