– Хочу понять, куда падает луч звезды. Лед блестит, а камень – нет.

Скоро гранит покрылся сверкающей коркой. Роман сам не знал, что будет делать потом, когда звезда укажет ему нужное место. Выковыривать огромные валуны? Глупо, вряд ли Ангес просто завалил Врата камнями и на этом успокоился. Эх, будь у него Кольцо, но Черный Перстень он подсунул Герике, готовясь к смерти на алтаре... Ладно, подождем ночи, думать будем потом.

Лунный свет заливал округу, снег сверкал нестерпимо, и на его фоне скала Ангеса казалась сгустком тьмы. Неудивительно, что бог-Воин во время своих скитаний подобрал странный черный камень, похоже, его, Светозарного по рождению, тянула загадочная и страшная красота Тьмы, отсюда и Волк с Луной, знак клана Ларэна... А кто они с Норгэрелем? Лунные или Лебеди? Похоже, не то и не другое. Они – дети осиротевшей Тарры, и этим все сказано.

Луна свершала свой путь по небу, спускаясь все ниже, и вот ее лучи уперлись в морду каменному волку, заскользили по гигантскому телу, превращая его из черного в серебристо-серого. Лунный свет коснулся льда в тот миг, когда рыжая звезда поднялась над головой зверя и ее острый узкий луч отразился от ледяной поверхности, смешавшись с лунным сиянием. Роману показалось, что он видит вырвавшийся из камней язык пламени, узкий, словно клинок шпаги. Проклятый, если бы при нем было Кольцо Ангеса, или хотя бы тень бога, завещавшая потомку Ларэна этот мир, не слилась с талисманом, а осталась здесь. Воин думал, что исполнил свой долг, но как же он сейчас нужен! Не для воспоминаний и вздохов о прошлых ошибках, для дела.

Горькая ирония заключалась в том, что он, названный Хозяином Зимы, на деле превратился в бессильного пленника этого мира. Будь он господином, серые глыбы расступились бы, покорные одному его слову. Они бы пропустили его!

– Рамиэрль! – В голосе родича слышался неподдельный ужас, смешанный с восторгом. Роман глубоко вздохнул, гася в себе затопивший его безумный порыв. Он был готов положить руку на плечо Норгэрелю и пробормотать какие-то объяснения, но сын Ларэна смотрел не на спутника, а на скалу. Огромная каменная лапа бесшумно и медленно, как во сне, поднялась и обрушилась на каменные глыбы. Скала, нет, Волк Ангеса, покорный приказу повелителя, разгребал осыпь. Камни с грохотом летели во все стороны, а двое эльфов с благоговением взирали на ожившего исполина. Даже Роман, помнивший всадников Горды, и то был потрясен, чего уж было говорить о Норгэреле. Мелькнула мысль, не подсказало ли Ангесу мысль о каменном страже наследие Омма? Может, и так...

Волк окончил свою работу и затих, вновь став гранитной скалой. Показалось ли это Рамиэрлю, или же наверху и впрямь блеснули расплавленным золотом звериные глаза? Блеснули и погасли, подернувшись мутной серой пеленой. Все стихло, лишь на груди каменного волка дрожали синие отблески.

Рамиэрль не поверил своим глазам. Меж каменных лап лежало нечто, похожее на овальное огненное озеро, и синее пламя было тем же, что пылало у Вархи. Они отгородились от ройгианцев так же, как Ангес от Арцея. Эмзар наверняка узнал эту волшбу от матери, а та от Ларэна... Что ж, они с Норгэрелем знают не только как ставить такой барьер, но и как его убирать, а силы, силы должно хватить. К их услугам вся магия мира Зимы, признавшего его своим хозяином. Воин не шутил, он и вправду вручил ему наследство Ангеса...

2885 год от В.И.

2-й день месяца Собаки.

Арция. Лага

Филипп был настоящим дворянином. Покоряя женские сердца, он никогда не унижался до насилия, презирая и ненавидя тех, кто, не сумев завоевать любовь, пользовался тем, что силен или богат. Сандер с плохо скрываемым удовольствием смотрел на то, как сильные руки брата скрутили винтом щипцы для сахара.

– Эти мерзавцы уберутся из Мунта и будут сидеть в Аганне, пока их не позовут. А Элла может хоть в узел завязаться, хоть за ними поскакать. Даро я пальцем никому тронуть не дам. Она МОЯ, – король сделал на этом ударение, – гостья, и она сама выберет того, кого захочет. Я скажу это ей и всем завтра же, а этими кобелями займусь прямо сейчас. Ты доволен?

– Спасибо, – от души сказал Александр.

– Пожалуйста, – рассмеялся король, – ты так редко чего-то просишь, что выполнять твои просьбы для меня сущее удовольствие. Кстати, раз у нас пошел такой разговор, давай начистоту. Тебе нужно жениться.

– Мне?

– Тебе! – Его Величество пододвинул к себе кувшин с вином и наполнил два кубка. – Давно хотел с тобой поговорить, да руки не доходили. Про твои подвиги с красоткой Вивианой я знаю, не такой уж ты и недотрога, каким кажешься. Виа прямо-таки в восторге была, после нашего отъезда аж два месяца грустила. Такого с ней еще не было.

– Правда? – поднял бровь Сандер, принимая из рук брата кубок. – Я польщен.

– Еще бы. Ты кого-нибудь любишь? Только честно. Может, эту малышку Кэрна? – засмеялся король. – Хочешь, я вас сосватаю?

– Даро? – от удивление Сандер чуть не выронил кубок. – Нет, конечно.

– Врешь ведь! – засмеялся король.

– С Дариоло Кэрна меня связывает лишь данное ей и ее брату слово позаботиться от них. Честью клянусь.

– Ладно, верю, хотя дурак ты, братец. Спасти такую красавицу и на этом успокоиться.

– Ты с ума сошел, она же девочка совсем. Ей златокудрый рыцарь нужен, а не горбун.

– Златокудрый, говоришь? – приосанился король, глянув в висящее на стене зеркало. – Что ж, черное к золотому, юг к северу... Беру свои слова назад. Да и не стал бы ты меня за свою красотку просить, сам бы вступился. Слушай, может, тебе Аврора подойдет? Она не хуже Эллы, да не такой, как сейчас, а десять лет назад. Тебе без малого двадцать три, ей – двадцать. Сам бы женился, да хватит с меня венчаний всяких... Да не смотри на меня так, я ее не трогал. И другие тоже. У баб Вилльо с честью строго. Ну, что скажешь? Элла не против, братцы ее тоже. Хватит вам собачиться, право слово.

– Нет.

– А ты присмотрись все же, таких кос и у Эллы не было, разве что у... Проклятый! – Король залпом выпил свое вино и налил еще.

– Не буду я смотреть, брат, – твердо сказал Александр, – я ни с Вилльо, ни с кем другим связываться не намерен, разве что дело о жизни и смерти пойдет. У тебя есть наследник, вы с Эллой ждете прибавления семейства, да и у Жоффруа уже есть один сын, а чем меньше в королевском доме наследников, тем спокойней. Да и сам посуди, какой из меня супруг? Дома сидеть не люблю, да и нет у меня дома. С моей неземной красотой я уж лучше буду Джакомо или Жозефа пугать.

– Ну и Проклятый с тобой, братец, – зевнул Филипп, – не хочешь любить Аврору, не надо. Джакомо с Жозефом от тебя не уйдут, это я тебе обещаю. Весной я за Паука возьмусь. Ладно, прости, меня Эжени ждет. Не всем же по заповедям жить, кому-то и грешить нужно.

2885 год от В.И.

2-й день месяца Собаки.

Арция. Лага

– Если ты думаешь, что я кинусь утирать вам сопли, ты ошибаешься, – Элла угостила сына таким взглядом, что тому стало не по себе.