– Мне ли этого не знать после Денеша, – сказал Ассандр.

– Ты не понимаешь. У нее на одежде знаки отводящей жертвы. Ей нельзя оставаться живой. Она приведет за собой беду.

– Уймись, Касип, – ответил Биорк. – Она придет в себя, и мы узнаем ее историю.

Биорк отвернулся, заканчивая разговор, и пошел по своим делам. Старик что-то зашипел ему вслед, но Биорк даже не повел ухом. Он нашел правильный подход в обращении со стариком. За спиной капитана колдун, взвизгивая и плюясь слюной, что-то вычитывал мейстеру Воону.

Через две склянки к шхуне подошли груженые ялики. Матросы привезли бочки с пресной водой. Боцман приспособил големов тащить лебедку. Один тянул трос на палубе, другой помогал ему из лодки. Они казались неутомимыми.

Голему, который ходил на берег, моряки уже успели дать прозвище Малыш. Биорк видел, что команда уже пообвыклась и не шарахается от двигающегося истукана. С ним шутили, его хлопали по широкой спине и обещали при случае на берегу сводить в одно шикарное веселое заведение, где таким простым парням прививают вкус к жизни.

Малыш поворачивал голову от одного хохочущего моряка к другому. Казалось, он пытается вникнуть в то, что ему говорили. На палубу он поднялся среди других матросов почти как равный товарищ. Второй голем сам закрепил трос от лебедки и непонятно смотрел на них от фок-мачты.

Солнце незаметно пробежало по небу и скрылось за нависшей над палубой зеленой скалой. Биорк решил, что проведет эту ночь под звездами на свежем воздухе. Каюта помощника теперь была занята новой пассажиркой. Венвет не возражал, он просто взял свой тюфяк и перебрался к боцману, а Биорк решил, что давно не ночевал на парусах. Хотя они были в северных водах, стояла сухая теплая погода. Все предпочитали побольше находиться наверху. В подшкиперской каморке обосновался чернокожий Оки. И капитан обратил внимание, что мейстер Воон тоже стал проводить значительно больше времени на воздухе. Может, он тоже бежал из каюты от ларца с камнем, водруженного на капитанский стол, а может, причиной был нрав Касипа.

Короткий разговор с мейстером на берегу внес в голову Биорка сумятицу. В течение дня в своих мыслях он все возвращался к нему.

Воон стоял возле борта и вглядывался в южную сторону. Ассандр подошел к нему, чтобы продолжить разговор, и тоже бросил туда взгляд. Чего ждал чародей? Возвращения черного шептуна?

– Что же означает делать настоящий выбор? – спросил Биорк.

– Для этого сначала нужно понять, какое место в иерархии созданий ты занимаешь, – ответил Воон. – Возьми, к примеру, моих истуканов, голем слепил кирпич и по моему приказу обожжет его и построит дом. Я для того и сделал голема, чтобы он исполнял мою волю. Меня, в свою очередь, слепил демиург и наделил талантами. У него тоже есть на меня свои планы, хотя и он не спешит поделиться ими со мной. Как я с големом. Теперь взгляни на нашего демиурга отстраненно, не как его создание. Может быть, у него свой создатель? И если есть, что это дает нам?

– А у него… у бога, который создал нас… тоже может быть создатель?

– После многих лет тонких экспериментов я могу точно тебе сказать, что демиург сам является творением. И весьма несовершенным. Поэтому не называй его больше богом. Вспомни, с чего я начал – «голем слепил кирпич…». Голем – создатель? Может быть. Но точно не бог. Самое верное слово для нашего творца – сочинитель. Мы существуем благодаря его выдумке, благодаря его потребности творить. Весь наш мир появился таким образом.

– Неужели все так зыбко. Он отвлечется, сморгнет, и нас не стало?

– Он сам не является свободным от своего творения. Только начав появляться из его замыслов, наш мир уже требует от демиурга, чтобы ему дали родиться и оформиться до конца. Тогда он сможет существовать сам. Без его помощи. Но и сейчас сочинитель уже не вправе и не в силах остановиться. К нашему счастью.

– Голова начинает болеть от таких предположений, – сказал Биорк.

– Да. И боль это то, что заставляет нас верить в свое существование, – заметил Воон. – Ничто не делает нас более живыми, чем боль.

– Ты хочешь восстать против него? Против того, кого называешь сочинителем?

Воон задумался. Биорк смотрел на этого маленького человека, почти полурослика. Неужели все это правда? И если правда, что это меняет для него?

– Для чего я был создан? – Возле них стоял голем. Синяя голова в вечернем солнце была почти пурпурной.

– Я тебе уже говорил, болван, – поднял черные брови чародей. – Что же ты такой тупой? Прежде всего ты не создан задавать вопросы.

– Ты говорил это не мне, а Малышу. А я другой… твой болван. Мне ты еще не отвечал. А какое у меня имя?

Мейстер Воон поднял в отчаянии руки и сжал кулаки.

– Теперь они будут дерзить мне! Вы не созданы дерзить! Вы не созданы задавать вопросы! У вас не может быть собственных имен! Вы только глина, из которой я вылепил големов.

Биорк с любопытством смотрел на истукана. Почему-то теперь он вызывал у него только сочувствие, а в начале путешествия ничего, кроме оторопи и страха.

Скрипнула дверь, ведущая вниз. Легкой поступью на доски палубы шагнула златовласая девушка из бочки. Она увидела возле борта Ассандра и остановилась. Биорк посмотрел на ее босые ноги. Край ее платья был очень короток и не закрывал даже лодыжек. Капитан увидел, что пальцы ног девушки украшены красными точками, а выше на коже был нанесен замысловатый орнамент. Он поднимался вверх по незагорелым ногам и скрывался под пышными складками подола.

Капитан поднял глаза и встретился с ее взглядом. Скулы ее щек покраснели, но она смотрела из-под изогнутой темной линии бровей прямо ему в глаза. Теперь в этом взгляде не было испуга. В нем было чувство собственного достоинства и… какое-то ожидание или вопрос.

Она вымыла голову, и волосы превратились в пышную золотую корону. Матросы отвлеклись от своей работы. На палубе словно загорелось второе маленькое солнце.

– Вот и наша гостья, – произнес Биорк. – Может быть, ты расскажешь нам, кто ты, что приключилось с тобой и как вышло, что ты оказалась в этом диком краю в чреве такого странного судна?

– Да, благородный рыцарь, охотно расскажу, – ответила девушка в удивительной манере нараспев. Голос у нее был высокий и мелодичный. – Вы, судари, спасители мои и вправе требовать ответа. Могу я имя благодетеля узнать вначале.

– Меня зовут Ассандр Биорк, я капитан этого корабля «Утренняя звезда». Перед вами верховный чародей Вдовьих островов мейстер Воон, а настоящий ваш спаситель матрос Дизак. Это он заметил вашу бочку, и он же первый настиг ее. Без этого мы не оказались бы вовремя на месте ее крушения.

– Дизак. Запомню имя я его, и если так угодно будет небу, и я увижу вновь свою отчизну, то конунг Качемас, отец любезный мой, ему награду щедрую дарует, без сомненья, – произнесла девушка.

Матросы оживились, а Воон при этих словах немедленно навострил уши.