К сожалению, в прошлом году появились и такие произведения, в которых авторы не нашли своей правильной позиции, не учли обобщающей силы искусства, не сумели с реалистической полнотой решить поставленные перед собой идейно-творческие задачи. Это прежде всего роман В. Дудинцева «Не хлебом единым» и рассказ Д. Гранина «Собственное мнение», опубликованные в «Новом мире», рассказы А. Яшина «Рычаги», Н. Жданова «Поездка на родину», Ю. Нагибина «Свет в окне», появившиеся во втором сборнике «Литературной Москвы». Причины таких срывов надо искать в идейной незрелости этих писателей, оказавшихся несостоятельными, когда перед ними встали сложные вопросы жизни, в слабости мастерства, особенно проявившейся в обрисовке положительных героев (Литературная газета. 19 марта. С. 1).

На пленуме, – как сказано в отчете «Литературной газеты», – завязались длительные споры вокруг произведений, помещенных в сборнике «Литературная Москва», опубликованной в «Литературной газете» статьи Д. Еремина об этом сборнике и романа В. Дудинцева «Не хлебом единым» (с. 1).

Мне неоднократно приходилось отстаивать ту точку зрения, что при всех недостатках романа Дудинцев писал его с добрыми намерениями. Но вот в той позиции, которую занял здесь Дудинцев в своем выступлении, я этих добрых намерений не усматриваю. Больше того, в этом выступлении я усматриваю дурное намерение. Оно состоит в том, чтобы под внешним покровом смелости уйти от прямого, по-настоящему смелого и требующего действительного гражданского мужества ответа на вопрос – что в романе, вопреки основному замыслу автора (а я хочу продолжать в это верить), оказалось работающим не в ту сторону?

Мне кажется, что Дудинцев до конца, глубоко не задумался над тем, что к полному коммунизму есть только один путь – через диктатуру пролетариата, со всеми вытекающими из нее последствиями, о которых нам нет причин застенчиво умалчивать, ибо писатель социалистического общества не тяготится, а гордится тем, что он работает под руководством партии, не стыдится, а гордится тем, что он полностью и безраздельно ставит себя на службу интересам народа, осуществляемым в форме диктатуры пролетариата, и сознательно отвергает в своем творчестве то случайное, наносное, что могло бы в том или ином случае работать вопреки интересам этой диктатуры (с. 3).

И тут, – вспоминает В. Дудинцев, – я потерял сознание (В. Дудинцев. С. 99).

заверил нас, что без всяких колебаний, по своей личной глубокой убежденности выступит на Пленуме и подвергнет суровой критике Дудинцева, речь которого вызывает у него искреннее возмущение (В. Огрызко. Охранители и либералы. Кн. 1. С. 413).