– Она тонет! – пронзительно закричал Гарри, тыча пальцем в фонтан. – Малышка тонет!

Он смотрел, как она поворачивает голову к фонтану. Медленно. Как будто некуда спешить.

И все же она не двигалась. Глупая, тупая женщина не двигалась. Она просто стояла, глядя на фонтан. Словно в каком-то ночном кошмаре. Гарри услышал, как рыдает в отчаянии. Время уходило.

Он отвернулся от окна и выбежал из комнаты. Это единственный способ. Надо торопиться. Надо быть ловким. Надо прибежать к соседям и самому вытащить малышку. Маленькая девочка в розовом пальто тонет. Элизабет понравилась бы эта девочка. Он слышал, как Элизабет кричит: «Беги, Гарри, беги!»

Он выбежал из комнаты Джеми на площадку. Словно к нему вернулось его прежнее тело. Боли не было. Его вдохновляла важность его миссии. Он бежал легко, плавно, как двадцатилетний юноша с идеально подвижными коленями. Он может это сделать. Он быстрый. Он ловкий. Он спасет ее.

На второй ступеньке он упал. Чтобы удержаться, пытался ухватиться за перила, но было слишком поздно. Он летел в никуда, как его жена и сын.

Был ранний вечер еще одного прекрасного дня, и Сэм шел домой от паромного причала под фиолетовым небом. Уже почти неделю держалась ясная погода. Всё повсюду высохло, и люди перестали говорить о том, как хорошо видеть солнце. Легкий весенний ветерок выдувал из памяти людей воспоминания о «Большой Сырости».

Для Сэма закончился еще один довольно продуктивный рабочий день, и это было кое-что. Его даже немного смущало, что он сегодня вполне удовлетворен успешным завершением предложенного им стратегического плана по предупреждению дальнейших потерь рыночной доли в теперь уже насыщенном сегменте энергетических напитков с добавкой кофеина и ягодным вкусом, но без сахара. Он, разумеется, не сочинил симфонию, но это была хорошо продуманная стратегия, которая позволит компании заработать деньги и скомпенсирует последние несколько недель, когда он получал деньги, ничего не делая. Он поработал головой. Выполнил задачу. Это было приятно.

Может быть, все это произошло благодаря удивительному, волшебному эффекту от его первого сеанса у психотерапевта. После унизительного инцидента на курсах первой помощи в воскресенье Клементина договорилась на понедельник о внеурочной встрече с психотерапевтом. Сэм не спрашивал, каким образом ей удалось так быстро получить назначение. Вероятно, она подключила свою мать. Пэм была большим приверженцем консультаций у психолога. Наверняка у нее были нужные телефонные номера. Сэм поморщился при мысли о сочувствии на лице тещи, когда Клементина рассказала ей о его слезах, его так называемом посттравматическом стрессе, боже упаси.

Психолог оказался невысоким парнем, живым и разговорчивым. Его мнения по одному и тому же вопросу отличались разнообразием, и это удивило Сэма. (Не в том ли было дело, чтобы задать загадочный вопрос: «Что об этом думаете вы?») Он сказал, что у Сэма, вероятно, легкая форма посттравматического стрессового расстройства. Он произнес это тем же бесстрастным тоном, каким сказал бы: «У вас, вероятно, легкая форма инфекции пазухи носа». Он полагал, что Сэму понадобится всего три-четыре сеанса максимум, чтобы справиться с этим.

Сэм вышел из его кабинета, сдерживая смех. Похоже, этот парень получил свою квалификацию по Интернету. Но, спускаясь на лифте в вестибюль, он с удивлением обнаружил, что испытывает легкое чувство облегчения, какое бывает, когда стоишь на выдаче багажа после длительного перелета, чувствуя, что уши разложило, хотя не совсем отдавал себе отчет в том, что они были заложены. Не то чтобы он чувствовал себя великолепно. Просто чуть лучше. Может быть, сработал эффект плацебо, или это должно было в конце концов произойти. Или, возможно, этот маленький психолог обладает особым даром.

Вот он остановился у пешеходного перехода, наблюдая за женщиной с младенцем в коляске и ребенком дошкольного возраста.

Младенцу было около года. Он сидел в коляске, выставив вперед толстые ножки и, как флажок, зажав в пухлой ручонке большой зеленый лист.

Не плавающий ли лист привлек в тот день внимание Руби? Он представил себе это, как уже делал много раз прежде и как, наверное, будет делать всю оставшуюся жизнь. Он увидел, как она, гордая собой, влезает на бортик фонтана, идет вдоль периметра, может быть, даже бежит. Поскользнулась ли она? Или увидела что-то, что ей понравилось? Плавающий листик или интересная на вид палочка. Что-то сверкающее. Он представил ее на коленях на бортике фонтана, в розовом пальтишке, с вытянутой рукой, и потом вдруг она без звука валится головой вперед, пугается, молотит по воде руками, захлебывается, пытается кричать: «Папа!» Тяжелое пальто тянет ее вниз, и потом тишина, только вокруг головы ореол из плавающих волос.

На миг мир Сэма покачнулся, и у него перехватило дыхание. Он сосредоточился на надписи красными буквами на светофоре «СТОЙТЕ», ожидая, когда она переключится на «ИДИТЕ». Мимо проносились машины. Ожидающая рядом с ним мать семейства разговаривала по сотовому.

– У меня сваливается ботинок, – захныкал дошкольник.

– Вовсе нет, – рассеянно промолвила мать, продолжая разговаривать по телефону. – Я знаю, в этом-то и дело, то есть хорошо, если бы она заранее об этом побеспокоилась, но… Ларри, нет! Не снимай здесь ботинок!

Мальчуган вдруг плюхнулся на дорожку и принялся стаскивать свой ботинок.

– Черт, он разувается прямо посреди улицы. Ларри, перестань! Я сказала, перестань!

Женщина наклонилась, чтобы поднять мальчугана на ноги, при этом она отпустила ручку коляски. Коляска стояла на уклоне в сторону проезжей части.

Коляска покатилась.

– Ну уж нет!

Сэм вытянул руку и ухватился за коляску.

Женщина подняла глаза:

– Боже правый!

Она резко выпрямилась и вцепилась в ручку коляски, накрыв своей ладонью руку Сэма. При этом сотовый выскользнул из ее пальцев и упал на землю. Она переводила взгляд с проносящегося мимо транспорта на коляску и обратно.

– Она могла бы… он мог бы…

– Знаю, – сказал Сэм. – Но все обошлось. Ничего не случилось.

Он высвободил свою руку. Теперь женщина держала коляску мертвой хваткой.

– Мама, телефон весь разбился! – Мальчик поднял с земли телефон и смотрел на него с выражением неподдельного ужаса.

Сэм услышал доносящийся из телефона металлический голос: «Алло? Алло?»

На светофоре появилась надпись «ИДИТЕ». Женщина не пошевелилась. Она продолжала осмысливать происшедшее, представляя себе, что могло бы случиться.

– Приятного вам вечера, – сказал Сэм и стал переходить дорогу на пути к дому.

Над ним расстилалось огромное небо, полное надежд.

– Тебе ведь не надо нестись обратно в офис, а? – спросил Оливер, натягивая на уши шапочку для плавания и надевая на глаза защитные очки.