было нужно, ведь у нее не оставалось никаких надежд на то, чтобы стать княгиней. Может из зависти она хотела навредить мне, и только. Это ей хорошо удалось. Хотя все происходило не так быстро, как ей того хотелось, но мне стало казаться, что мы с князем отдаляемся все больше и больше. Но разве она не вредила и себе самой тоже? Но порой человек, чтобы сделать другому больно о себе больше и не думает.

Я видела, что Рада встречалась и разговаривала с какими-то людьми, куда-то исчезала и появлялась снова, потом она искала меня и не находила, мне совсем не хотелось с ней встречаться в то время. Мне хотелось тогда уговорить кого-то из служанок последить за ней хорошенько и сообщить мне, что происходит. Но я не хотела быть слишком подозрительной или боялась узнать то, что могло неожиданно открыться. Ведь мы далеко не всегда знаем о том, что происходит в мире на самом деле. Потом я спряталась в покоях, обижалась на то, что никто не замечает моего исчезновения, но думала только о себе и о своем ребенка.

Но потом князь все чаще стал появляться у меня. И я радовалась тому, что он не собирался жениться на другой. Тогда Рада вдруг исчезла из дворца, словно ее тут никогда и не было.

Глава 8 Коварство близких

Я не знала точно, когда это случилось, но мы ее больше нигде не видели и не слышали. Хотя никого, даже меня это не удивило и не встревожило, скорее наоборот, я только облегченно вздохнула.

– Она должна была исчезнуть, – -сердито произнес князь, когда мы с ним заговорили о ней, – и не смей за нее заступаться, – она требовала от меня княжество наше ей отдать, уж не знаю, по какому праву. А если бы ей что-то удалось, то всем нам было бы худо.

Сколько я его потом ни пытала, он мне ничего больше так и не сказал. Но я не сомневалась в том, что все мои самые худшие предположения сбудутся.

Рады больше не было в Киеве, по крайней мере в княжеских чертогах точно, но Изяслав сказал, что она мертва. И напрасно я пыталась разыскать ее, и хотелось поговорить о том, что еще со всеми с нами может такое случиться. Она либо пряталась и ее не собирались выдавать, либо была страшно далеко. А следовало мне благодарить матушку за эту девицу, которую она так любила и защищала.

Хотя на ее месте могла оказаться и любая другая, но обидно было знать. что главной бунтовщицей была моя родная сестра.

Помню, что в те дни мы жили в волнении и страхе. Я предупредила стражников, что если она вздумает появиться, то ее тут же должны были привести ко мне. Как все изменилось, ведь еще недавно она мне прохода не давала, а теперь я пыталась ее разыскать и никак не могла найти.

От всех этих волнений и переживаний ребенок мой появился на свет раньше срока, об этом мне сказала старуха служанка. Так он и родился в те смутные и тревожные дни. Боль была ужасной, кажется я готова была умереть, и уже никак не хотела возвращаться к жизни.

Я очнулась только когда услышала крик младенца в другой половине дворца, так мне показалось в тот миг. И какая-то легкая волна меня куда-то уносила. Голова кружилась так, что я ничего не могла видеть и слышать больше. Но как потом оказалось младенец был в моей кровати, рядом со мной, я увидела это, когда пришла в себя. Тогда уже и князь был в моих покоях. Он говорил с девицами о чем-то. я поняла из их разговора, что это была девочка. Но ни радоваться, ни печалиться у меня не было сил.

– Милена, – сразу же назвала ее я, – но потом мне казалось, что все это только приснилось.

Только через несколько дней я окончательно пришла в себя и увидела снова девочку.

Я долго вглядывалась в ее личико., и помнила о том, что Рада могла оказаться где-то рядом. Это очень меня тогда тревожило. Но понемногу я успокоилась, никаких происшествий и вестей пока не было. Эта девочка была моей, больше я не была одинока. Жаль, что я не подарила князю наследника. Но он не выражал недовольства, когда появлялся у меня. И родилась надежда, что все еще можно исправить. С какой легкостью я тогда воспринимала происходящее. Даже думать о бедах и тревогах не хотела

Мы забыли тогда о князе —чародее. А ведь он был где-то рядом, хотя пока не было ни слуху, ни духу. Встречавшиеся с ним говорили, что ему ничего не стоит появиться тут снова, кто-то утверждал, что у него больше прав на княжеский стол, чем у самого князя Изяслава, а уж совсем сказочным было то, что вроде он мог появиться и птицей в облаках, и рыбой в море плавает, и волком по лесам рыскает. Но я больше верила в том, что сами киевляне его сюда и призывали все время.

Глава 9 Весть о чародее

Князь Всеслав на самом деле был старшим сыном князя Владимира, а потому не наследником Ярослава. Говорили тогда, что он должен был в Киеве оставаться. Мне показалось, что в этом заговоре обиженных была как-то замешана Рада. Если она жива, то отправилась именно к Чародею, в том не было никаких сомнений.

Князь страшно побледнел, когда я ему о том стала рассказывать. Больше всего пугала его чародейская сила соперника, он на Киев больше прав имел.

Мы жили в ожидании и неизвестности, и в преддверии беды. Только теперь мы понимали каким могущественным был князь Ярослав, как надолго ему удалось усмирить всех обиженных, отодвинутых в тень, когда он пришел из Новгорода в Киев и стал великим князем. Но так случалось всегда, властелином может быть только один, а сдвинуть его хочется многим. Но в его бытность обо всех наследниках и чародеях мы не слышали, они появились теперь.

Помню, я проснулась среди ночи и подошла к покоям Изяслава, остановилась перед дверью. Там слышались какие-то голоса. Они говорили негромко и приходилось прислушиваться.

Кто-то сообщал князю о том, что он уже видел Всеслава, в городе появилось слишком много чужаков за короткий срок. Пришли они из разных мест. Кто-то точно знает, что это его люди, они не сидят на месте, все высматривают и выслушивают.

Судя по этим разговорам, опасность нарастала с каждым днем.

– Ты не справишься с ними, – убеждал князя кто-то неведомый. – Тебе придется отправиться в Польшу к Болеславу.

Он что-то возражал, но в душе был согласен с этим решением.

Я до сих пор и подумать не могла, что это может быть так серьезно и страшно.

Все оборвалось в душе моей в тот же миг. Если князь покинет нас и вернется в Польшу, что же нам останется делать? Целый град и мир будет в вечной угрозе.

Даже думать о таком повороте было страшно.

Но в этот миг громко заплакал мой ребенок, и пришлось броситься туда. Казалось, что своды старого княжеского дворца задрожали нвд моей головой. В любой миг все могло обрушиться. Может, я еще позавидую моей матери, пожалею о том, что так вела себя с нею неосмотрительно, когда мне и моей девочке негде будет укрыться. От таких помыслов мне стало совсем дурно. Напрасно до рассвета я пыталась себя успокоить, ничего не получалось.

Князя Всеслава удалось изловить нашим воинам через несколько дней после той тревожной ночи. Вот это чудовище и предстало перед князем. Я смотрела на него из своего убежища, но не решилась бы перед ним появиться.

Что-то жуткое, зловещее было в глазах его, пылавших какой-то неуемной страстью. Пленник пытался что-то объяснить князю, даже со связанными руками казался очень сильным и очень опасным.

Я перевела дух только тогда, когда