Услышав стук в дверь, он удивился. Посмотрел в глазок и увидел мужчину с коробкой для пиццы в руке – Денни открыл дверь и сказал:

– Я не заказывал пиццу.

Он пытался помочь мужчине, который искал Билли, но тот прижал его к стене и приставил пистолет к его голове. В дверь ворвались полицейские с оружием, а приятная женщина сказала ему, что он имеет право молчать. Поэтому он и молчал. Потом двое мужчин посадили его в машину и очень медленно повезли сквозь густой туман в полицейский участок.

Денни не имел представления, почему его арестовали и что происходит, но он сидел в камере, пока не пришел Дэвид, чтобы посмотреть, как тараканы бегают кругами. Скоро придут Артур, Рейджен или Аллен и выведут его отсюда. Дэвид знал, что он не был плохим мальчиком. Он вообще ничего плохого не сделал.

В первые недели 1979 года писатель часто навещал Билли Миллигана в Афинском центре психического здоровья. Учитель рассказывал ему о прошлом, описывая, что видели, думали и делали другие с самого начала; при этом все они, кроме глухого Шона, слушали и узнавали свои истории.

Учитель все увереннее отзывался на имя Билли. Порой случались переключения, когда кто-то другой говорил с писателем, но Билли чувствовал, что чем дольше он сможет оставаться цельным, свободным от враждебности и страха – что, собственно, и вызывало неуправляемые переключения, – тем быстрее сможет овладеть собой и начать новую жизнь. Деньги от продажи картин помогут ему после выздоровления.

Билли читал, штудировал медицинскую литературу, делал утренние пробежки, занимался спортом и живописью. Он нарисовал Артура, Денни, Шона, Адалану и Эйприл, купил модели молекул в университетском книжном магазине и стал самостоятельно изучать физику, химию и биологию. Приемник для персональной радиосвязи позволил ему установить контакт с другими радиолюбителями – Билли говорил с ними о борьбе против насилия над детьми.

Прочитав в местной газете, что «Убежище сестер» – афинская организация для женщин, которых избивают мужья, – испытывает трудности с оплатой счетов и потому может быть закрыто, Билли пожертвовал сто долларов. Но когда «сестры» узнали имя жертвователя, они отказались принять деньги.

10 января, немногим более чем через месяц после его перевода в Афины, Билли открыл счет в банке на имя Фонда борьбы с насилием над детьми и вложил тысячу долларов. Это была часть пятизначной суммы, которую он получил от одной женщины в Коламбусе. Женщина намеревалась открыть художественную галерею и приехала в Афинский центр психического здоровья, чтобы купить картину «Грация Кэтлин».

Кроме того, Миллиган заказал партию наклеек на бамперы – черные буквы на желтом фоне:

ОБНИМИ СЕГОДНЯ СВОЕГО РЕБЕНКА.

ЭТО НЕ БОЛЬНО.

ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ ОСТАНОВИТЬ

НАСИЛИЕ НАД ДЕТЬМИ. БИЛЛИ

Билли часто разговаривал с молодыми пациентками. Медсестры и помощники психиатров знали, что молодые женщины заигрывают с ним, соревнуясь между собой за его внимание. Медсестра Пэт Перри заметила, что Мэри, бывшая студентка факультета антропологии, выходит из депрессии, когда появляется Билли и разговаривает с ней. Миллиган восхищался интеллектом Мэри, часто спрашивал у нее совета, как и она у него. Билли скучал, когда Мэри выписали в январе, но она пообещала приходить в клинику.

Когда Учитель не беседовал с Мэри, доктором Колом или с писателем, становилось скучно, его раздражало ограничение свободы, и он вновь опускался до уровня Денни, Дэвида или «распавшегося» Билли – так оказывалось проще разговаривать с другими пациентами. Работники клиники, ближе знавшие Билли, заметили, что в состоянии Денни или Дэвида он особенно остро сочувствовал другим пациентам – знал, когда они были расстроены, подвержены боли и страху. Одна из молодых пациенток порой убегала из незапертой палаты в состоянии паники или истерии, и тогда Билли подсказывал, где ее найти.

– Дэвид и Денни – часть меня, способная сопереживать, – объяснял писателю Учите ль. – Они чувствуют, откуда идет боль. Когда кто-то уходит или расстроен, появляется как бы маяк в том месте, где он находится, и Денни или Дэвид просто указывают правильное направление.

Однажды вечером после ужина Дэвид сидел в гостиной, как вдруг ему показалось, что одна из пациенток выбежала из палаты и подбежала к перилам лестницы, круто спускающейся с третьего на первый этаж. Рейджен, считавший Дэвида немного странным из-за его дара избирательного предвидения, понял: то, что видит сейчас Дэвид, вполне реально. Он встал на пятно, бросился по коридору, поднялся по ступенькам, распахнул дверь и выбежал в прихожую.

Кэтрин Гиллотт, помощник психиатра, сидевшая в кабинете рядом с выходом, вскочила из-за стола и побежала следом за ним. Она выбежала в коридор в тот момент, когда Рейджен схватил девушку, которая уже падала через перила. Он крепко держал ее и тащил наверх. Когда Гиллотт привела ее в палату, Рейджен ускользнул…

Дэвид чувствовал боль в руках.

В дополнение к общей терапии, которую доктор Кол использовал с самого начала, чтобы укрепить способности Билли контролировать свое сознание, использовалась и гипнотерапия, а также аутотренинг, помогающий снять излишнее напряжение. Еженедельная групповая терапия с двумя другими множественными личностями дала Билли возможность лучше понять свое состояние, наблюдая, как подобный синдром проявляется у других. Все реже и реже случались переключения, и Кол чувствовал, что его пациент поправляется.

Когда Билли-Учитель стал жаловаться на ограничения, доктор Кол постепенно стал расширять его привилегии, позволив покидать здание сначала в сопровождении, а затем и самостоятельно, расписавшись при уходе, как это делали другие пациенты. Получив право на короткие прогулки по территории клиники, Билли использовал это время, чтобы проверить уровень загрязнения в разных местах по реке Хокинг. Он составлял планы посещения занятий в Университете штата Огайо весной 1979 года, чтобы изучать физику, биологию и искусство; стал строить диаграммы своего настроения.

В середине января Билли убедил доктора Кола позволить ему выходить в город – многим пациентам это разрешалось. Ему нужно было подстричься, зайти в банк, увидеться со своим адвокатом, купить книги и материалы для рисования.

Сначала Билли разрешили уходить в город только в сопровождении двух сотрудников клиники. Все шло хорошо, и вскоре Кол позволил ему уйти с одним сопровождающим. Всем казалось, что проблем не было. Несколько школьников, узнавших его по портретам в газетах и по телевидению, помахали рукой – Билли было приятно. Может быть, не все ненавидели его за то, что он сделал, не все общество было против него.

Наконец Билли попросил, чтобы его терапия продвинулась дальше. Он доказал, что является послушным пациентом, научился доверять окружающим. Теперь доктор должен показать, что и ему можно доверять. Ведь другим пациентам, даже с более серьезными психическими расстройствами, разрешалось выходить в город без сопровождения – почему же ему нельзя?