litbaza книги онлайнДетективыАгасфер. Чужое лицо - Вячеслав Каликинский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 99 100 101 102 103 104 105 106 107 ... 137
Перейти на страницу:

К фон Бунге приходила делегация заказчиков Найденыша. Обсудив это дело между собой, заказчики сундуков и тайников заявили о наличии у мастера некой тетрадки, в которую он зарисовывал чертежи своих схронов. Заказчики очень просили эту тетрадку поискать и уничтожить – от греха подальше. Полиция перерыла всю мастерскую Найденыша, но тетрадку, разумеется, не нашли. Попробовали допросить и Богданова. Однако тот, хоть и не буйствовал, однако, по словам медиков, впал в глубокую депрессию и вообще ничего не говорил.

Кто-то из налетчиков, пытаясь заслужить снисхождение, показал место, где закопали ящик. Его вскрыли, но, кроме пушнины, ничего в нем не обнаружили. Между тем грабители ранее показали, что ящик был очень тяжелым. Кто успел забрать оттуда награбленное? За Сонькой снова установили круглосуточное наблюдение, но было поздно… И с ближайшим каботажником во Владивосток ушло наспех оформленное уголовное дело четырех обвиняемых. Ждали приговора, который должен был вынести Окружной суд в Приморье.

А Соньке не давал покоя второй адрес, листок с которым она вырвала из тетради Найденыша. Тем более что Шурка-Гренадерша обнаружила саму тетрадь под стрехой уборной, куда ее впопыхах спрятала Сонька. Часть листов, будучи неграмотной, она употребила по гигиеническому назначению, остальные использовала для растопки печи. И аферистка решила найти хоть одного подельника для ограбления Лейбы Юровского: он, по слухам, беспокоился насчет тетрадки больше других.

А довериться она могла пока только Митьке Червонцу: он был подельщиком Соньки в убийстве и ограблении Махмутки.

Дождавшись, когда полицейским надоест сидеть ночами на крыльце у Шурки, Сонька сумела незаметно переправить Червонцу записку с приглашением встретиться под восточной стеной вольной тюрьмы.

Встретившись, договорились быстро: Сонька не стала скрывать, что пойманная четверка ходила на дело по ее наводке. Но якобы без нее, и к тому же нарушила ее строжайшее указание: не зариться на мелочи. Имени намеченной жертвы Сонька из предосторожности называть не стала: Митька Червонец мог отказаться от кровавого налета из-за малых детей Юровского.

Проникнуть в дом Юровского оказалось легче легкого. Глухой ночью подбросили огромной собаке, бегавшей по двору ростовщика, кусок мяса с крысиной отравой. Когда пес, отскулившись, тяжко пал на бок и, подергавшись, затих, проникли во двор. Митька бесшумно снял боковые доски с боковины крыльца. Осталось чуть подкопать под первым венцом дома, и грабители, миновав неприступную дверь со множеством замков и засовов, оказались под сенями. Подняли две доски пола – вот они и в сенях! Сонька была одета в мужские штаны и армяк, скрывающий формы. Лица из предосторожности замотали тряпками, оставив для глаз узкие щели.

Ворвались в избу, жену ростовщика с выводком детей загнали в кладовку, подперли дверь и пригрозили сжечь всех в случае малейшего шума. Ростовщика в кальсонах и длинной ночной рубашке под дулом револьвера усадили на стул и связали. Рядом стала Сонька с топором в руках. По уговору, она должна была все время молчать. Зато Лейба Юровский заливался соловьем:

– Господа грабители, вы таки даром тратите свое время и напрасно пугаете моих детей с законной женой! Я всего лишь бедный еврей, который зарабатывает свои гроши мелкой торговлишкой. Тут куплю старый армяк, там продам рваные штаны… То поклеп на меня, господа грабители! Вас обманули! Если во всем доме вы найдете рубля полтора – считайте, что вам повезло, – но в этом случае вы оставите моих детей без куска хлеба!

Под эти причитания Червонец сорвал с кровати перину и стал взламывать массивный сундук, привинченный к полу. Юровский замолчал, и запричитал снова лишь тогда, когда крышка откинулась, и Митька Червонец с изумлением оглянулся на Соньку: сундук был абсолютно пуст!

– Ну вот – я же говорил вам, господа, что у меня и мышей-то в доме нету – все сбежали от голода, хе-хе…

– Выламывай третью половицу от стены! – приказала Сонька подельщику.

Хотя она старалась говорить хриплым низким голосом, ростовщик с подозрением обернулся на нее, обшарил глазами невнятную фигуру.

– Зачем ломать пол, господа? У меня и погреба-то нету…

– Заткни ему пасть! – не выдержал Червонец. – Засунь чего-нибудь, чтоб замолчал!

Сонька метнулась к столу, сорвала скатерть и попыталась заткнуть Юровскому рот. Но тот мотал головой, выталкивал кляп языком и продолжал причитать.

– Ага, таки ты и есть та самая Сонька! – закричал Юровский. – Госпожа Блювштейн, вы ведь тоже из евреев, как и я! В моем доме ничего ценного нету! Клянусь пророком Моисеем, что буду молчать, если вы уйдете!

Сонька подняла топор, но опустить его на голову связанного старика не смогла. Крикнула Червонцу:

– Кончать его надо! Узнал он меня! Давай сюда!

– Погоди! – тот продолжал рубить доски пола. – А если там ничего нет, а мы его кончим? Пусть пока поживет, жид пархатый!

Он, наконец, сумел поддеть доску топором, ухватил ее обеими руками и, поднатужась, поднял. Схватил фонарь, посветил в дыру и победно закричал:

– Сонька! Да тут денег как в банке! – Он упал на колени и принялся выгребать из дыры плотно увязанные пачки денег.

Юровский завыл в голос, бешено рванулся, упал вместе со стулом, к которому был привязан. Словно эхо, завопила из кладовки жена, закричали до сих пор молчавшие дети.

– Митька, он сейчас распутается! Кончай его – успеем «слам» собрать! – закричала, в свою очередь, налетчица, заметив, что Лейба выкрутил одну руку из веревок и пытается содрать остальные узлы.

Только тогда Червонец смог оторвать взгляд от кучи денег под полом, подхватил топор и встал над Юровским. Размахнулся – Сонька отвернулась – и с протяжным «хе-е-ех» опустил топор.

– Ах ты, паскуда верткий! – удивился Червонец и снова занес топор.

Наконец в доме стало тихо. Замолчала и Сима Юровская в своей кладовке, притихла ребятня.

– Нечего отворачиваться, чистоплюйка сраная, – прошептал Митька. – Пошто сразу не сказала, что тут цельный бедлам жидовский?

Сонька переступила через тело, еще продолжавшее мелко сучить ногами, достала из-под армяка пустые мешки. Посветила в дыру фонарем и, не удержавшись, присвистнула:

– Прыгай вниз, собирай, я принимать буду. Сверху всего не собрать!

– А сама чего не прыгаешь? – тяжело уставился на нее Червонец.

– Там крысы, наверное. Боюсь…

– Эх вы, бабы! Бабы и есть! – Митька бросил попытки выдернуть топор, расколовший со второго удара череп ростовщика и глубоко вонзившийся в пол. Спрыгнул вниз, матюгнулся и стал пихать в мешки пачки денег. – Смотри-ка, в рванине ходил ведь! Принесешь старье какое али колечко – за каждую копейку едва не в драку лез!

– Майданщиком, говорят, был…

– Ну, был… Так там же тоже все копеечное! А майданил он… сколь же? При мне в камеру зашел, раньше меня на волю выскочил… Лет семь-восемь, выходит! А «сламу»-то! Ну, вот: все достал, по-моему! Сонька, делиться сразу будем! Уйдем чичас отсель в тайгу и поделим! Тебе, как наводчице, одну треть выделю! – непререкаемо заявил Червонец.

1 ... 99 100 101 102 103 104 105 106 107 ... 137
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?