– Кроме секса? Нет. Он никогда не пил и не употреблял наркотиков, даже в колледже. Уже тогда мечтал попасть в лигу. Говорил, что не хочет потерять преимущество.

– А как насчет того, чтобы усилить преимущество?

– Вы имеете в виду препараты, повышающие работоспособность? – Она покачала головой. – Их он тоже никогда не принимал. Лига проверяла все, что Дуэйн отправлял в свое тело через питающие трубки и капельницы. И то, что из него выходило, тоже проверяла. «Колыбель», что вы видели, находилась под постоянным наблюдением. Альтону после каждой игры приходилось отправлять мешки с первой мочой и калом в лигу для проверки. И это касалось не только Дуэйна. Лига поступает так со всеми своими игроками. Дуэйн никогда бы не стал рисковать. Он понимал, что он не знаменитость.

– Как раз такие игроки обычно и рискуют, – возразил я. – Они знают, что в любой момент могут вылететь из лиги.

Чэпмен снова покачала головой:

– Вы не знали Дуэйна. Он бы не стал. У лиги есть одна специальная питательная добавка, которую они используют, ее получают все игроки, кроме звезд – у тех свой собственный рацион, и его состав тоже надо утверждать у руководства лиги. Так вот, эта добавка была единственным дополнением, которое Дуэйн вводил в свое тело помимо обычного питания.

– И что в нее входит? – спросил я.

– Не знаю. Витамины, электролиты. Дуэйн всегда говорил, что это, по сути, хаденский изотоник. А почему вы спрашиваете?

– Ваш муж умер на глазах огромного числа людей. Мне очень жаль, но мы должны полностью убедиться, что это был несчастный случай, а не что-либо другое.

Чэпмен кивнула и показала рукой в сторону комнаты мужа.

– Все, что попадало в тело Дуэйна, еще там, – сказала она. – Попросите Альтона, и он даст вам расписание с подробным перечнем всего, что ему давали и когда.

– Спасибо, непременно попрошу, – заверил я. – Также меня интересует квартира, о которой вы упомянули.

– Что именно вас интересует?

– Если он скрывал ее от вас, возможно, там есть нечто, чего вы не должны были видеть?

– Вы имеете в виду, кроме тех, с кем он трахался? – спросила Чэпмен.

– Да, кроме них, – ответил я.

Она пожала плечами:

– Так идите и посмотрите.

– Нам нужен ордер, – сказал я. – От местного судьи.

– Вам не нужен ордер. Я разрешаю вам зайти туда.

– Если он скрывал квартиру от вас, то, возможно, снял ее через третье лицо.

Чэпмен вдруг рассмеялась:

– А что вы еще могли подумать, верно? Но, если вы помните, я сказала, что тот звонок от владельца квартиры был сделан на служебный номер. У нас общий бизнес – компания, которая занимается инвестициями и ценными бумагами. Мы были равноправными партнерами. Он снял ту квартиру через компанию. То есть в договоре аренды мое имя.

– Вы же говорили, у вас есть зарядная плата, – сказал я новому водителю, садясь в такси.

– Зарядник сзади, – ответил он.

– Это для телефона.

– Ну да, я так и сказал – зарядник, – кивнул он.

Я вздохнул и назвал ему адрес: Натрона-стрит в районе Строббери Мэншн. Таксист вбил данные в программу, запустил автопилот, а сам уткнулся в свой телефон. Я посмотрел на уровень энергии трила – оставалось уже меньше десяти процентов. Скоро можно будет начинать обратный отсчет. Просто супер. Я подгрузил карту, чтобы поискать доступные зарядные станции между мной и тайной квартирой Дуэйна Чэпмена, и нашел две, обе в закрытых магазинах. Филадельфия начинала меня раздражать.

На внутреннем экране выскочило окно звонка с незнакомым нью-йоркским номером. Сначала я сомневался, отвечать или нет, но любопытство победило.

– Меня зовут Лори Уилкерсон, я из «Нью-Йорк таймс», – сообщил человек на другом конце линии. – Я надеюсь поговорить с вами о расследовании смертей Дуэйна Чэпмена и Алекса Кауфмана.

– Откуда у вас этот номер? – спросил я.

– Эти две смерти как-то связаны? – сказал он вместо ответа.

– Без комментариев, – ответил я, дал отбой и тут же переключил телефон в пассивный режим, при котором звонки и текстовые сообщения, поступившие от всех, кто не входил в особый список контактов, просто записывались в журнал регистрации вызовов.

Когда я открыл журнал, то увидел, что он стремительно заполняется эсэмэсками и запросами на вызов. Тогда я закрыл его и связался с Ванн.

– Мой номер только что слили прессе, – с ходу выдал я.

– Ни хрена себе шуточки, – проворчала Ванн. – Мой телефон последние десять минут просто разрывается. Вам еще повезло, что дозвонились. Я уже собралась его отключить, к чертям.

– Что случилось?

– Все просто с ума посходили, – сказала она. – Это уже превратилось в какой-то скандал федерального масштаба. Очевидно, наш дорогой директор опять сболтнул лишнего. – Ванн не слишком жаловала Гиббса Эблемара, нынешнего главу ФБР. – Ничего нового, учитывая, сколько глупостей он наговорил за последние полтора года. Заявил, что расследование смерти Чэпмена имеет первостепенное значение.

– Это значит, у нас забирают дело?

Ванн фыркнула:

– Это значит, нам лучше не облажаться, если не хотим искать новую работу. Для одного из нас это будет проблемой. Как у вас дела?

Я рассказал ей новости.

– А еще мой трил скоро отрубится, а зарядить негде.

– Зарядите в такси.

– Такси в Филадельфии на удивление недружелюбны по отношению к хаденам. Не говоря уже обо всем остальном городе.

– Ну, вы же едете в тайное любовное гнездышко хадена. Полагаю, уж там-то возможностей будет предостаточно.

– Едва ли это будет удобно, – заметил я.

– А разрядиться посреди расследования удобно?

– Вы правы.

– Тем более это беспроводной процесс. Можете просто сказать, будто не знали, что стоите на зарядке.

– Как продвигается расследование? Есть что-нибудь новенькое? – спросил я, проигнорировав ее реплику.

– Кауфмана отвезли на вскрытие. Эксперты говорят, может быть, начнут заниматься им завтра. Я не почувствовала, что они так уж торопятся. Наверняка считают это обычным самоубийством.

– А мы считаем иначе?

– Нет, но им не дышит в затылок глава ФБР, только что объявивший по национальному телевидению о том, что ставит это дело в разряд ключевых.

– Верно подмечено, – поддакнул я.

– Еще бы не верно! К счастью, криминалисты в Филли более расторопны. Они уже обследовали тело Чэпмена и завтра вышлют нам предварительный отчет.

– То есть мне вернуться.