— Они обе называются «Всадник на коне бледном», — произнес Амбрози через несколько минут. — Вот эта, — он поднял бокал в сторону серо-золотого холста, — принадлежит кисти Уильяма Блейка. А эта — Бенджамина Уэста. Четыре всадника Апокалипсиса. Откровение Иоанна, глава 6: «И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить».

— Это — антихрист, — продолжал Амбрози, глядя на картину. — Он в короне, потому что представляется великим правителем. Он на белом коне, потому что люди провозгласят его великим миротворцем, деятелем, подобным Христу. Но при этом он с луком в руках, так как намеревается завоевать человечество. Он возглавляет прочих всадников: войну — на красном коне, голод и мор — на черном коне, смерть — на бледном коне. «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными».

Вновь наступило молчание. Чем дольше Брейди рассматривал картины, тем больше подробностей видел: образы словно увеличивались в масштабе, становились четче и яснее. На картине Бенджамина Уэста он разглядел льва, бегущего вместе с лошадьми, — тот кидался на павшую жертву. Брейди сразу вспомнились страшные собаки Викинга.

— Скарамуцци думает, что он — всадник на белом коне, — продолжал Амбрози. — На самом деле он скачет на бледном. Он — не антихрист, он — смерть. — Кардинал помолчал немного и добавил: — Я попросил сделать эти репродукции, чтобы они напоминали мне, за кем я слежу. А также о том, что чудовища, которые претендуют на его роль, почти настолько же страшны и, конечно, так же злобны, как и он.

Алиша передернула плечами.

— Ужасные картины, — сказала она и оглянулась по сторонам. — Зачем они здесь, в такой уютной обстановке?

— Мне не нужна передышка от грядущего бытия антихриста и его предтеч… Мой отдых — молитва. Пока хоть один из них ходит по земле, я не имею права отдыхать. Я чувствую его присутствие в своей башне, в своем доме.

— Что же вы на практике делаете? — повернулась к нему Алиша. — Только наблюдаете? Записываете, чем он занимается — и все?

— Делаем что можем, — лукаво улыбнулся кардинал.

— Но что? Что вы реально можете?

— Например, помогать таким, как вы. Делиться своими знаниями. Я знаю, в это трудно поверить, но находятся на земле люди, которые пытаются помешать Смотрителям и кандидатам в антихристы в их действиях, пробуют даже покончить с ними. Время от времени они затевают журналистские расследования, правда, результаты нельзя назвать успешными. Порой они даже сами нанимают киллеров. Ко мне нередко приходили такие борцы с антихристом за советом и информацией, чтобы лучше понять, с кем имеют дело. К сожалению, нас — тех, кто противостоит ему — недостаточно, не говоря уже о скудости средств.

— Значит, и до нас приходили люди, — огорчился Брейди. — И без толку. Нет, нам эту банду своими силами не одолеть.

Амбрози стиснул ему плечо и сказал:

— Всегда остается надежда.

* * *

Их скудный багаж остался в камере хранения аэропорта да Винчи, так что Амбрози выдал им халаты, а одежду забрал — утром оказалось, что костюмы успели побывать в химчистке.

За завтраком, который состоял из фруктов и апельсинового сока с булочками, Амбрози развлекал их приятной беседой. Он посетовал, что реставрация фресок Сандро Боттичелли в Сикстинской капелле в прошлом году была выполнена плохо из-за некачественного лака. Теперь лак потемнел, и шедевр стало плохо видно. Были у кардинала и приятные известия — предстояла покупка для архива ценного документа — смертного приговора, вынесенного судом Руана Жанне д’Арк, в котором толпе «дозволялось» сжечь ее на костре, в основном за ношение мужской одежды.

Брейди признал в душе, что кардиналу удалось в какой-то мере отвлечь их от того, что ожидало впереди.

* * *

— Как красиво! — восхитилась Алиша, выйдя из дома Амбрози.

Вечером она заказала из кабинета кардинала места на первый самолет из Рима в Израиль. Теперь кардинал вышел проводить их на такси.

Здание, в котором жил Амбрози и еще несколько десятков кардиналов и близких им по рангу церковных чиновников, когда-то был папским дворцом. Неподалеку журчал такой живописный фонтан, какого Брейди еще никогда не доводилось видеть. Фонтан был украшен скульптурой Самсона — тот был прикован к колоннам и, напрягшись, пытался их расшатать. Рот его был открыт в крике, обращенном к небесам. За его спиной стоял крылатый ангел с мечом, которым он прикасался к рушащейся колонне — тем самым подчеркивалось ангельское участие в последнем подвиге Самсона, когда тот обрушил своды на головы трех тысяч филистимлян. Вода вытекала из головы Самсона и, прежде чем попасть в бассейн у его ног, стекала по его длинным локонам, так что казалось, будто они шевелятся. Слепые глаза скульптуры смотрели на рассветное небо над Ватиканом. В светло-голубом небе медленно плыли, бережно неся накопленную влагу, редкие кучевые облака. Воздух был чистым и прохладным. Зеленые деревья, кусты и трава блестели от утренней росы.

Алиша обернулась к Амбрози.

— Не знаю, как вас благодарить, — сказала она.

— Останьтесь живыми, — ответил тот, посмотрев ей прямо в глаза.

Алиша обняла его. Затем кардинал пожал руку Брейди.

— Будьте осмотрительны, не поддавайтесь эмоциям, — посоветовал он. — Действуйте хитростью. Если станет слишком жарко, отступитесь, уезжайте. Лучше выжить, чтобы потом дать еще одно сражение. — Амбрози достал из брючного кармана маленькую карточку и вручил ее Брейди. — Вот, как и обещал… знакомый торговец оружием в Израиле.

Из-за угла здания показалась белая машина с огоньком такси на крыше и направилась к ним по вымощенной булыжником дорожке.

— Будьте готовы ко всему, абсолютно ко всему, — сказал кардинал, еще раз стиснув руку Брейди. — Помните: он неуловим, свиреп и непредсказуем.

— Я не забуду, — пообещал Брейди. Он открыл заднюю дверцу и помог Алише сесть в машину. Потом забрался сам, захлопнул дверцу и прощально кивнул Амбрози. Автомобиль тронулся с места и, понемногу набирая скорость, повез их к аэропорту Леонардо да Винчи.

* * *

Вернувшись к себе в апартаменты, кардинал Амбрози остановился перед большим зеркалом в вычурной раме. Зеркало это предположительно изготовил сам Юстус фон Либиг, изобретатель зеркал с серебряным покрытием, и преподнес в дар папе Григорию XVI, когда тот объезжал католические страны. Амбрози печально посмотрел на свое отражение и укоризненно покачал головой. Затем, устало шаркая, подошел к белому телефону, висевшему на стене на кухне. Когда он поднял трубку, где-то в специальном помещении Ватикана на пульте диспетчера загорелась сигнальная лампочка. Диспетчер ответил.