вовремя надо читать разведданные, а не надеяться на то, что после устроенного мной переполоха в Дафильвеанском секторе, будущее продолжит развиваться по накатанному сюжету!

— Слушаю, — как можно спокойнее произнес я в устройство связи

— Наш новый господин, — донесся из динамика голос Рукха. — К вам господин Феррье.

А ведь точно. Я приказал не отпускать угонщика без разговора со мной.

— Проходите, — приказал я, выключая голограмму галактики и активируя вместо нее проекции предметов искусства. Не то, чтобы я в них что-то смыслил, но время от времени вспоминал, что неплохо бы соответствовать образу «истинного Трауна».

Полумрак, царящий в апартаментах, на несколько мгновений оказался рассеян полосой искусственного света, пробившейся через входную дверь.

Угонщик, нервно слюнявя свою отвратно пахнущую сигару, нерешительно застыл на расстоянии нескольких метров передо мной, с любопытством озираясь на коллекцию.

— Вы получили расчет за корабль, господин Феррье? — поинтересовался я.

— Да, гранд-адмирал, — поморщился одутловатый человек так, словно у него внезапно разболелись все без исключения зубы. — Не сказать, что я доволен этим миллионом кредитов….

Не сказать, что мне нравится тратить деньги, коих у меня и без того небольшой запас (а после покупки кораблей у Язуо Вейна — еще меньше, значительно меньше!), но приходится. Без того, чтобы приобретать звездолеты, у меня ровным счетом ничего не получится в вопросе расширения собственного флота.

А мне безумно нравится, что подчиненные мне силы увеличиваются в геометрической прогрессии. Пусть пока что это всего лишь легкие и эскортные корабли, но все же — это боевые звездолеты, которых могло бы и не быть.

— Ваше брюзжание меня интересует еще меньше вашей невоспитанности, господин Феррье, — поняв, что угонщик и не намерен завершать свою мысль, ответил я. — Вы здесь потому, что к вам есть деловое предложение.

— Сверх угона кораблей? — глаза «Шныра» заблестели алчным огнем. — Означает ли это большую прибыль?

— Значительно выше того, что вы имеете с угона кораблей, — заметил я. — Однако, и поставки в мой флот кореллианских звездолетов вам прекращать не стоит.

— На какое-то время мне лучше залечь на дно, — заявил угонщик. — На верфях «Кореллианской Машиностроительной Компании» не идиоты работают. Три угнанных звездолета за короткий промежуток времени — это явный показатель бреши в системах безопасности.

— Меня не интересуют проблемы вашего ремесла, господин Феррье, — как говорится: «Мужчина не должен жаловаться на три вещи: жену, работу и автомобиль — сам выбирал». Да, безусловно из этой народной мудрости всегда найдутся частные случаи исключения, однако… Однако… Не до них сейчас. — Мне необходимый ваши услуги в другом направлении.

— Если это в моих силах — любой каприз за ваши деньги, — улыбнулся угонщик.

— Что ж, посмотрим, насколько вы компетентны, — небольшой вызов профессиональной гордости. Посмотрим, как он отреагирует на следующие мои слова и действия.

Убрав голограммы предметов искусства, спроецировал иную объемную копию.

— Вам знаком этот образец технологий? — поинтересовался я.

— Ну… — замялся Феррье. — Слышал о них. Сепаратистские базз дроиды. Диверсанты, которых Конфедерация Независимых Систем использовала для повреждения или уничтожения республиканских истребителей и бомбардировщиков.

— Что ж, хотя бы минимальный объем теоретических знаний у вас имеется, — вздохнул я. — Мне нужна партия подобных дроидов.

Угонщик посмотрел на меня донельзя удивленным взглядом.

— Э… зачем? Старье же… — как-то неуверенно произнес он. Но, натолкнувшись на мой непреклонный взгляд, стушевался, посмотрев себе под ноги. — Их можно купить на любом черном рынке и…

Как-то подозрительно он отводит глаза в сторону. Словно нашкодивший щенок. Если я хоть что-то помню из университетского курса психологии, то подобное поведение может говорить о страхе перед собеседником неуверенности, желании «закрытости». Конечно, ни один специалист не будет констатировать нечто подобное на основании куцых знаний психологии, да и без остальных «симптомах», которые могли бы либо подтвердить, либо опровергнуть мою точку зрения, я попросту не помнил.

Что ж, будем отталкиваться от малого и пользоваться слабохарактерностью Феррье в отношении тех, кто занимает более авторитарную позицию по отношению к его личности.

— Мне нужны эти дроиды, — твердо произнес я. — Минимум два экземпляра. В полностью рабочем состоянии.

— Да это практически невозможно, — вздохнул «Шныр». — Эти модели, как и другие варианты дроидов-диверсантов, находятся под запретом к производству и продаже, — вот даже как? Не знал. — Если меня поймают с ними — пожизненное на Кесселе обеспечено! Империя в свое время практически полностью перебила торговцев сепаратистскими «игрушками», так что вам проще всего будет обратиться…

— Прекратите ломать комедию, Феррье, — потребовал я. — Вы прекрасно знаете, где можно найти действующие образцы, но почему-то пытаетесь меня водить за нос. А этого я очень не люблю. Вас до сих пор еще не выбросили в шлюз за ваше отвратное поведение лишь потому, что вы поставляете нам первоклассные корабли в хорошем техническом состоянии, — Рукх, услышав о возможности расправиться с кем-либо, положил руку на нож. — Я предлагаю вам выбор — или вы будете со мной откровенны, или ваша жизнь, как и существование вашего экипажа, закончится сегодня.

«Шныр», явно запаниковавший от последних слов, заметался взглядом по апартаментам, словно искал поддержки.

— Я жду, — пришлось ему напомнить. — И не обладаю терпением.

— Рынок дроидов-диверсантов вот уже как полгода находится под Бустером Терриком, — наконец, произнес он, заискивающе глянув на меня. — Если вы говорите об исправных дроидах — значит обращаться придется к нему лично. Все остальные торговцы в галактике, ну, разве что несколько разумных, сбывают лежалый, не пригодный к эксплуатации товар.

— И в чем проблема добыть для меня дроидов у господина Террика? — пока что еще не виду проблемы.

— Я с ним… — угонщик замялся, — в не самых хороших отношениях. Он быстрее прикончит меня сразу же, как только увидит, что я оказался в его полез зрения.

— Откровенность, Феррье, — напомнил я. — Вас и без того считают отморозком и предателем даже в среде «своих». Мнение одного контрабандиста не решает ничего.

— О, — усмехнулся «Шныр», — вы не знаете о чем говорите. Террик, если захочет, загубит жизнь каждому. Из-за разногласий с ним, я теперь не могу как следует работать — мне не доверяют и стараются игнорировать на каждом шагу. Даже в среде контрабандистов и угонщиков. Хаттова профессиональная солидарность! С одной стороны Бустер обгадил все перспективы, с другой Каррде и его шайка дожимают! Да был бы я в менее стесненных условиях, уже б давно развернулся на полную, заработал себе сотню-другую миллионов, да попивал коктейльчики где-нибудь на пляже!

Занятно. И чем же таким, интересно, простой угонщик сумел зацепить сразу обоих воротил контрабандного и информационного промысла?

Собственно, без прикрас и пиетета, я и поинтересовался подобной причиной.

— Пару лет назад, когда все считали, что Бустер помер на Кесселе