Положение главы Шин-Бет Авраама Ахитува изменилось к лучшему, когда на выборах победили правые и премьер-министром стал Менахем Бегин. Бегин знал, что такое слежка Шин-Бет, еще по тем временам, когда служба безопасности в пятидесятых годах следила за ним самим и его правой партией Херут. В те времена директор Моссад и куратор всех спецслужб Иссер Харел верно служил не только стране, но лично премьер-министру Бен-Гуриону и его Рабочей партии.

Ахитув, старомодный человек, который придерживался раз и навсегда установленных правил, носил только темные костюмы и нарукавники, понравился столь же старомодному премьер-министру Менахему Бегину. Бегин им просто восхищался. Это помогло Ахитуву добиться того, чтобы мнение контрразведки было определяющим в вопросах внутренней безопасности.

Ахитув заботился и о своих сотрудниках. В 1975 году их зарплаты приравняли к жалованью офицеров регулярной армии в знак признания того, что сотрудники Шин-Бет служат в особо опасных условиях на оккупированных территориях. Он искал талантливую молодежь и назначал на высокие посты людей, которым не было и сорока. Он был очень авторитарен, умен, настойчив, амбициозен и трудолюбив.

Ахитув начал работать в службе безопасности в начале пятидесятых. Он родился в Германии, его родители бежали в Палестину после прихода нацистов к власти. Получил религиозное воспитание, но оказался вполне практичным человеком, изучал металлургию и работал в Национальной электрической компании.

Ранение в войне 1948 года оставило его хромым на всю жизнь. Архитув руководил операциями Шин-Бет в секторе Газа еще во время войны 1956 года. Этот опыт пригодился после Шестидневной войны, когда ему поручили заниматься арабским населением оккупированных территорий. Его приметил начальник Генерального штаба Моше Даян, благодаря которому Ахитув и сделал карьеру.

В начале шестидесятых Ахитув работал на Моссад за границей, о чем мало кому было известно. Он участвовал в кампании против египетского ракетного проекта и в охоте на Адольфа Эйхмана. Он жестко и весьма разумно отказывался только от одного вида работы — от расследования постоянных утечек информации из правительства. Такие щекотливые задания втянули бы его в неприятное выяснение отношений со множеством министров, их заместителей и прочих влиятельных лиц, которые по разным причинам делились секретными сведениями с журналистами или деловыми партнерами.

Ахитув был очень требователен к своим подчиненным. Он уволил офицера, когда выяснилось, что тот пытался получить в кассе Шин-Бет деньги за завтрак с информатором, которого в реальности не было. Ахитува боялись. Когда он входил в здание, все замирали, можно было услышать, как летают мухи. Но и к себе он был не менее требователен.

Самоучка, он нашел время и силы окончить школу и юридический факультет университета.

Но при всей любви к Ахитуву, когда тот выслужил тридцатилетний срок, Бегин попросил его назвать преемника и отправил в отставку. В декабре 1980 года Ахитув ушел со службы с величайшим сожалением.

Примерно до середины восьмидесятых Шин-Бет казалась очень эффективной службой. До поры до времени она в целом успешно срывала попытки палестинских боевиков и арабских спецслужб вести террористическую войну против Израиля, раскрывала восемьдесят пять процентов подготовленных терактов.

В декабре 1972 года, еще когда Ахитув занимался исключительно арабскими делами, Шин-Бет вскрыла агентурную сеть сирийской разведки внутри Израиля. Это был первый случай, когда группа левых израильтян и арабов-националистов работала на иностранную разведку по идеологическим соображениям.

Сирия считалась злейшим и непримиримым врагом Израиля и евреев. Как же еврей мог стать сирийским агентом?

Самым заметным из арестованных сирийских агентов был Уди Адив, двадцатипятилетний студент университета в Хайфе, выросший в кибуце, футбольная звезда. Он служил в десантных войсках Армии обороны Израиля и участвовал в Шестидневной войне. Вместе с ним на сирийскую разведку согласился работать учитель математики Дан Веред.

Агентурной сетью руководил Дауд Турки, араб-христианин, который владел книжным магазином в Хайфе и придерживался националистических и коммунистических убеждений.

Он встретился с Адивом в 1970 году на митинге Израильской социалистической организации. Эта небольшая группа после Шестидневной войны стала авангардом оппозиции правительственному курсу. Ее идеология была смесью троцкизма и маоизма, которые оказали сильное влияние на левое студенчество во всем западном мире в конце шестидесятых. В группу входило около ста человек, еще столько же им симпатизировало.

Дауд Турки связался с сирийской разведкой в поисках денег для нового революционного подпольного движения. Получив деньги, он завербовал двух израильтян, а также нескольких арабов. Оба израильтянина секретно посетили Дамаск, где им показали, как шифровать донесения довольно простым кодом, научили обращаться с оружием и взрывчаткой.

От них требовали сообщений о ситуации в Израиле. Но с профессиональной точки зрения они мало что могли сообщить сирийцам. Всех их быстро арестовали. Дауд Турки запел «Интернационал», когда его вместе с Адивом приговорили в марте 1973 года к семнадцати годам тюремного заключения. Турки не пришлось отсидеть весь срок. Израильтяне его освободили, чтобы выручить своих людей, которые попали в руки террористической организации Народный фронт освобождения Палестины — Главное командование, которой руководил Ахмед Джибрил…

Но ловить шпионов, особенно непрофессиональных, было не так сложно. Значительно труднее с каждым годом становилось предупреждать террористические акции палестинского движения сопротивления. Палестинцы получали деньги, оружие и все остальное от богатых арабских стран и социалистического мира.

Хотя отношение остальных арабов к палестинцам оставалось двойственным. На словах палестинцев поддерживали и подталкивали к вооруженной борьбе. В реальности ими пользовались в собственных политических целях. Использовать территорию Египта для подготовки террористических акций им не разрешали. Из Иордании их в 1970 году выбили правительственные войска. С территории Сирии им разрешали действовать только тогда, когда президент Хафез Асад хотел досадить Израилю.

Тогда палестинцы обосновались в Ливане.

…Утром 11 марта 1978 года две резиновые лодки пришвартовались к израильскому берегу, одиннадцать палестинцев высадились на берег. У каждого — советский автомат «АК-47», десять полных магазинов, четыре гранаты и взрывчатка.

Первым они застрелили прилетевшего из Америки фотографа Гайла Рубина, который снимал редких птиц. Затем прошли три километра до дороги Хайфа-Тель-Авив, главной автомагистрали Израиля. Обстреляли несколько машин, остановили одно такси и два автобуса, на которых ехали на пикник водители автобусов и их семьи.

Палестинцы согнали всех пассажиров в один автобус и приказали водителю ехать в южном направлении — в сторону Тель-Авива. По пути они стреляли из окон в проезжающие мимо машины и в преследовавшие их полицейские автомобили. Полицейские боялись открывать ответный огонь, чтобы не попасть в заложников.