– Понимаешь родная, сейчас танцует старшее поколение, если правильно выразиться. Все эти пары жили ещё когда были настоящие балы. А этот танец был тогда популярен. Мама и решила устроить забаву и, как видишь, это пришлось многим по вкусу.

– Но твоей маме меньше лет, а она тоже среди танцующих.

– Так а папа у меня на что? Он с радостью научил её танцевать. Они часами репетировали, – усмехнулся он, любуясь на родителей. Сейчас их пара плавно скользила по паркету, словно делали это каждый день. Николь была так грациозна, и все движения казались такими лёгкими, видно, неплохой учитель Габриэль. Может и мне взять пару уроков у альфы?

– Свет, а давай прогуляемся, – как-то взволнованно сказал Мартин вставая, и протягивая мне руку.

– Давай, только не слишком долго. Хочу посмотреть на танцы, – согласилась я, вкладывая свою маленькую ладошку в его руку.

– Поверь, они так часами могут, так что мы ещё успеем посмотреть не один танец.

Так мы и ушли незаметно из зала, ведь все смотрели на танцующие пары, что вырисовывали замысловатые узоры. Эх, точно пойду напрашиваться в ученицы к Габриэлю, тоже, хочу так научиться.

– А куда мы идём? – решила спросить у своего волка.

Он был неожиданно молчалив, но шёл точно в нужном направлении, это заметно по уверенному шагу.

– Хочу тебе показать другое крыло. Отдохнём немного от толпы, там как раз никого нет, – спокойно сказал он, но на меня даже не взглянул.

Такое поведение стало меня настораживать. Что с ним? Идёт прямо, молчит, не смотрит на меня. Да и весь его вид говорит о том, что напряжён. Неужели ты хочешь расстаться? Или хочешь объяснить, почему я без метки?

О да, я вспомнила вчерашнее наше пьяное приключение с подругой! Помню, как обвиняла Мартина в том, что на мне нет доказательств принадлежности ему. И как только язык повернулся упрекнуть его в этом?! Ведь все знают, что на мужчин давить нельзя. Неужели он испортит такой прекрасный день? Всё шло слишком идеально, даже в хорошем должно быть, что-то плохое. Видно, сейчас я вкушу свою порцию дёгтя.

Теперь напряжённой была и я. С опаской косилась на волка, а он всё шёл и шёл, ведя меня неизвестно куда непонятно для чего. Он так ускорил шаг, что я не поспевала и постепенно стала запутываться в юбках, да и в туфлях я новичок почти, больше люблю кроссовки. А тут не просто идти приходится, а бежать.

Хоть я и висела почти на его руке, Мартин этого словно не замечал, продолжая куда-то спешить. В скором времени не удержалась и почти упала, ну не готова я к марафону. Практически упав на пол, выставила руки, чтобы смягчить падение, но меня быстро перехватили сильные руки.

– Родная, ты чего падаешь? – удивился этот нахал, помогая мне встать.

– А ты чего меня куда-то тащишь? Ты не ведёшь, и это не прогулка, ты буквально бежишь, и не замечаешь, что я не поспеваю. Ты хоть представляешь, как трудно ходить в этом платье, не говоря уже о туфлях с громадными каблуками, – возмущалась я, поправляя наряд и отходя от него.

Я так больше не могу, хочет что-то сказать, пусть говорит тут, а то я уже напридумывала себе. Ещё немного и мозг взорвётся.

– Прости, я задумался, – вроде искренне сказал он, подходя ко мне.

– Мартин, что с тобой? Я же вижу, что ты взволнован, что тебя так угнетает или волнует? Может, тебе стоит одному побыть? – предложила я, на что волк стал хмуриться ещё больше.

– Нет, ты мне нужна. И мы уже пришли, кстати. Вот открывай дверь, – улыбнулся он, и вся та напряжённость, что была в нём, мигом исчезла. Вот это умение контролировать эмоции, а я так смогу?

Кстати, мы были на втором этаже другого крыла, по пути нам и правда никто не встречался. Я, конечно, хотела побыть наедине, но это слишком.

– Мартин, зачем мы тут? Чей это дом вообще? – насторожилась я, глядя на ручку двери. Кстати, знакомая такая дверь, помню, как выбирала что-то подобное в своём проекте.

– Давай ты просто зайдёшь в комнату, и мы обо всём поговорим, – настаивал он, но сам дверь и не думал открывать. И что там такого, что я должна увидеть?

Медленно касаюсь золоченной ручки, и набрав воздуха в лёгкие резко открываю дверь. Увиденное не укладывалось в голове.

Первое, что меня поразило, это море свечей! Они стояли почти везде, но в комнате всё равно был небольшой полумрак. Я бы даже сказала, что тут очень романтично, так как комнатой оказалась спальня. Огромная кровать со спущенным балдахином, была усыпана лепестками роз. Вот откуда этот чарующий аромат.

Второе – эту самую комнату спроектировала я! Этой мой проект! Узнаю каждую деталь, что я тщательно подбирала, каждый цветок, каждую подушку.

– Я не понимаю, – прошептала я, поворачиваясь к волку. Он, кстати, уже снял свой камзол, и теперь стоял в одной рубашке, такой простой и сексуальный одновременно. Так ему идёт ещё больше, просто загляденье.

– Я хотел тебе сделать ещё один подарок, но вручить не при гостях, а наедине. Прости, что напугал тебя, пока шли, это и для меня важный момент будет, я просто волновался, – улыбаясь, стал оправдываться он, но лицо было всё ещё напряжённо.

Видя, что я не улыбаюсь, а ещё больше волнуюсь, он молча подошёл к столику, на котором стояла деревянная шкатулка. Неужели опять?!

– Я думал подарить это раньше, но не хотел торопить тебя своими поспешными решениями. Но вчера ты сама заговорила об этом. Честно, я очень разозлился, когда ты сказала, что свободна, но расслабился, когда ты стала говорить, почему. Прости меня, родная, что опять заставил метаться в сомнениях, всё было решено уже давно, но я всё не мог решиться, – его слова звучали настолько искренне, что я просто улыбнулась, мягко и нежно, как могла. Не каждый день мужчина будет так оправдываться.

Когда его монолог был окончен, он, пристально глядя на меня протянул шкатулку.

– Скажи честно, мне сразу начать вымаливать ключик, или ты и так скажешь, как или за что её можно будет открыть? – постаралась пошутить я, чтобы хоть как-то снизить накалившееся напряжение в комнате. И о чудо, Мартин выдохнул и улыбнулся так искренне, как умеет только он.

– Ты права, то, что находится внутри, идёт ещё кое с чем в придачу. А сделать тебе надо немного, лишь дать ответ, – томно сказал он, доставая из брюк ещё одну коробочку. Неужели, это то, о чём я думаю? Кровь