Серефина завизжала и сползла вниз, оставляя кровавый след на стене.

Кровавые Кости повернулся к нам, коснулся пальцем кровоточащей груди.

— Я прощу тебе эту рану, потому что ты освободила меня. Когда умрет он, больше ран не будет.

И он вогнал меч в Магнуса. Движение было так быстро, что мы увидели только конечный стоп-кадр. Он был быстрее Ксавье. Черт, плохо!

Магнус упал на колени, раскрыв рот в крике, на который у него уже не было дыхания. Кровавые Кости выдернул меч вверх, как и из Серефины, и я вспомнила о ранах, которые были на убитых мальчиках.

Если бы Кровавые Кости помог нам сбежать от Серефины и Кє, я бы ничего против не имела, но что потом?

Он выдернул меч, и Магнус все еще был жив и глядел на меня. Он протянул ко мне руку, будто я могла помочь ему умереть. Кровавые Кости занес клинок для последнего удара.

Я наставила на него браунинг:

— Не двигайся! Пока ты его не убил, ты смертен, и пули могут убить тебя.

Фейри застыл, глядя на меня:

— Чего ты хочешь, смертная?

— Это ты убил мальчиков в лесу?

Кровавые Кости заморгал:

— Это были плохие дети.

— Если ты отсюда выберешься, ты снова будешь убивать плохих детей?

Он поглядел на меня, моргнул, потом сказал:

— Это то, что я делаю. Это то, кто я есть.

Я выстрелила, не успев подумать. Если бы он двинулся первым, я бы уже была мертва. Пуля ударила его между глаз, он пошатнулся назад, но не упал.

— Кресты, ma petite, иначе я не смогу помочь вам, — донесся шепот Жан-Клода.

Я спрятала крест под футболку, миг спустя Ларри последовал моему примеру. В комнате вдруг потемнело, стало холоднее, светили только свечи. Кровавые Кости бросился вперед — просто мелькнул. Я выстрелила в него, но не знаю, попала ли.

Меч взметнулся и полетел ко мне, и вдруг Жан-Клод повис на руке фейри, сбивая удар. Ларри оказался рядом со мной, и мы оба стали стрелять в широкую грудь Кровавых Костей.

Он стряхнул с себя Жан-Клода, и тот отлетел в стену. Я увидела мелькнувшую полосу меча и поняла, что уклониться не успею.

Внезапно передо мной оказался Ксавье, и его кривой меч преградил путь клинку Кровавых Костей. Стальное лезвие остановилось в дюйме от моего лица, выбив зазубрину на клинке Ксавье. Кривой меч Ксавье ударил вверх, в грудь Кровавых Костей. Фейри заревел, попытался рубануть Ксавье, но тот был слишком близко.

Кровавые Кости рухнул на колени. Ксавье вывернул меч, целя в сердце, и выдернул его в фонтане крови. Фейри с визгом упал на живот, пытаясь подняться. Я приставила браунинг к его голове и стала стрелять со всей возможной скоростью — при стрельбе в упор целиться не надо. Ларри оказался рядом со мной и тоже стрелял. Мы разрядили обоймы в голову чудовища, а оно все еще дышало. Ксавье всадил меч ему в спину, пригвоздив к полу. Грудь Кровавых Костей вздымалась и опадала, ловя воздух.

Я перебросила в руку «файрстар» и заменила обойму на свинцовые пули. Еще три выстрела, и, будто наросла критическая масса, голова чудовища лопнула фонтаном костей, крови и чего-то густого и мокрого.

Ксавье в этот момент стоял у него на спине. Мы были покрыты окровавленными мозгами. Ксавье выдернул меч. Он вышел зазубренный от соприкосновения с костями. Мы стояли рядом с мертвым великаном, объединенные на миг общим знанием.

— Этот меч — холодное железо? — спросила я.

— Да, — ответил он. Зрачки его глаз были красны, как вишня, — не розоватый цвет альбиноса, а настоящий красный. У людей таких глаз не бывает.

— Ты фейри, — сказала я.

— Не будь дурой. Фейри не могут стать вампирами, это все знают.

Я поглядела на него и покачала головой:

— Ты приложил руку к заклинанию Магнуса. Это ты с ним сделал.

— Он сам с собой это сделал, — ответил Ксавье.

— Ты помогал Кровавым Костям убивать подростков, тех детей, или ты только дал ему меч?

— Я отдавал ему своих жертв, когда они мне приедались.

В «файрстаре» оставалось еще восемь выстрелов. Наверное, Ксавье прочел это в моих глазах.

— И свинцовые, и серебряные пули против меня бессильны. Я защищен от этих металлов.

— Где Джефф Квинлен?

— Здесь, в подвале.

— Приведи его.

— Что-то не хочется.

За нами вдруг снова раздались звуки, послышалось движение. Он заговорил мне зубы, и в это время случилось что-то плохое.

Джейсон выкашливал кровь на ковер. Если бы он был человеком, я бы сказала, что это агония. Но он был ликантроп, и он увидит рассвет. Кто-то из вампиров серьезно его ранил, только я не знала кто.

Жан-Клод лежал под кучей вампиров, состоящей из Элли, Киссы, Беттины и Паллас. Оттуда раздался его голос, грохочущий крик, отдавшийся в комнате. Он впечатлял, но недостаточно.

— Не делайте этого, ma petite!

Янош стоял возле трона вместе с Ларри. У Ларри руки были связаны шнуром, отрезанным от занавесей. Во рту торчал кляп из тряпки. Бледная паучья рука Яноша охватывала его шею.

Серефина уже взгромоздилась на трон, из нее вытекала черная кровь. Никогда я не видела, чтобы из кого-то натекло столько крови и так быстро. Грудь ее была разорвана так широко, что видно было бьющееся сердце.

— Чего ты хочешь? — спросила я.

— Нет, ma petite! — Жан-Клод пытался шевельнуться — и не мог. — Это западня!

— Скажите мне что-нибудь, чего я не знаю.

— Она хочет тебя, некромантка, — сказал Янош.

Мне понадобилась секунда, чтобы понять.

— Зачем?

— Ты лишила ее источника бессмертной крови. Ты займешь его место.

— Он не был бессмертен, — сказала я. — Мы это доказали.

— Он был силен, некромантка, как сильна и ты. Она будет пить твою кровь и жить.

— А я?

— Ты будешь жить вечно, Анита, вечно.

Насчет «вечно» я не стала комментировать. Я знала цену этому обещанию.

— Она получит вас, а его все равно убьет, — сказал Жан-Клод.

Наверное, он был прав, но что я могла сделать?

— Она же отпустила девушек.

— Этого вы не знаете, ma petite. Разве вы их видели потом живыми?

В его словах был смысл.

— Некромантка!

Голос Яноша выдернул меня из раздумий. Серефина лежала рядом с ним на троне. Кровь пропитала белое платье, превратив его в черное. Ткань липла к тощему телу.