— Много всего произошло за это время, не правда ли, старина?

— Да, господин.

— Да, возвышение и смерть Городы. Возвышение Тайко и его смерть. А теперь? — Слова отражались от стен.

— Все в руках бесконечности, — Алвито использовал слово, которое одинаково могло означать и Бога, и Будду.

— Ни господин Города, ни господин Тайко не верили ни в каких-либо богов, ни в вечность.

— Разве Будда не сказал, что есть много путей в нирвану, господин?

— О, Тсукка-сан, вы мудрый человек. Как это можно быть таким молодым и таким мудрым?

— Я искренне хочу, чтобы так и было, господин. Тогда я мог бы больше помогать.

— Вы хотели видеть меня?

— Да. Я думал, это достаточно важно, чтобы прийти без приглашения.

Алвито вынул журналы Блэксорна и положил их на пол перед ним, дав объяснение, которое предложил ему дель Аква. Он видел, как лицо Торанага окаменело, и был рад этому.

— Доказательства его пиратства?

— Да, господин. В журналах даже есть точные слова их приказов, где говорится: «При необходимости приставать к берегу силой и заявлять свои права на любую достигнутую или открытую территорию». Если хотите, я могу сделать точный перевод всех соответствующих мест.

— Сделайте весь перевод. Быстро, — сказал Торанага.

— Там есть и еще кое-что, что отец-инспектор считает нужным сообщить вам.

Алвито рассказал Торанаге все о картах, и отчетах, и о Черном Корабле, как они договорились, и был обрадован, увидев положительную реакцию.

— Превосходно, — сказал Торанага. — Вы уверены, что Черный Корабль выйдет так рано? Абсолютно уверены?

— Да, — твердо сказал отец Алвито. — О, Боже, пусть все произойдет, как мы хотим!

— Хорошо. Скажите вашему сеньору, что я хочу прочитать его отчеты. Да. Я думаю, ему потребуется несколько месяцев, чтобы получить точные факты?

— Он сказал, что он приготовит отчеты как можно скорее. Мы пришлем вам карты, как вы хотели. Нельзя ли будет капитан-генералу побыстрее получить таможенные документы? Это будет очень ценно, если Черный Корабль придет пораньше, господин Торанага.

— Вы гарантируете, что корабль придет рано?

— Ни один человек не может гарантировать ветры и шторма в океане. Но корабль рано выйдет из Макао.

— Вы получите их до захода солнца. Что-нибудь еще? Меня не будет три дня до тех пор, пока не будет вынесено решение на Собрании регентов.

— Нет, господин. Благодарю вас. Я молюсь, чтобы вечность хранила вас, как всегда, — Алвито поклонился и ждал, когда его отпустят, но вместо этого Торанага отпустил своих охранников. Впервые Алвито видел, чтобы дайме был без своей свиты.

— Подойдите и сядьте здесь, Тсукку-сан, — Торанага показал место на помосте около себя.

Алвито никогда раньше не приглашали на помост. Это знак доверия или приговор?

— Война приближается, — сказал Торанага.

— Да, — ответил иезуит и подумал, что война никогда не кончится.

— Христиане господа Оноши и Кийяма непонятно почему идут против моей воли.

— Я не могу отвечать ни за кого из дайме, господин.

— Ходят плохие слухи, не так ли? О них и других дайме-христианах.

— Мудрые люди всегда держат в сердце интересы империи.

— Да. Но тем временем против моей воли империя разделяется на два лагеря — мой и Ишидо. И поэтому все интересы в империи лежат по ту или другую сторону. Середины нет. Где лежат интересы христиан?

— На стороне мира. Христианство — религия, господин, внеполитическая идеология.

— Ваш святой отец — глава вашей церкви здесь. Я слышал, вы заявили — вы можете говорить от имени папы.

— Нам запрещено вмешиваться в ваши политические дела, господин.

— Вы думаете, Ишидо симпатизирует вам? — голос Торанаги стал строже. — Он вообще против вашей религии. Я всегда выказывал вам свою симпатию. Ишидо хочет сразу же применить законы Тайко об изгнании и закрыть страну в целом для всех иностранцев. Я хочу расширить торговлю.

— Мы не контролируем никого из дайме-христиан.

— А как мне повлиять на них?

— Я мало что могу посоветовать вам.

— Вы знаете достаточно, старина, чтобы понять, что если Кийяма и Оноши пойдут против меня вместе с Ишидо и остальными из их компании, все остальные дайме-христиане вскоре последуют за ними, тогда против каждого моего воина встанет по двадцать человек.

— Если начнется война, я буду молиться за вашу победу.

— Мне потребуется что-то большее, чем молитвы, если против одного моего человека встанет двадцать.

— А нет способа избежать войны? Она никогда не кончится, если однажды начнется.

— Я тоже так считаю. Тогда потеряют все — и мы, и чужеземцы, и христианская церковь. Но если все дайме-христиане пойдут сейчас со мной — открыто, — тогда войны не будет. Амбиции Ишидо будут постоянно обуздываться. Даже если он поднимет свое знамя и восстанет, регенты могут уничтожить его, как вредителей с рисовых всходов.

Алвито чувствовал, что вокруг его шеи захлестывается петля.

— Мы здесь только для того, чтобы распространять слово Божье. А не вмешиваться в вашу политическую жизнь, господин.

— Ваш предыдущий руководитель предлагал Тайко помощь дайме-христиан Кюсю, перед тем как мы покорили эту часть империи.

— С его стороны это была ошибка. Он не имел разрешения церкви или от самих дайме.

— Он предлагал отдать Тайко корабли, португальские корабли, чтобы перевезти наши войска на Кюсю, предлагал португальских солдат с ружьями, чтобы помочь нам. Даже против Кореи и против Китая.

— Опять, господин, он делал это ошибочно, без всякого разрешения.

— Скоро каждый должен будет выбрать, Тсукку-сан. Да. Очень скоро.

Алвито физически почувствовал, что ему угрожают.

— Я всегда готов служить вам.

— Если я проиграю, вы умрете вместе со мной? Вы совершите джешпи — вы последуете за мной, или пойдете со мной на смерть, как верный слуга?

— Моя жизнь в руках Бога. И смерть тоже.

— Ах, да. Вашего христианского Бога! — Торанага слегка передвинул свои мечи. После этого он наклонился вперед. — Оноши и Кийяма перейдут на мою сторону в течение сорока дней, и Совет регентов отменит указы Тайко.

«Как далеко я могу зайти? — беспомощно спрашивал себя Алвито. — Как далеко?»

— Мы не можем влиять на них, как вы думаете.

— Может быть, ваш руководитель может приказать им. Прикажите им! Ишидо выдаст вас и их. Я знаю, почему он так сделает. Такова воля госпожи Ошибы. Разве она уже не настраивает наследника против вас?