Из полутемного коридора мы сразу попали в светлую уютную залу. Один из гостей уже снял плащ и небрежно повесил его на спинку стула, а потом оглянулся. Я не смогла сдержать удивленного возгласа: хоть звездочет и помолодел, будто на лет тридцать, но его лицо было легко узнать. Он равнодушно скользнул взглядом по месту, где мы стояли, и повернулся к своему спутнику. Тот стоял у камина, крепко прижимая что-то к груди. Он не снял ни капюшона, ни плаща, и на паркетный пол под его ногами уже натекло изрядно воды. Мне очень хотелось подойти ближе и попытаться заглянуть в его лицо, но я помнила, что ничего не получится.

– Бафшан!

При звуке этого голоса болезненно защемило сердце. В зал вошел молодой мужчина, широкоплечий, с гордой прямой осанкой. На открытом лице с до боли знакомыми чертами застыла смесь вежливого удивления и радушия. Пусть он пока и не носил ни короны, ни расшитых золотом мундиров, в нем сразу чувствовалась сила и уверенность, присущая королевской семье. Пока еще принц, но через пять или шесть лет – я точно не могла понять, какой в этом воспоминании год, – он станет королем. Безумно хотелось до него дотронуться, но я помнила: все вокруг нереально.

Женщину, вошедшую следом, я тоже узнала, хоть и с трудом: молодая Витория совсем не хмурилась, ее взгляд был намного добрее, чем тот, который я помнила.

– Какими судьбами? – Уильям и звездочет обменялись коротким крепким рукопожатием. – Неужели по делам Ковена забрался так далеко на север?

При этих словах темный презрительно скривил губы и отвернулся.

– Мы едем от Сломанных Хребтов, – Бафшан церемониально поклонился девушке. – Мой друг искал встречи с вами.

– Правда? Зачем же?

– Между вами незаконченное дело, мой повелитель, – почтительно, но требовательно проговорил маг. Как всегда, у него получалось говорить коротко, настойчиво и учтиво. – Мой друг спас вам жизнь, и вы обещали выполнить его просьбу. Какой бы она ни была.

Плечи Уильяма едва заметно напряглись. Бафшан широким жестом пригласил незнакомца, и тот отошел от камина, встав перед будущей королевской четой.

– Пришло время отдать долг, – прошелестел человек, высвобождая из-под плаща сверток и протягивая его. У незнакомца был странный мягкий акцент. Я такого никогда раньше не слышала. Скучающий до этого момента темный встрепенулся: перестал рассматривать пейзаж на одной из стен, подошел и уселся в кресло, закинув ноги на маленький столик. Ваза из голубого фарфора даже не шелохнулась.

Уильям принял сверток, неловко развернул грубую ткань и отшатнулся: внутри посапывал ребенок. Витория с силой зажала себе рот.

– Кто это?

– Моя дочь, – просто, без обиняков сообщил незнакомец. – Прошу тебя позаботиться о ней и защитить.

Внутри все сдавило, словно я услышала страшный приговор. Нет, я готовилась к такой правде с того самого момента, как во мне пробудилась магия. Но одно дело об этом изредка думать, и совсем другое – услышать как факт.

Ноги мелко задрожали, и я безвольно села на мягкий подлокотник стула. Страх и смятение сменились нахлынувшей пустотой.

– Я думал, речь пойдет о золоте, королевской услуге… – Уильям быстро взял себя в руки. – Кто твой враг?

– Маг. Он охотится на таких, как она и ее мать, – после недолгого молчания ответил незнакомец. – На первородных.

От меня не ускользнуло, что ни принц, ни его жена не удивились, услышав про первородных. Мне-то казалось, что явление это редкое, особенно для таких диких краев Катергейма. Но нет, по лицу Уильяма было видно, что он не только знает о существовании первородной магии, но еще и прекрасно понимает, что происходит и зачем темный охотится за ребенком. Я украдкой посмотрела на Сайласа – тот никак не выдавал, что знает, что речь идет о нем.

– Она не человек? – Витория заглянула через плечо мужа, забрала ребенка и принялась покачивать на руках. Если бы не ошеломляющее признание, произнесенное минуту назад, я бы удивилась еще больше. Но, кажется, я утратила эту способность, продолжая таращиться на происходящее с приоткрытым ртом.

– Полукровка, – вмешался Бафшан. – Наполовину человек. Он не станет искать ее в Катергейме.

– Почему? – не унималась женщина. – Отсюда до Сломанных Хребтов всего несколько дней пути.

Светло-карие глаза звездочета раздраженно блеснули. Он глубоко вздохнул, заложил руки за спину и объяснил:

– При всем уважении, Катергейм – последнее место, куда посмотрит подобный маг. В пустынных землях источников силы больше, чем на этой территории. К тому же никто не будет искать ее в семье короля.

– Ты ошибся принцем, – нахмурился Уильям. – У меня нет прав…

– Будут, – коротко припечатал звездочет. – Как и у твоего сына.

Витория и Уильям переглянулись. У меня с трудом получилось припомнить, что отец – можно ли его теперь так называть? – занял трон после трагической гибели старшего брата. Кажется, тот отравился грибами или ягодами, таких подробностей я уже не знала. Помню только, что новость эта была неожиданной.

– Такое ото всех не скрыть, – Витория покачала головой.

– Поэтому я здесь. Сколько в поместье слуг? – деловито спросил Бафшан. – Изменим им память.

– Всем память не сотрешь, – продолжала королева. – Слухи расползутся быстро. Ты обрекаешь ее…

– Ну и пусть ее считают бастардом. Это лучше, чем попасть в руки к убийце.

– А если она будет… – Витория не решилась договорить, аккуратно баюкая дитя. – Что будет, когда магия в ней пробудится?

– Не пробудится раньше, чем положено, – заверил маг. – В ней очень много от человека. Если не знать, что искать, не найдешь отличия.

Виторию такие доводы не убедили.

– В моем роду девочки похожи на матерей, – тихо и расстроенно пробормотала женщина. – Будет много вопросов, и появится еще больше, если к бастарду будут слишком хорошо относиться.

Она умолкла, закусив губу.

– Уверен, она однажды поймет. Если, конечно, вы не войдете во вкус в этой роли. У вашего рода большой и удачный опыт – есть, с кого взять пример. Как там могли звать вашу тетку? Или двоюродного братца?

Девушка прищурилась – готова поклясться, в этот момент между стариком Бафшаном и королевой пробежала та самая искорка раздора. Они никогда открыто не враждовали, но взаимная неприязнь сохранилась на протяжении многих лет, до самой ее смерти.

– Я от своего долга не отказываюсь, – подал голос Уильям. – К чему мы должны быть готовы?

Звездочет и незнакомец переглянулись.

– Она родилась под светом трех. Ей уготована интересная судьба как наследнице древнего рода и как полукровке, – Бафшан таинственно посмотрел на посапывающего ребенка. – Если все пойдет так, как предсказано, девочка будет обладать великой силой и однажды сразится с могущественным злом. Это ее судьба. Не