из-за меня, но все равно сделал это, несмотря на огромную вероятность расшибиться в лепёшку, — близнец многозначительно вздыхает. — Я запомню это.

Джейс ничего не отвечает, и Фобос, кивнув, продолжает лезть дальше.

Наконец, начинаю понимать, почему люди тянутся к брату, и даже невзирая на равные звания, готовы доверять и следовать указаниям. Для Джейса пожертвовать собой ради другого — не подвиг, а норма. И он не ждёт благодарности или признания. Фобос ему не близкий друг, лишь боевой товарищ, но Джейс все равно рискнул, спасая его. Это меня восхищало и пугало одновременно: то, с какой лёгкостью брат готов распрощаться с жизнью во имя ближнего, не думая о последствиях.

Мысленно злюсь на него.

Впереди маячит серый свет и доносится гул работающих насосов, ознаменуя выход. Скоро все закончится. Марго резво устремляется по лестнице, первой добирается до технического отверстия и, повиснув локтями на выступе, выглядывает в коридор.

— Вроде пусто, — шепчет, повернувшись.

Крис пыхтит, недовольный, что девушка оказалась ближе всех к возможной опасности. Кажется, его чувства к Марго растут с каждой проведенной рядом минутой. Но взаимно ли это? Сомневаюсь. Она держится отстраненно и холодно, позволяя брату заботиться о себе в рамках сложившихся обстоятельств, и вряд ли допускает развитие отношений в романтическом ключе.

— Будь осторожна, — просит Крис. — Хорошенько осмотрись.

Марго кивает и вылезает в коридор наполовину. Затем подбирает ноги, полностью скрываясь из поля видимости. Спустя несколько секунд появляется рука, манящая на выход. По очереди покидаем шахту, в которой уже нечем дышать.

Оказываемся в темном, сыром помещении исполинских размеров, где в ряд расположились огромные трубы, цистерны и вращающиеся турбины. Сосудами по полу расползаются шланги и трубы поменьше, врезаясь в стены и углубляясь в бетон. Осматриваюсь по сторонам. Янтарь спрыгивает со спины и чихает, закрываясь лапками.

— Долго злиться будешь? — Крис суживает глаза, обращаясь к Джейсу. — Как ребенок.

— Ага, — откликается, не повернув головы.

— Что — ага? Я же сказал, что пошутил.

— Супер. Зачётная шутка, — от Джейса разит неприкрытым сарказмом. — Я оценил.

Глядя прямо на Криса, разрывает бинт, который достал из рюкзака, чтобы перемотать руку. Крис, продолжая щуриться, наблюдает исподлобья за его действиями. Потом цокает и закатывает глаза.

— Позёр.

— Придурок.

— Класс, — Цилла хлопает в ладоши. — Обменялись любезностями, теперь можно и сматываться.

— Тс-с! Заткнитесь! — Фобос струной вытягивается, навострив уши. — Мне показалось…

Шаги. Четкие, стучащие каблуками, звонкие.

Не дожидаясь появления источника звука, пятимся за ближайший насос. Внимательно смотрю под ноги, стараясь не споткнуться о трубы. Вибрирующий гул здорово маскирует возню. Янтарь остаётся сидеть на месте, уставившись жёлтыми глазами в глубину котельной, зрачки сужаются в тонкую полоску, а хвост беспокойно бьёт землю.

— Ц-ц! — щёлкаю языком. — Малыш, сюда!

Зверь не реагирует. Вдруг доходит, что цоканье каблуков доносится с разных сторон.

— Черт! — Джейс крутится, озираясь. — Вот же черт!

— Что делать? — Марго обхватывает себя руками и вжимается в Криса.

— Наверх! — Присцилла указывает на цистерну, к боку которой приварена лестница.

— Это западня. Куда мы с нее денемся? — Блю мотает головой.

Шаги переходят на бег. Янтарь с грозным рычанием бросается вперёд, распушив хвост. Раздается протяжный вой.

— Давайте, живо! — командует Джейс, загоняя всех на цистерну.

Выбора нет. Наваливаясь друг на друга и спотыкаясь, карабкаемся на резервуар. Джейс усаживает близнеца на спину и замыкает торопливую вереницу, подгоняя снизу. Как только поднимаюсь выше насосов, взору открывается истина.

— Котельщики! — кричит Цилла, срываясь на визг.

Здоровые, под два метра ростом, и широченные. На каждом высокие резиновые сапоги с металлической подошвой, оранжевые комбинезоны и респираторы, скрывающие гниющие лица. Чувствую, как ошеломлённо отвисает челюсть, и только грозный рык Джейса заставляет собраться. Быстро перебирая ногами, практически взлетаю на цистерну.

Янтарь с остервенением вгрызается в шею зараженному, и развязывается настоящая борьба. Зверь свистит и воет, вырывая куски плоти острыми клыками, а тот вертится, стараясь сбросить агрессивное животное.

Оглядываясь с высоты цистерны, понимаю, что котельщиков по меньшей мере два десятка. И все громадины, как на подбор.

— О, Господи! Господи Боже! — Марго причитает, мечась туда-сюда. — Что теперь делать?!

— Точно не истерить. — Присцилла с поражающим хладнокровием взирается на обступающих резервуар мертвецов. — Я могу попробовать отстреляться.

— Бессмысленно, — Фобос мрачно обводит котельную глазами. — Только пули переводить и время терять.

БАБАХ!

Очередной взрыв качает пол и цистерну. Одновременно вскрикиваем, хватаясь друг за друга, не давая сорваться вниз.

Что, черт побери, происходит?!

— Понятия не имею, — отзывается рядом Блю. Оказывается, вопрос задала вслух. — Но мне очень страшно!

Янтарь мучительно взвизгивает, когда котельщик отдирает его за хвост от шеи и швыряет в стену. Зверь, ударившись хребтом, падает безжизненной тряпочкой на пол.

— Янтарь! — срываюсь с места и перегибаюсь через край. — Янтарь!

— Назад! — Крис жёстко хватает за запястье. — Забудь про него!

— Нельзя же бросить его там!

— Нет, можно! Мы не будем рисковать ради зверушки, это понятно?!

Янтарь поднимается и, прихрамывая, забивается между трубами. Котельщики с неожиданной заинтересованностью преследуют животное, протягивая скрюченные пальцы к убежищу.

— Янтарь! — предпринимаю отчаянную попытку заманить зверя на цистерну, но он слишком напуган, поэтому продолжает прятаться за насосом. — Сюда, малыш!

Один из котельщиков хватает животное за заднюю лапу и вытягивает из-за труб. Поднимает над головой, заглядывая в распахнутые от ужаса жёлтые глаза. Зверь скулит, беспомощно извивается и царапается, но заражённому нет дела до жалких попыток освободиться.

Отпихиваю Криса и давлю на курок, не задумываясь. Пуля раздрабливает череп, окропляя темной кровью стены, и Янтарь бухается на пол, поджимая хвост.

— Иди сюда! — Блю щёлкает пальцами. — Давай же! Иди!

Но котельщики обступают животное, преграждая пути отступления. Янтарь рычит, стараясь отогнать, но ничего не выходит. Зараженный рывком хватает зверя за горло и сворачивает шею.

Горло раздирает отчаянный вопль, а черный комочек безвольно падает на бетон, вывалив язык.

Глава 26. Лев прорычал

Все существо наполняется ненавистью без остатка. Единственное доброе создание, встреченное в лепрозории, теперь лежит трупом у ног котельщиков, которые, потеряв интерес, топчут его сапогами, размазывая кровь по подошвам. Единственный эксперимент бункеров, за который не стыдно перед человечеством, умер, защищая «создателей».

Пощёчина выводит из транса.

— Рокси, соберись! — Цилла встряхивает за плечи. — Потом поплачем!

— Я в норме, — сухо резюмирую, вытирая ударенную щеку от слез.

Внимание котельщиков теперь полностью сосредоточено на цистерне. Окружают в плотное кольцо, лишая шансов на отступление. Их стало больше, мельком насчитываю примерно пятьдесят.

— Нужно прыгать. — Блю показывает на соседние резервуары. — Других вариантов нет.

Перевожу взгляд с трупа Янтаря на близнеца. Встречаемся глазами, и понимаю, что думаем одинаково. Друг не допрыгнет даже до