собаками и ослами, не слушающими слов увещания, расстраивающими согласие в христианстве. Общение с таким человеком было подсудно церковной юрисдикции (Иеромонах Николай (Ярушевич). Церковный суд в России до Соборного Уложения Алексея Михайловича (1649 г.): Опыт изучения вселенских и местных начал и их взаимоотношений в древнерусском церковном суде. Историко-каноническое исследование. Пг , 1917. С. 166 сл.) — К. Ю. Е.

475

Ульфельдт — лютеранин, и спор о покаянии между ним и православным коренится в конфессиональных доктринах Лютер первоначально (к 1530 г.) признавал данное таинство, но затем изменил позицию и проповедовал публичное покаяние, считая, что для единоличного достаточно искреннего молчаливого раскаяния. Для датчанина уверенность в спасительной силе тайной исповеди была отступлением от основополагающего положения об оправдании верой, то есть грехом против Духа Святого. Аргумент пристава содержит апокрифический (?) или, скорее, сказочный сюжет. В рассказе о Марии Магдалине прослеживается представление о готовности на любую жертву и о прощении любого греха, совершенного “ради Бога”. В России распространилась, помимо индивидуальной исповеди и пенитенциарного смирения (Максимович К. А. Византийская практика публичного покаяния в Древней Руси: терминология и проблемы рецепции // Russica Romaiia. Roma, 1995 Vol. 2. С. 7—24), практика властного публичного соборного покаяния. Царское смирение и покаянные церемонии стали неотъемлемой частью московской жизни и прослеживаются в 1547, 1549, 1550, 1551, 1552, 1564, 1566, 1570, 1574—1577, 1581—1584 гг. Церковное смирение стало одной из функций светской власти. — К. Ю. Е.

476

Этот аргумент вряд ли мог подействовать на Ульфельдта, так как, хотя в средневековой Германии Мария Магдалина весьма почиталась и существовал даже орден раскаявшихся блудниц, восприятие самого посла было окрашено не только чисто религиозными соображениями, но и национальными. В соседнем с Данией Любеке культ Марии Магдалины был связан с ее покровительством любечанам в битве при Борнховеде 1227 г., когда жители этого города одержали сокрушительную победу над датчанами (Anstett-Janssen M. Maria Magdalena // Lexikon der christh-chen Ikonographie. Bd. 7. Ikonographie der Heiligen. Innozenz bis Melchi-sedech / Begr. von E. Kirschbaum. Hrsg. von W. Braunfels. Rom; Freiburg, Basel, Wien, 1994. S. 516—541, bes. 518).

477

P. Ченслор передал иное впечатление. “Они почитают Ветхий и Новый Завет, которые ежедневно читаются, но суеверие от этого не уменьшается. Ибо когда священники читают, то в чтении их столько странностей, что их никто не понимает, да никто их и не слушает” (Иностранцы о древней Москве. С. 36). П. Петрей писал о монахах и монахинях: “Они ужасно неприличны, неучены и не умеют ничего ответить, когда их спросишь что-нибудь из Библии, или из св. отцов, или об их вере, ордене и жизни: они говорят, что не могут отвечать на это, потому что должны держать себя в простоте и невежестве, и не умеют ни читать, ни писать” (О начале войн и смут. С. 440). Воспитатель царевича Алексея Петровича Гюйссен отмечал: “Прежде [до Петра I] если русский священник умел кстати прочесть одну главу из Библии или отрывок из проповеди, то считался уже за ученого человека, и кто умел читать и писать, от того не требовали дальнейшего учения” (Пекарский П. П. Наука и литература в России при Петре Великом СПб., 1862. Т. 1. С. 135—136). Нежелание и неспособность московитов вести споры на библейские темы — общее место записок иностранцев XVI в. Уровень образованности духовенства был в среднем низок Школ, училищ, “гимнасий” заграничные путешественники не находили

О невнимании к изучению Священного Писания в рядах духовенства писали архиепископ Новгородский Геннадий, Максим Грек, составители “Стоглава” и др. (Астафьев Н. Опыт истории Библии в России в связи с просвещением и нравами. СПб., 1892. С. 72—104). Книги Священного Писания после монгольского нашествия исчезли из употребления. По монастырям встречались только отдельные части Библии. Поэтому составитель сводной Библии (1499 г.) архиепископ Новгородский Геннадий привлек Вульгату, и отдельные тексты переводились с латыни. Недоверие к Писанию происходило еще от большого числа механических ошибок, допущенных переписчиками. Под рукой у справщиков не существовало такого авторитетного полного текста, с помощью которого можно было бы править списки. На Стоглавом соборе 1551 г. прозвучал наказ: “Протопопом и старейшим священником со всеми священники в коемждо граде во всех святых церквах дозирати Священных книг, святых Евангелий и Апостол и прочих святых книг, их же соборная церковь приемлет; и которые обрящутся неправлены и описьливы, те все с добрых переводов исправливати соборне” (Рижский М. И. История переводов Библии в России. Новосибирск, 1978. С. 40—44, 62—65, 69, 72, 78, 82—83). Полная славянская Библия была впервые напечатана в Остроге в 1581 г. Ее исправленная копия в Москве была впервые издана в 1663 г. Споры о правилах сверки текстов были чреваты сомнениями, расколами и ересями, что подрывало авторитет чтения как такового (Tazbir J. Ksiazka rejcopismienna w Polsce i Rosji (XVI — XVIII w.) // Przeglad historyczny. 1986. T. 77. Zesz. 4. S. 657—675, 662—663). Для лютеран издания Библии были доступны. Помимо классических европейских публикаций, выходивших с конца XV в., под рукой был полный перевод на немецкий язык, выполненный Лютером (к 1534 г.). — К. Ю. Е.

478

Quia поп credunt ventati dedit illis Deus efficacem spmtum ut credant mendacio. Данное изречение на самом деле принадлежит не одному из пророков, как пишет Ульфельдт, а апостолу Павлу, который во Втором послании к фессалоникийцам (2 Фее 2, 11—12) пишет (цитируем по русскому синодальному переводу): “11. И за сие (то есть, добавим из предыдущего стиха, “за то, что они не приняли любви истины”. — В. В. Р.) пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи. 12. Да будут осуждены все не веровавшие истине, но возлюбившие неправду”. В Вульгате (основном латинском переводе Библии) это место выглядит следующим образом: 11. ideo mittit illis Deus operationem errons ut credant mendacio. 12. ut iudicentur omnes qui non crediderunt veritati sed consenserunt iniquitati (буквальный перевод: “поэтому Бог посылает им действие заблуждения, чтобы они верили лжи, чтобы были осуждены все, кто не верил истине, но предпочитал беззаконие”). Как видим, Ульфельдт приводит текст по памяти, поэтому неправильно называет источник цитаты, заменяет “посылает” на “даровал”, “действие заблуждения” на “действенный дух” (не вполне понятно, что это такое), и соединяет 11 и часть 12 стиха. Причиной такой неточности может служить и то, что автор запомнил данное изречение не