— Луиза Армсталь, у меня к вам несколько вопросов. Мы получили информацию, которая противоречит тем свидетельским показаниям, которые вы дали ранее. Вам есть что сказать по этому поводу?

— Я жду своего адвоката, — спокойно ответила Луиза.

Только сейчас Эбба сообразила, что, в отличие от Каролины и Педера, Луиза пришла без адвоката. Как она раньше не подумала, что это совсем не в стиле Луизы. Конечно же она тоже позаботилась о защите.

— И ваш адвокат?

— Юнас Кронспарре, — ответила Луиза.

Юнас Кронспарре, прозванный «Спарринг-партнер» теми преступниками, которых он защищал, только успела подумать Эбба, как дверь без предварительного стука распахнулась и вошел мужчина лет пятидесяти. Он был больше похож на хоккеиста, чем на адвоката. Широкие плечи и бритая лысеющая голова довершали сходство. Одет он был неожиданно для юриста — в темно-зеленый свитер и фланелевые брюки, что сразу выдавало его характер. Вендела уступила юристу свой стул и пересела на табуретку у стены. Эбба протянула адвокату руку, утонувшую в его медвежьей лапе.

— Юнас, сколько лет, сколько зим, — поприветствовала его Эбба, — так ты представляешь Луизу Армсталь?

— Именно так, — сказал он поразительно тонким для такого крупного человека голосом.

Эббе вспомнился Марлон Брандо в роли Крестного отца. Эбба повернулась, возобновляя допрос:

— Луиза, вы сообщили нам, что не видели Рауля Либескинда после окончания записи. Вы по-прежнему настаиваете на своих словах?

— Да.

— Так вы не разговаривали с ним на причале?

— Луиза Армсталь уже ответила на вопрос, — вставил адвокат.

В дверь постучали, и показался Якоб:

— Эбба, ты что-то хотела?

— А… это ты, Якоб, — воскликнула Эбба и, повернувшись к Луизе, добавила: — Извините, я на минутку отлучусь.

Вернувшись в кабинет, она поймала на себе взгляды Луизы и Венделы. И снова ее поразила та невидимая связь, которая возникла между женщинами. Отогнав эту неприятную мысль, она вернулась на свое место:

— Ранее вы утверждали, что лежали в комнате с мигренью, когда нашли тело Рауля. Пожалуйста, расскажите нам снова, чем вы занимались в период между окончанием звукозаписи и моментом, когда было найдено тело?

— Разумеется. Мы с Яном и Шелем сразу сели прослушать материал. Если вам интересно, то это всегда делается в наушниках. Мы сидели в столовой рядом с гостиной.

— Вы выходили из столовой?

— Да, один раз. После третьей части. Работа шла тяжело, и я предложила сделать паузу и перекусить. Ян с Шелем остались в столовой, а я спустилась на кухню приготовить чай. Поскольку я не могла сама донести поднос из-за поврежденной руки, я попросила Шеля помочь мне.

— Во сколько это было?

— Не знаю точно. В семь-восемь вечера.

Вид у Луизы был совершенно спокойный, что Эббу не устраивало.

— Не могли бы вы уточнить?

— Моя клиентка уже ответила на ваш вопрос, — вставил адвокат.

Эбба сделала вид, что ничего не заметила. «Посмотрим, удастся ли мне пробить эту стену?» — подумала она.

— Обработка записанного материала… полагаю, сегодня больше не нужно сидеть с лентой и ножницами. А цифровые файлы всегда хранят данные о последних сохраненных записях. Значит, мы можем по ним узнать точное время. — Она перевела взгляд на Венделу: — Займешься этим?

Вендела кивнула и сделала запись в блокноте.

Эбба снова повернулась к Луизе, в глазах которой успела поселиться неуверенность. Видно было, что она пытается предугадать следующий вопрос. Она явно не подумала о том, что с помощью современной техники можно узнать практически все что угодно.

— Приготовить чай и бутерброды, — с иронией продолжила Эбба. — Сколько это может занять времени? Тут компьютер нам не поможет.

Луиза, холодно улыбнувшись, медлила с ответом. Интересно, догадывается ли она, что чем дольше тянет с ответом, тем больше подозрений вызывает у полиции? Луиза — умная женщина. Она наверняка просчитала, что могла нам сообщить Каролина, и будет действовать соответственно продуманному ею сценарию.

— Разумеется, я расскажу вам все подробности, — произнесла Луиза, глядя Эббе прямо в глаза. — Пока я готовила чай, я вспомнила, что забыла свою нотную тетрадь на яхте. В ней остались мои пометки, которые нужны мне были для работы.

— Вот как, — заметила Эбба. — А Раулю вы ноты не посылали?

Луиза улыбнулась еще шире:

— Копию по факсу.

— И она ни разу не понадобилась вам во время репетиций или записи?

— Нет, тогда я использовала свою партитуру.

— А Рауль? Разве не было логично использовать его партитуру, поскольку вы записывали его прочтение музыкального текста?

Луиза склонила голову набок:

— А вы в теме. Может быть, вы даже музыкант-любитель, судя по вашей информированности. Но, к сожалению, здесь вы имеете дело с человеком, который двадцать пять лет профессионально занимается классической музыкой, и вам меня не переспорить.

Эббу такое хвастовство рассмешило. Тем более что это был явный блеф со стороны Луизы. Да, Эбба не была профессиональным музыкантом. В юности она подумывала о классе игры на фортепьяно в Высшей музыкальной школе, но все же выбрала психологию и потом Полицейскую академию, но это не мешало ей знать музыкальные азы.

— И что вы сделали, обнаружив, что забыли ноты на яхте?

— Пошла за ними, разумеется.

— И что вы увидели по дороге, Луиза?

— Увидела? Было слишком темно, чтобы что-то увидеть.

— Вы видели по дороге Каролину?

Луиза, поколебавшись, ответила:

— Нет, тогда нет. Я пошла прямо на яхту.

— Вы нашли то, что искали?

— Нет, к сожалению.

— Как любопытно. И как долго вы отсутствовали?

— Ну, у меня заняло какое-то время приготовление чая, а потом поиск нот. Я же могу пользоваться только одной рукой. Надо подумать. Наверно, минут двадцать или двадцать пять на все про все.

— И вы сообщаете нам об этом только сейчас, Луиза? Вы нарочно скрыли от нас эти двадцать минут?

— Мой клиент выказывает готовность сотрудничать, — вступил в разговор адвокат.

— А мне так не кажется, — ответила Эбба. — Вы видели Рауля?

— Нет.

Эбба откинулась на спинку стула и окинула взглядом эту поразительно спокойную женщину. Как она может оставаться такой бесстрастной? Почему она так уверена, что ее не обвинят в убийстве? Или она человек без стыда и совести, способный на хладнокровное убийство?

— Тогда я спрошу так: кого вы встретили по дороге назад?