Командование дивизии, в свою очередь, тоже приняло ряд мер, направленных на ликвидацию опасного положения. За счет командно-начальствующего состава управления дивизии было вновь создано командование 630-го стрелкового полка. Его возглавили капитан В.М. Волынский, старший политрук Г.И. Дудоладов, старший лейтенант И.Я. Богуславский.

765-й и 630-й полки получили задачу: разгромить противника на рубеже Большая и Малая Нежода — хутор Волосково, перерезать железную дорогу.

Таким образом, задействованные войсковые подразделения на участке 107-й дивизии должны были отбросить противника за железную дорогу и сделать решительный прорыв на сближение с южной ударной группой.

Бой, начавшийся утром, длился весь день и не затихал с наступлением темноты. Противник цеплялся за каждый клочок занятой им земли, поддерживал свои войска авиацией и артиллерией. Отряд Иванова коротким ударом пехоты и танков прорвал передний край его обороны. За деревней Садки были заняты небольшие высоты, покрытые густой пшеницей и рожью. В это время над полем боя появилась фашистская авиация. Загрохотали наши зенитки. Перешедшего в контратаку противника удалось отразить прицельным огнем из танков и стрелкового оружия. Помогли и артиллеристы.

Танковый десант, прокладывавший себе дорогу огнем и гусеницами, смял немецкую оборону и соединился с полком Некрасова. Одновременно в этот район вышел полк Батракова. Высота с хутором Волосково была окончательно отвоевана у захватчиков. Впереди — станция Нежода. Полковник Иванов в середине дня пригласил к своему танку KB, замаскированному в кустах, командиров подчиненных ему подразделений. Оценив обстановку, он поставил им задачу на новый бросок вперед. «Мы уже стали расходиться, — пишет в своих воспоминаниях ветеран Е. Григорьев, участвовавший в этом бою в качестве командира разведчиков, — как вдруг пролетела и разорвалась мина, и Иванов упал. Мы подбежали. Он был ранен в бедро. Быстро перевязали, положили на полуторку и с медсестрой отправили в медсанбат. Когда машина уже выскочила из Садков, от прямого попадания снаряда погибли все ехавшие в ней».

Начальник связи армии майор Яранцев был в этот день на участке 107-й дивизии. «С командного пункта дивизии, — писал после войны Николай Степанович, — я позвонил тов. Ракутину, сообщил, что полковник Иванов погиб. Ракутин мне говорит: “Не может быть. Двадцать — тридцать минут назад я с ним вел разговор!” Я ему подтвердил, что полковник Иванов мертв. Смерть полковника Иванова генерал Ракутин очень переживал. Да и все мы, знавшие Ивана Матвеевича, переживали. Еще несколько дней назад мы с ним и рядом других товарищей ночевали на сеновале в Волочке, беседовали по военным вопросам, вспоминали наши семьи, которые вместе были эвакуированы из Таллина и о которых мы не знали, куда они направлены, остались ли они живы… Схоронили мы полковника Иванова на площади в совхозе Беззаботы».

В наградном листе полковника Иванова Ивана Матвеевича, подписанном командованием армии и Резервного фронта, есть такие слова:

«Тов. Иванов — решительный, бесстрашный командир, беспощадный к врагам. Он участвовал в многочисленных боях с немецким фашизмом. По заданию командования он с небольшим отрядом таких же смелых командиров и красноармейцев далеко вклинился в расположение противника и отвлек на себя значительные его силы. Героически сражаясь и неся большие потери, отряд Иванова, невзирая на губительный огонь противника, продолжал выполнять поставленную задачу. Полковник Иванов, презирая смерть, своей личной храбростью воодушевлял бойцов и командиров на разгром врага и после тяжелого ранения погиб в бою от второго вражеского снаряда. Полковник Иванов достоин награждения орденом Ленина посмертно» (ЦАМО РФ. Ф. 378. Оп. 11015. Д. 15. Л. 291).

Отряд Иванова под ударами авиации и артиллерийским огнем противника в течение дневного боя понес большие потери в личном составе (до 25 процентов) и технике. Разбиты были семь танков, двенадцать танков получили повреждения, на ходу остался лишь один. В этот же день получил тяжелое ранение и был эвакуирован в госпиталь начальник штаба отряда майор Данилович.

Значительные потери были и в некрасовском полку. В числе тяжелораненых оказался его комиссар старший политрук Василий Алексеевич Алтухов.

Утром 3 сентября возобновили наступление и дивизии левого фланга армии. Ведя бои в лесисто-болотистой местности, они сделали рывок вперед и овладели деревнями Леоново и Щеплево. Мужественно сражались на этом направлении танкисты 114-го отдельного танкового батальона, наступавшие с пехотой 303-й стрелковой дивизии. Геройский подвиг в бою за деревню Леоново совершил командир танка лейтенант Сергей Дегтев. Атакуя противника, он действовал согласованно с пехотой, уничтожая огневые точки противника, помогал ей продвигаться вперед. Когда его танк от удара фашистского снаряда загорелся, Дегтев не покинул машину, он продолжал вести прицельный огонь по противнику с горящего танка, пока и сам не сгорел. Командир 114-го отдельного батальона майор И. Яковлев и комиссар Брославский представили Дегтева посмертно к званию Героя Советского Союза. Их поддержали командир 303-й дивизии полковник Моисеевский и комиссар Голубев. Было тогда Сергею Владимировичу Дегтеву 29 лет. В Красной Армии он служил с ноября 1934 года. Похоронка ушла в его родную деревню Бажатково Рязанского района Рязанской области (ЦАМО РФ. Ф. 378. Оп. 11015. Д. 15. Л. 203, 204).

Таким образом, проявляя массовый героизм, отвагу и решительность, дивизии правого и левого флангов к исходу дня сузили горловину ельнинского выступа до 6–8 километров.

Мощные удары наносила по противнику и артиллерия дивизий, наступавших в центре выступа. Так, огнем батарей первого дивизиона 103-го гаубичного артиллерийского полка майора Асатурова (19-я дивизия) только за один день были уничтожены восемь пулеметных гнезд и десятки немецких вояк у деревни Жилино. Седьмая батарея этого полка уничтожила минометную батарею противника, разбила его один наблюдательный пункт, рассеяла и частично уничтожила группу пехоты.

Артиллеристы 103-й дивизии генерал-майора Биричева уничтожили своим огнем четыре окопа с живой силой противника, два пулеметных гнезда, два станковых пулемета, три минометных батареи и один ДЗОТ. Противник, конечно, и здесь не оставался в долгу — бомбил, отстреливался, переходил в контратаки. В одном из таких столкновений погиб командир батальона 688-го полка лейтенант Константин Федорович Чавычалов, приобретший в предыдущих боях заслуженную славу храброго командира. Он участвовал более в чем двадцати атаках, однажды с пятью бойцами был окружен противником и через сутки вышел из окружения. И вот 3 сентября первым бросился в атаку и был смертельно ранен.

Противник под ударами ракутинских войск, нанесенных ему 3 сентября, дрогнул, начал медленный отвод своих тылов из ельнинского мешка, прикрываясь сильными арьергардами по всему фронту выступа. Командующий фронтом Жуков потребовал в кратчайший срок завершить окружение врага и овладеть Ельней. Для наращивания удара правофланговым дивизиям он приказал командарму ввести в бой один стрелковый полк 127-й дивизии, занимавшей оборону по восточному берегу реки Ужа. Буквально через полчаса в штабе 127-й дивизии, находившемся в овраге на южной окраине Дорогобужа, по телеграфу было принято соответствующее распоряжение командующего армией № 858/ш. И комдив полковник Акименко незамедлительно издал свой частный боевой приказ, гласивший: