– А что случилось?

– Насколько я понимаю, вы сами все знаете, – заметил Леонид.

– Знаем. Но послушаем еще раз. Так что рассказывай, – подбодрил я братца. – Рассказывай, не стесняйся.

– Хорошо. Однажды в начале июня со мной захотел встретиться Хопин. Я удивился, когда мне позвонила мамаша и сообщила об этом. До этого момента я считал, что ему даже не известно о моем существовании. И вот ведь… – Леонид сделал выразительную физиономию: мол, обитаем мы тихо-мирно в своей келье и даже не представляем, что кто-то следит за каждым нашим движением. – Оказалось, что он знает не только обо мне, но и о том, что я довольно тесно связан с Эллой Смирницкой. Одним словом, Хопин предложил мне одну хорошо оплачиваемую работенку.

– Ликвидировать Эллу, – поспешил я продолжить за брата, но он отрицательно покачал головой.

– Нет. Пока нет. Хопин надеялся, что мне удастся использовать положение, которое я в тот момент занимал, и собрать для него кое-какие сведения о Смирницкой. Я не могу сказать сейчас точно, что именно. Прошло четыре с половиной года. Успел все забыть. Да и тогда, в девяносто шестом, я особо не старался напрягать мозги, вникать в подробности. Просто попробовал проникнуть в кое-какие Эллины секреты.

– И что, хорошо эта работенка оплачивалась? – не утерпел и проявил любопытство Серега.

– Неплохо, – неопределенно ответил мой братец.

Вдаваться в финансовые нюансы у него желания не было. А я не стал его напрягать. Просто спросил:

– И раздобыл эти сведения?

– Нет, – покачал Леонид головой. И еще раз добавил: – Естественно, нет. Добился только того, что насторожил Эллу. Дура дурой в житейских вопросах, она порой умела быть проницательной, и после пары моих попыток вызвать ее на разговор о ее делах начала бросать на меня косые взгляды. И тогда я решил, что лучше синица в руках. Так и сказал тогда Хопину. Вот тогда-то впервые и зашел разговор о том, что Смирницкую надо убрать. Притом срочно. И сделать все так, чтобы ни у кого не возникло и мысли о том, что это заказ. Чтобы менты были уверены в том, что это обычная бытовуха. Хопин почему-то очень боялся, что смерть Смирницкой при сомнительных обстоятельствах сразу могут связать с его именем.

– Так в чем же пересеклись их дорожки? – задумчиво пробормотал я. – Смирницкой и Хопина?

– Не знаю. Да и не пытался узнать. Не мое это дело.

– Твоим делом было убить?

– Я сначала отказывался. Но Хопин нажал. Предложил приличные деньги. И наконец рассказал мне сценарий…

– Тот, в котором должен был быть подставлен твой брат?

– И задействована Ангелина, – добавил Леонид.

– Как же вы убедили ее принять участие в этом кошмаре? Такую законопослушную. И совсем не способную на какие-то решительные поступки.

Братец повернулся к жене, легонько стукнул ногой по ножке ее стула.

– Лин, а Ли-ин. И как же действительно удалось соблазнить тебя всей этой авантюрой? «Такую законопослушную», – передразнил он меня. – Кстати, она подписалась на все это без особых раздумий. Ее больше беспокоило то, что мы со всего этого будем иметь. И не угодим ли в результате на нары. А вовсе не то, что будет убит человек и окажется в тюрьме ее муж.

– Лин, как же так? – Я посмотрел на нервно покусывающую губу Ангелину. – Неужели и правда согласилась так сразу? Или твой муженек нам все врет?

Нет, он не врал. А Ангелина молчала. Сказать ей было нечего.

– Отвечай, когда спрашиваю! – повысил я голос.

– Я не знаю, – еле слышно пробормотала она. Изложить на бумаге все подробности убийства Смирницкой далось ей не в пример легче, чем рассказывать об этом вслух. Перед видеокамерой. И перед аудиторией, какой бы она ни была. – Я и правда не знаю. Какое-то наваждение. Какое-то помутнение рассудка… Нет, я не знаю.

– Все она знает, – уверенно заявил Леонид. – Этой сучке просто надоел ее муженек. Вот она и решила поменять его на меня. Вообразила, что я обеспечу ей царскую жизнь.

– Неужели вам с Хопиным было не страшно, – спросил я у брата, – что это дуреха элементарно проболтается на допросе у следователя? Или на суде? Ведь язык у нее, как помело.

– Да нет. Когда надо, она умеет молчать. Да и следак был своим. Так же, как адвокат. С их стороны осложнений быть не могло. А на суде… Ее там допрашивали, как свидетеля, минут десять, не больше, – сообщил мне Леонид то, о чем я знал лучше его. – Да и какие вопросы ей там зададут и что на них отвечать, она знала наперед. Все вызубрила заранее.

– Спектакль был отрепетирован так, что провала быть не могло, – подвел я итог. – Никакого риска. Да, Леня? Все везде схвачено?

– Все везде.

– А ты не боялся, что после того, как вы с Ангелиной выполните все, что от вас требуется, то станете больше не нужны доброму дяденьке Хопину? Более того, превратитесь в людей, которые знают чересчур много и могут доставить ему неприятности. Скажем, попробовать шантажировать. Или проговориться. А поэтому вас надо убрать.

– Я это полностью исключал. Если бы, скажем, погиб или пропал я или Лина, то какой-нибудь дотошный опер мог бы связать это с недавней гибелью Эллы и посадкой моего брата. И в результате новый виток этого дела. А Хопин, я повторяю, боялся, как смерти, что может оказаться засвеченным его имя. Даже пусть у кого-то возникнут обычные подозрения, не подкрепленные фактами, – этого ему уже было достаточно. Кстати, поэтому, насколько я понял, он не заказывал Эллу обычному профи.

– М-да, странный мужик, – задумчиво пробормотал я.

И тут в разговор вновь вмешался Серега:

– И сколько же фишек ты на этом поднял? – Его, похоже, интересовали только финансы.

– Мне хватило, – снова не стал вдаваться в подробности Леонид. – К тому же Хопин обещал мне поддержку в дальнейших делах.

– И оказал? – спросил я.

– А-а-а… – разочарованно махнул рукой мой брательник. – Не в той мере, что я рассчитывал. Кто я ему? Не брат и не сват. Так какого же рожна ему на меня тратить время?

– Действительно, – усмехнулся я. – Какого рожна? Должны быть благодарны уже за то, что вас не замочили, как Эллу, после того, как вы стали никому не нужны. И даже дали вам какие-то деньги.

– Хм-м… – неопределенно мотнул головой Леонид. Похоже, он был со мной совершенно согласен.

– «Хм-м», – передразнил я его. – Давайте-ка рассказывайте теперь о самом главном. О том, как мочили Смирницкую. И как подставили Константина. Со всеми подробностями. Кто начинает?

Желания начинать ни у кого не было. Сидели оба скромно, потупив взоры.

– Ну, – подстегнул их я. – Ангелина.

– Но я же все написала.

– А теперь расскажи. Кому принадлежала идея подставить твоего бывшего мужа? Кто выдумал номер с тропинкой, ведущей к проему в заборе, и двумя нитками от одежды, которые там нашел прокурорский следак? Кому пришло в голову подсыпать Константину снотворное и снять с него, спящего, отпечатки на нож и побрякушки, которые выкопали на участке? Ангели-ина! Кому?!