басурманские. Дмитрий Ольгердович отвечает брату с еще большим подъемом. Он зовет его не щадить жизни своей в борьбе за землю Русскую, за веру христианскую и за обиду великого князя Дмитрия Ивановича и указывает ему, что из Москвы уже доносится стук и гром снаряжающейся сильной рати великого князя. Речь свою он заканчивает призывом: «Седлай, брате Ондрей, свои борзый комони, а мои готовы, напреди твоих оседлани. Выедем, брате, на чистое поле, посмотрим своих полъков» (Седлай, брат Андрей, своих борзых коней, а мои готовы, раньше твоих оседланы. Выедем, брат, в чистое поле, посмотрим свои полки).

Первая часть Слова Софония рязанца, посвященная главным образом описанию сборов в поход, заканчивается изображением знамений, предвещающих недоброе. Сильные ветры приносят с моря великие тучи, в которых трепещут синие молнии. Слышен скрип телег. В образах воющих серых волков, гогочущих гусей и плещущих лебедей рисуется приближение поганых татар. Как в Слове о полку Игореве, так и здесь птицы крылатые под облаками летают, вороны грают, галки своею речью говорят, орлы клекчют, волки грозно воют, а лисицы на кости лают. Известный рефрен Слова о полку Игореве — «О, Руская земле! уже за шеломянемъ еси» не был понят автором Задонщины, который его переосмыслил по-своему: «Руская земля, то ти есть как за Соломоном царем побывала!» (Русская земля, это с тобой так, словно ты за Соломоном царем побывала!).

Во второй части Слова Софония рязанца описывается выступление в поход всех русских князей и Куликовская битва на ее первом этапе. Подобно тому, как соколы, кречеты и ястребы рвутся с золотых колодок из каменного града Москвы и хотят ударить на стада гусиные и лебединые, так богатыри русские хотят ударить на великие силы поганого царя Мамая. Великий князь выступает в поход, а князь Владимир Андреевич устанавливает полки, ведет их к Дону и призывает Дмитрия Ивановича не ослаблять натиска на татар. Дмитрий Иванович, отвечая ему, с удовлетворением говорит о военном снаряжении русских войск, об их боевой подготовке и стремлении добыть себе «чести и славного имени». Подобно соколам, кречетам и ястребам, сыновья русские ударили на рать татарскую.

В образах, восходящих к Слову о полку Игореве, описывается битва на поле Куликовом, на речке Непрядве: «Ударишася копьи харалужными о доспехы татарскыа, възгремели мечи булатныя о шеломы хиновския на поле Куликове, на речки Непрядве». Полки сходились. Победа еще не была одержана, а загадочное «диво» кликнуло уже по разным землям, слава ударила к Железным Воротам, к Риму, к Кафе, к Тырнову, к Царьграду, что Русь одолела Мамая. Снова рисуются картины боя в образах сходящихся сильных туч, раздающегося великого грома. Слышны удары мечей о шлемы, перечисляются погибшие князья и бояре. Рисуется выступление чернеца Пересвета. Приводятся слова, сказанные им великому князю: «Луче бы нам потятым быть, нежели полоняным быти от поганых» (Лучше нам убитыми быть, чем полоненными быть погаными). Из обращения к Пересвету чернеца Осляби мы узнаем, что и Пересвета и Якова Ослебятина ждет неминуемая гибель на поле Куликовом за веру христианскую и за обиду великого князя. Вторая часть Слова Софония рязанца, изображающая первый этап битвы, закончившийся поражением русских, завершается трагической картиной запустения Рязанской земли.

Третья часть Слова Софония рязанца является как бы соединительным звеном между первым и вторым этапами битвы. Она состоит из плачей московских княгинь, боярынь и воеводских жен, а также жен коломенских по убитым мужьям. Марья Дмитриевна, применяя образы плача Ярославны, оплакивает своего мужа Микулу Васильевича. Жена Тимофея Волуевича Федосья, Марья, жена Андрея Серкизовича, и Аксинья, жена Михаила Ивановича, пользуясь выражениями Слова о полку Игореве, также оплакивают гибель своих мужей. Затем следует групповой плач всех коломенских жен. Он вводится устно-поэтическим выражением «таково слово», начинается обращением к Москве-реке с упреком, что погибли их мужья, и заканчивается волевым призывом к великому князю: «Замъкни, князь великый, Оке-реке ворота, чтобы потом поганые к нам не ездили, а нас не квелили по своих государех» (Замкни, князь великий, у Оки-реки ворота, чтобы потом поганые к нам не ездили, а нас в слезы не вгоняли по своим государям). Это обращение является естественным переходом к четвертой части Слова Софония рязанца, где показан второй, победоносный этап великой битвы.

Четвертая, последняя часть Слова Софония рязанца начинается с описания выступления князя Владимира Андреевича вместе с волынским князем против татар. Передается обращение Владимира Андреевича к великому князю с призывом не уставать в борьбе. Дмитрий Иванович в свою очередь вдохновляет своих соратников-бояр, воевод и детей боярских, заявляя, что пришло время великого пира: тут можно занять высокие места, тут может старый помолодеть, а молодой почет добыть. После молитвы великого князя богу и богородице говорится о наступлении русских сил и изображается полная победа сыновей русских: «Тогда князь великий поля наступает. Гремят мечи булатные о шеломы хиновъския, поганый покрыта руками главы своя. Тогда поганий борьзо вспять отступиша. Стязи ревуть: «Отступишася от великого князя Дмитрия Ивановича, погании бежать». Рускии сынове поля широкыи кликом огородиша, золочеными шлемы осветиша… Тогда князь великый Дмитрий Иванович и брат его Володимер Андреевич полки поганых вспять поворотил и нача их бити гораздо, тоску им подаваше. Князи их с коней спадоша. Трупы татарскими поля насеяша, а кровию протекли рекы». (Тогда князь великий на поля наступает. Гремят мечи булатные о шлемы хиновские, поганые покрыли руками головы свои. Тогда поганые быстро вспять отступили. Стяги ревут: «Отступили от великого князя, поганые бегут». Русские сыновья поля широкие кликом огородили, золочеными шлемами осветили. Тогда князь великий полки поганых вспять повернул и начал их бить искусно, уныние у них вызывая. Князья их с коней упали. Трупами татарскими поля насеяли и кровью потекли реки).

Далее изображается бегство татар, рисуется горе Татарской земли, богатая добыча, захваченная русскими, и ликование земли Русской. И, наконец, сообщается о бегстве Мамая в Кафу (Феодосию) и передается укоризненно-насмешливое обращение к нему фрягов: «Чему ты, поганый Мамай, посягаешь на Рускую землю? То ти была орда Залеская, времена первый. А не быти тебе в Батыя царя… И ты пришел, царь Мамай, на Рускую землю с многими силами, с девятью ордами, с 70 князьми. А ныне бежишь сам девят в Лукоморье. Не с кем тебе зимы зимовати в поле. Нешто тобя князи руские горазно подчивали: ни князей с тобою нет, ни воевод. Нечто гораздо упилися на поле Куликове, на траве ковыли. Побежи, поганый Мамай, и от нас по Залесью». (Зачем ты, поганый Мамай, посягаешь на Русскую землю? Это была орда Залесская во времена первые.