– А ну-ка, иди сюда, – отозвал Лар парня подальше от комнат, чтобы голоса никого не потревожили. – Вспомнил, что хотел спросить. Когда Вель графу представилась, мне показалось, что тебе ее имя знакомо.

– Мне?

– Тебе-тебе. Вид у тебя был больно удивленный, а еще и повторил за ней имя Ниатти.

– Я?

– Дураком прикидываешься? – разозлился Сумрак.

– Ничего я не прикидываюсь, – затараторил Дуд. – Ну да, слышал раньше. Про Ниатти все в Лар’эллане знают. Клан такой был. Перебили их давно, а последний из рода у эльфов одно время жил.

– У эльфов? Оборотень?

Иоллар знал, что мальчишка его побаивается и сейчас с испугу сболтнул лишнее. И не только об оборотне.

– Так говорят. Но вроде недолго жил. Подлечили его, он и ушел.

– Видать, красиво ушел, – ухмыльнулся Лар, – раз его до сих пор в Лесу помнят. Только ты, Дуд, к Лар’эллану каким боком? Ты же, кажется, в предгорье жил, от границ Леса далеко. По крайней мере, Арай мне именно такую сказку рассказывал.

– П-почему сказку? – Парень оторопело попятился назад.

– Потому что складно получалось. – Сумрак крепко сжал плечо Дуда, лишая того возможности к бегству. – Одного я не мог понять: зачем Арай вместе с девятью хорошо подготовленными бойцами всунул мне растяпу, от которого в отряде никакого толку. Но теперь догадался.

Продолжать разговор в коридоре не стоило. Лар огляделся, вспомнил нужную дверь, подтащил к ней и не думавшего сопротивляться парня и втолкнул в темную комнату.

– Просыпайся, гроза морей, – толкнул он в бок спящего друга. – Я тебе лар’элланского шпиона привел.

– И что мне с ним делать? – проворчал, поднимаясь, Сэллер.

– Держать, естественно. Пока я буду загонять ему под ногти раскаленные иглы.

Сэл нашарил на столе спички, зажег свечу, натянул лежавшую тут же повязку и только тогда повернулся к гостям.

– Завязывал бы ты с шуточками, Лар, – сказал он, взглянув на белого как мел Дуда.

Порылся в лежавшей на стуле сумке, вынул флягу и протянул ее «шпиону»:

– Глотни, полегчает. И рассказывай давай коротко и только основное. А то я спать хочу.

Парень отхлебнул из фляги, поморщился:

– Да нечего, если честно, рассказывать.

Если ему верить – а на то, что он врет, было не похоже, – рассказывать Дуду действительно было нечего. Да, он жил одно время в Лар’эллане, куда привезли выживших из его поселка. Детьми занималась лично ее величество Аэрталь. Слушая эту историю, Иоллар вспомнил другую: когда-то жена рассказывала ему об агенте, которого Гайли послал в маронскую школу. Тот тоже вырос у эльфов. Метод вербовки у лар’элланцев был проверенный и эффективный. А еще говорят, люди не знают, что такое благодарность. Интересно, сколько таких, жизнью обязанных длинноухим спасителям, за долгие годы втерлось в доверие к правителям человеческих государств, высшим магам и армейским генералам? И все ли они являются сторонними наблюдателями?

– Толку с такого шпиона? – зевнул Сэл, когда лопоухий закончил. – Прямой связи не поддерживал, конкретных указаний не получал. Иди, мол, парень, куда поведут, вернешься – расскажешь, как оно там.

– Может, недоговаривает? – Сумрак ковырял столешницу выдернутым из стены гвоздем. – По-другому как-нибудь поспрашивать?

Дуд громко сглотнул и затряс головой:

– Я все сказал, честно. Просто посмотреть просили. И присмотреть… Ну, чтоб с вами ничего не случилось.

Ил не сдержался и рассмеялся:

– Тебе за нами присмотреть? И как же ты нас спасать в случае беды собирался, герой?

– Никак. Мне делать ничего не надо, только с вами идти. Я… этот… талисман я! Удачу приношу. Ее величество так сказала.

– Не слишком нам помогла твоя удача, – посерьезнел Иоллар. – Уже троих лишились. Вель чудом не потеряли. Кстати, к ней зачем шел?

– Проведать. Ну и любопытно стало, имеет она какое-то отношение к тому Ниатти или нет.

– К какому тому? – заинтересовался Сэл, и пришлось заново выслушивать байки об оборотне, жившем у эльфов.

– Так что мы с ним решим? – спросил у друга Лар, видя, что тот задумался о своем.

– А что решать? Не бросишь же его неизвестно где? Пусть идет с нами, как и шел. Выберемся из пустошей, там и определимся, с чем его к Аэрталь отпускать.

– Правда, не бросите? – вскочил с табурета Дуд.

– Правда, – вздохнул Лар. – Совесть же потом замучает. Да и нельзя нам без тебя. Ты же у нас талисман!

Мир драконов

Такого не случалось за всю историю Великого Круга – Хранитель оказался не властен над вратами своего мира.

– Это мальчик, больше некому. Мальчик…

Вот уже несколько дней Гвейн не произносил других слов. Дракон лежал, вытянув шею и безвольно опустив крылья, а поблекшие глаза неотрывно смотрели в зеркало, но не видели ничего, кроме густого тумана.

– Нужно что-то решать, – вздохнул со своего места Алан. – Наверняка на Таре сейчас чьи-нибудь идущие. Или кто-то решит попасть туда, а врата не пропустят. Появятся вопросы.

– Я не могу вскрыть проходы, – покачал головой Рошан. – Даже я.

Разрушитель Границ пребывал в людском обличье, и его лицо, бледное и усталое, не скрывало тех чувств, что прятались под чешуей коллег. А возможно, его эмоции просто были сильнее, чем у них всех, вместе взятых, – в закрытом мире остались те, кого он давно уже считал семьей.

– Мне кажется, Алан говорил о другом, – подала голос Джайла. – Нужно придумать правдоподобное объяснение для младших Хранителей. И сделать объявление прежде, чем они начнут задавать вопросы. Например, можно сказать, что врата на Таре нестабильны, не держат точку выхода, а потому пришлось заблокировать их до устранения неполадок.

– Согласно договору, следует предупреждать о подобных мероприятиях заранее, – возразил Палач.

– Да. Но мы скажем, что это экстренный случай и уже были пострадавшие.

– Пострадавшие?

– Эн-Ферро подтвердит, – кивнул Рошан. – Он был одним из последних, ушедших с Тара. Лайса многие знают, ему поверят.

– И он кард, – добавила Селаста. – Если не поверят, то и не проверят.

Пока это был единственный разумный выход.

– Я объявлю общий сбор. – Поняв, что обсуждение закончено, Алан пошел к выходу.

– А я подготовлю объявление, – предложила Джайла. – Тебе останется только зачитать его, Гвейн. Гвейн! Ты слышишь, о чем мы говорим?

– Объявление… Пусть будет объявление…

Когда Видящая Суть ушла, а Гвейн вновь погрузился в созерцание марева, скрывшего от него Тар, Селаста приняла человеческий облик и тихо подошла к присевшему в стороне Рошану.