— Выкупаться?! — изумился молодой хан. — Так они же разбегутся потом!

— Не думаю.

— Снова переловим и на другое место посадим?

— Нет! — засмеялся Олег. — Такая подлость с нашей стороны очень быстро вскроется и доверие будет потеряно.

— Тогда почему они должны остаться, а не уйти в родные карая?!

— Да очень просто. Нигде и никто не платит такой низкий налог в десять процентов, чтобы при этом больше не было никаких дополнительных поборов. На Руси и в Европе крестьян обдирают как липку что помещики, что князья, что церковь. Кстати, только церковь десятину взимает, а уж сколько гребут остальные! Так что даже те непомерные на первый взгляд пятьдесят процентов налога, что я навесил на людей являются… минимальными платежами для свободных людей!

— Вотэто да!

— Именно. Так что у людей есть все резоны остаться, а не возвращаться домой. Так вот, по повод}" снижения платежей в случае если семья отдает ребенка в армию, то за каждого пацана свыше двенадцати лет платеж снижался на десять процентов. Так что в теории, семья могла вообще избежать платежей сдав пять пацанов в армию, но на практике это конечно было нереально. Ни в одной семье попавшей в рабство нет столько взрослых парней. Да и должен же кто-то помогать по хозяйству. Девки не потянут. Хотя их тоже не мешало бы куда-нибудь пристроить…

Кстати говоря, установив такой низкий налог для крестьян. Куманов преследовал еще одну цель, а именно то, что узнав о столь низких налогах, а он позаботился о том, чтобы слух пошел гулять по Руси, к нему за более легкой жизнью побегут добровольно. Но пока к сожалению еще не бежали… Но это понятно, кто же сам пойдет к степнякам этим извечным врагам русского народа? Недоверие слишком велико и его мало чем можно переломить, если вообще возможно.

А вот булгары, а точнее присоединенные к ним племена, вполне себе поверили, немного правда, но небольшой ручеек потек. Олег считал, что это своеобразные разведчики от родов, так что как только убедятся, что все соответствует истине, то лет через пять-семь можно было ожидать более массового переселения, а то и раньше.

Помимо детей из семей рабов. Куманов рассчитывал на вступление в легион половецких мальчиков, причем не только из родов находящихся под властью хана Реде ди, эти само собой повалят в строй за лучшей долей.

Дело в том, что в степи оказывается очень много бедных семей, настолько бедных, что у них нет ни одной лошади в личной собственности! В лучшем случае несколько баранов… В это сложно поверить, но это оказалось так, значительная часть кочевников оказалась без лошадей!!!

Большая часть скота принадлежала беям и бекам, не говоря уже о ханах именно на их конях ездили бедняки в походы, платя за пользование скакунами добычей взятой в набегах. А ведь кони частенько гибнут и нужно возмещать их стоимость… вот и получается, что бедняки становились еще беднее.

Так что Олег мог им предложить отличный способ расплатиться по всем долгам да еще заработать, ведь легионеры как свободные, так и из рабов будут получать жалование.

— Вот только где ты возьмешь столько серебра и золота на выплату жалования такому огромному количеству солдат? — поинтересовалась Чири.

Естественно, что жена Олега, заведуя практически всем хозяйством, вынуждена оыла разбираться и в финансовой стороне вопроса, в итоге став своеобразным министром финансов.

С серебром и золотом действительно имелся серьезный напряг. Большая часть торговых операций имела бартерный характер, то есть товар менялся на товар, стекло на рабов, продовольствие и прочее, а если случался временной разрыв, то составлялись расписки, так что деньги в расчетах практически не участвовали.

Рассчитывать на то, что удастся найти серебряные или золотые рудники и разработать их, тем самым насытив экономику "живыми" деньгами, тоже не приходилось.

— Так, малыми расписками сиречь бумажными деньгами отделаться не удастся, — размышлял Олег.

— Тем более с внешними купцами, — подтвердила Чири из рассказов мужа о его мире знавшая о хождении бумажных денег. — Да и наши их примут неохотно. Бумага, она и есть бумага, слишком ненадежная просто в силу своей собственной непрочности.

— Хм-м… вот оно что. А если… а если сделать деньги из стекла?! — осенило Куманова.

— Из стекла?..

Ага! Самая мелкая монетка будет иметь зеленый цвет. Десять зелененьких будут стоить одну красненькую, а десять красненьких — одну золотисто-янтарную! И будут они стоить соответственно как медная, серебряная и золотая монета. Хотя с количеством и цветом монет еще можно поиграть и найти оптимальное размерно-ценовое соотношение относительно существующих в настоящее время медных, серебряных и золотых монет, они ведь тоже сильно разнятся.

— Хм-м…

— Это хорошо или плохо? — не понял интонацию жены Олег.

— Это может сработать, — наконец сказала Чири. — Примут не сразу, особенно половцы, но шансы есть и большие.

— Если может значит сработает. Рисуй эскизы монет будем штамповать и потихоньку пускать в оборот пусть привыкают "Главное вопрос с подделками контролировать. — подумал Куманов. — Те же венецианцы могут свинью подложить… хотя это по любому случится не скоро особенно если сделать какую-нибудь производственную фишку, не зная которую повторить защитный элемент не удастся. В этом случае можно даже наоборот будет указать на тот факт, что стеклянные деньги в отличие от того же серебра и особенно золота подделать нельзя. Ведь сколько той же меди в золотых монетах?"

1

Уже которую неделю Олег корпел над бумагами, занимаясь литературным сочинительством, писал, читал написанное и переписывал. Бумаги извел просто тьма! Благо, что она не пропадала, а шла в дальнейшее дело, надо ее только хорошо помять…

— Никогда бы не подумал, что это так трудно! — в сердцах воскликнут Куманов, с раздражением комкая очередной лист и бросая его в плетеное мусорное ведро. — Хотя может это из-за оригинального жанра произведения?

А жанр Куманов выбрал непростой, а весьма специфический — пророчество.

Олег решил, что пора потихоньку запускать свое главное информационное оружие, что как биологическое оружие двойного действия должно было сначала всех потихоньку инфицировать, и при внедрении дополнительного катализатора одномоментно сработать поразив всех "инфицированных".

Правда его оружие должно было не разрушить, а как раз наоборот, послужить катализатором, сцепляющим раствором и даже фундаментом для преобразования Руси. Вот он и корпел над формулировками.

В идеале было бы представить пророчество в виде небольших стишков. Считается, что рифмованные строки лучше запоминаются и меньше искажаются при устной передаче от одного человека к другому. Взять ту же Библию. Но со стихосложением у Туманова оказалось не ахти. Так что пришлось писать пошлой прозой, и это к слову тоже получалось через пень-колоду.