Карл был в нескольких сотнях метров от него! Можно было сойти с ума.

«Вот, черт, Карл, – подумал он, – ну когда же ты поймешь, что я не могу отвечать?»

Бандана вскинул брови и опустил камеру, чтобы посмотреть на сосредоточенное лицо сообщника, разговаривавшего с Галибом.

– Да, он и пальцем шевельнуть не может, – сказал шофер и засмеялся. – Когда начало? – спросил он Галиба. – Мы ждем с нетерпением.

Бандана высоко поднял большой палец. Сердце у Асада гулко застучало.

Шофер положил мобильник на пассажирское сиденье. Он стал похож на ребенка, который распаковывает свой самый большой подарок в году.

– Галиб просит подтолкнуть его к окну.

И Бандана закричал, словно Асад был тугоухим и не слышал с расстояния двух метров:

– Посмотри на уродливое круглое здание в центре площади, там есть ресторан. Галиб хочет помахать тебе. Он сидит на втором этаже.

И пока Бандана оттягивал занавеску, Асад убедился, что клейкая лента немного расслабилась и его большой палец маленькими шажками приблизился к пружине карабинного крючка.

Бандана показал в сторону ресторана, и Асад зажмурился. Конечно, этот трус Галиб был на большом расстоянии от того места, где другие люди будут умирать.

Ну да, он увидел маленькую фигурку в окне, качавшуюся из стороны в сторону, по-видимому, это он и есть.

– Это Галиб, он сидит там с пультом в руке, – сказал шофер. – А когда все кончится, он спустится сюда к нам.

«Галиб сидит с пультом… Этот шофер, похоже, не знает, как мала вероятность того, что мы останемся в живых после взрыва всех бомб», – думал Асад, продолжая возиться с лентой.

Камера была поднята и прижата к стеклу, чтобы Асад мог смотреть из-под нее. Такая поза Бандане показалась неудобной.

– Подержишь камеру? – спросил он шофера и потянулся через переднее сиденье, чтобы передать камеру.

И вдруг раздался громкий стук в пассажирскую дверь «фольксвагена».

Бандиты тревожно переглянулись. Потом шофер улыбнулся и кивнул в сторону двери, а Бандана отделил занавеской задние сиденья от передних.

– Здесь нельзя парковать автомобили, – сказал кто-то угрюмым голосом, когда дверь открылась.

– Простите, я только на пару минут, жду человека.

– Мне очень жаль, но парковка здесь запрещена, – сказал голос. – Вы что, не видите разметки на асфальте?

– Да, но женщина, которую мы ждем, ходит очень плохо. – Он махнул рукой. – Вон, одна из тех в колясках, на площади. Она зайдет на пару минут в церковь, о которой ей так много рассказывала мать. Потом мы ее заберем, хорошо? Но я отъеду, если кому-то мешаю.

– Ты мешаешь мне и нарушаешь правила, понял? Покатайся вокруг домов, пока она не придет.

До сих пор голос шофера звучал добродушно, словно ему было все равно.

– Потому что иначе ты меня оштрафуешь? – сказал он довольно дерзко.

– Послушай, приятель, оштрафовать тебя я могу в любом случае. Но если ты не уедешь, я пройду десять шагов по улице и приведу полицейских, которые пьют кофе за углом. Может быть, им захочется покопаться немножко в твоем досье?

Охранник парковки засмеялся. Это был один из тех редких случаев, когда Асаду захотелось дружески похлопать мелкокалиберного расиста по плечу.

На физиономии Банданы заиграли желваки. Он схватил пистолет, лежавший на подушке среди белья. Насколько Асад мог оценить, это был его собственный пистолет.

– С моим досье все в порядке, чтобы ты знал, свинья, – сказал шофер и завел машину. Отъехал, свернул за угол и через несколько метров остановился у тротуара.

Бандана засмеялся, когда увидел, что Асад косится на свой пистолет.

– Да, кстати, – сказал он. – Мы позаботились и о твоем мобильнике. И были такими заботливыми, что отключили его, чтобы зря не расходовался аккумулятор.

– Сейчас узнаю у Галиба, что нам делать, – сказал шофер и позвонил. – Привет, Галиб, ты сам все видел. Мне ничего не оставалось, кроме как отъехать за угол. И что теперь? – спросил шофер. – Он сказал, что за углом полицейские… – Шофер умолк. – Хорошо. Я объеду квартал и припаркуюсь на старом месте. Ты скажешь, если охранник все еще там.

Потом он обернулся и приоткрыл занавеску.

– Галиб попросит всех остальных подождать, пока мы не вернемся обратно, – сказал он сообщнику. – Он отдаст распоряжения тем, кто по другую сторону церкви, наблюдать за соседней улицей и в случае чего прикрыть нас. Если охранник вернется, я должен застрелить его, так сказал Галиб. После этого он подаст сигнал к началу. Дай-ка мне этот пистолет.

Бандана высоко поднял большой палец, просунул пистолет в щель под занавеской, повернулся к Асаду и стал ощупывать ленту на нем, чтобы убедиться, что она сидит как надо.

Асад втянул ленту в рот и прикусил ее, расставил пальцы, чтобы было впечатление, что лента везде натянута.

Но Бандану это не обмануло.

– Zum Teufel, du Sohn einer Blutpissenden Hafenhure! – воскликнул он. Значит, кое-что от немецкой высокой культуры он все-таки усвоил.

Он потрогал ленту на руках Асада и достал рулон, лежавший на сиденье.

На этот раз он обмотал руки так крепко, что Асад оказался совершенно обездвиженным. Он откинул голову и зажмурился, теперь сделать что-то было по-настоящему невозможно.

Асаду хотелось плакать, но слез не было.

«Мне нужен воздух», – подумал он и стал понемногу подталкивать ленту кончиком языка. На этот раз потребовалось не больше секунды, он почувствовал, как воздух проходит через уголки рта, и глубоко вдохнул.

Под лентой завибрировали часы.

Карл ничего не мог понять: GPS показывает, что он опять в движении? И надо идти вслед за сигналом?

«О нет, Карл, не делай этого, – молил Асад. – Через минуту я вернусь».

«Фольксваген» тронулся с места и влился в автомобильный поток.

58

Карл

День первый

Выйдя в конце концов из терминала аэропорта в Берлине, Карл тут же взял такси.

– Мне нужна станция городской электрички, которая называется Халензее. Меня там ждет один человек. Знаешь такую?

Таксист кивнул.

Самолет опоздал, поэтому надо было торопиться. Какой-то идиот сел в самолет после сильной попойки, и его стошнило прямо в проходе, а потом он ударил проводника, когда тот попытался решить проблему. Вызвали полицию, и та его увела, на это ушло четверть часа. Потом еще и туман, который на самом деле не был таким уж плотным… В общей сложности опоздание составило двадцать минут.

И это оказалось слишком много, потому что, когда они приблизились к станции электрички, точка GPS на его часах показала, что Асад уже двигался на север от них.

– Поедешь по моим указаниям, – сказал Карл и стал следить за передвижениями маленькой точки на карте GPS.