– Ну да, конечно…

– Если вам нечего прибавить, – привстал я, – то вы свободны, парень из Лэнгли. Я пошел плавать в заливе. У меня отпуск.

Наверное, покуда я нырял среди волн, он следил за мной, обмирая всей своей шпионской душой, не решил я утопиться, но я вышел на берег, попил пивка и, смежив веки, улегся под нежное солнышко, прислушиваясь к шелесту листвы пальм под легким бризом.

И поймал себя на мысли, что первоначальные ошарашенность и испуг ушли без следа. Осталась лишь досада, что эти цепкие гады ухватили меня за хвост.

Но ведь существует такая тварь, как ящерица. Вот и подумаем, как ей уподобиться.

Домой я вернулся к обеду.

– Чего-то ты мрачный, – заметила наблюдательная Ольга.

– Это загар, – улыбнулся я.

– Встречался со своим коллегой?

– Нет, – ответил я. – Его срочно куда-то выдернули, он здесь по делам, ищет какого-то мошенника, надувшего нефтяную компанию.

На обед к нам заглянул Дима.

– Звонил араб, – сообщил, отдуваясь деловито. – Прилетает послезавтра, отдаст все… Я ему навесил сто тысяч на его же блудняк. Поскрипел клыками, но согласился. Ребятам хватит?

– Нормально, – сказал я.

– Ты сегодня какой-то отстраненный… – участливо поднял он на меня глаза.

– Вчера перепили, сегодня перекупался…

– Квартиру поедем смотреть? – спросил Дима вошедшую на кухню Ольгу. – Здесь недалеко, через две улицы. Ключи у меня.

– Да ты пообедай сначала. Я борщ сварила. Бульон на молодой баранине, с зеленью, капуста, правда, местная и свекла…

– Вот это дело! – с восторгом согласился Дима.

Квартиру мы осмотрели. Огромную, с видом на морскую даль и знойный горизонт, с бассейном и джакузи, со встроенной кухней и сантехникой.

– Расставляйте мебель, вешайте шторы и – живите в свое удовольствие, – комментировал Дима, водя нас из комнаты в комнату.

– Дима, милый, когда мы сподобимся вернуться сюда еще? – спросила жалобным тоном Ольга. – Ты о чем?

– Тогда завтра же сдаем ее, – ответил он. – Чего стенам простаивать? Все устроим в том же бюро, где они оформляются в собственность.

Я стоял у окна, глядел на синюю даль, и меня вновь и вновь колко, словно кошачьей лапкой, трогала за сердце тревога. И ни малейшей радости от бог весть как свалившегося на меня арабского богатства я не испытывал.

Скоро в Москву. На плаху работы и жизни. Теперь уже непоправимо иной. Исковерканной и двуличной. Или трехличной?

И как буду к ней приноравливаться?

И вновь – постылые холода, слякоть, липкая грязь на асфальте, и их долгое, в ожидании очередной весны, торжество и засилье.

Я еще не вышел из самолета, как затрезвонил телефон.

– Тебя срочно вызывает шеф, – сообщил мне помощник Коромыслова. – Он рвет и мечет, давай скорей…

– А что случилось?

– Тут сплошная разруха в делах, а ты на курортах греешься, прохлаждаясь одновременно…

Я отвез семейство домой и, не заходя в квартиру, рванул в управление.

Зашел в кабинет Коромыслова, застав там кучу народа: шло некое бурное совещание.

Коромыслов устремил на меня неприязненный взор.

– Вот, полюбуйтесь, – молвил раздраженно. – Остап Бендер вернулся из Рио-де-Жанейро!

– Так, не понял, – сказал я, отмечая глумливую ухмылочку в своей адрес на морде Шлюпина. – Какие претензии?

– Кто обещал, что за время вашего отпуска ко мне подъедет человек, должный обеспечить все организационные проблемы с празднованием годовщины?! – взревел генерал. – Где взносы от подчиненных вам отделов в фонд? Где, наконец, Совет, его, бля, члены и все такое?! Мы, – обвел указующим перстом собрание, – ломаем тут головы, как и что устроить, время поджимает, из министерства давят, а вокруг – руины Сталинграда!

– Сейчас мы их расчистим, – сказал я. – Разрешите выйти, мне надо сделать пару звонков.

– Интересно, в какие сообщества, – отпустил реплику Шлюпин, сделав в своем блокноте очередную таинственную пометку. Роман он, что ли, сволочь, писал, используя для этого время нудных совещаний и кося под усердного бюрократа, конспектирующего директивы руководства?

Намек на сообщества, само собой, криминальные, я пропустил мимо ушей, вышел в приемную, набрал номер Жбанова. Сказал:

– Ты чего меня подставляешь? Коромыслов готов перегрызть мне горло.

Он помолчал, потом промолвил вяло:

– Мне посоветовали до определенной поры никуда не лезть.

Я понял: Жбанову приказали сидеть тихо, покуда из моей встречи со Скоттом не последуют те или иные выводы. Знал бы о том Коромыслов, пекущийся о каком-то мимолетном ведомственном торжестве, нужном во всей конторе исключительно ему во имя отличия перед начальством… Мне бы его заботы.

– И что теперь? – вопросил я.

– Теперь я иду к машине и выезжаю в управление, – скучным голосом поведал он.

А я присоединился к совещанию, толкущему в ступе вопросы распределения обязанностей и финансирования мероприятий.

– Человек приболел, потому не смог приехать, – объяснил я Коромыслову. – Через полчаса будет здесь, мы снимем все вопросы.

– Посмотрим… – пропыхтел он сквозь зубы.

Подтянутый, одетый в стильный деловой костюм, неторопливый в словах и в жестах, Жбанов произвел на генерала наиположительное впечатление.

И совсем уж поразился Коромыслов, да и я, впрочем, тоже, когда на стол был положен организационный план, выверенный до мелочей, смета расходов, а также список состава Совета, его устав и перечень актуальных задач.

Да, Жбанов сидел тихо, но о делах помнил и подготовился к визиту в контору во всеоружии, тут я отдал ему должное.

– С финансированием подсобите? – с надеждой вопросил его Коромыслов.

– Почему бы нет? – ответил он. – Только давайте расставим акценты… Если вы утверждаете меня в качестве исполнительного директора Совета…

– Без комментариев! – поспешил Коромыслов.

– Тогда я готов решать и вопросы материального характера, – учтиво наклонил тот голову. – Однако проявим объективность: кем и за что нам будут даваться деньги? Тем более понадобится серьезная сумма наличными.

– Ну, – нахмурился Коромыслов, ожидая подвох.

– Мы получим деньги от членов Совета, от уважаемых людей, чьи репутации ни у кого не вызывают сомнений, – изрек Жбанов. – Но им от нас также потребуется взаимная любезность. Мизерный аванс… В ближайшие дни мы соберем их вместе, проведем совещание под вашей эгидой, товарищ генерал-лейтенант, и выдадим им удостоверения… – Он полез в портфель и вытащил оттуда увесистую кипу «корочек». Рассыпал ее на столе перед Коромысловым.