Альянс продолжал расти. К началу 1887 г. в нем состояло 200 тыс. членов в 3 тыс. филиалах. К 1892 г. фермеры-лекторы побывали в 43 штатах и обратились к 2 млн. фермерских семьей. Л. Гудвин называет это «самым массовым организационным усилием какого-либо гражданского института в Америке XIX в.». Эти действия были основаны на идеях сотрудничества, создания фермерами собственной культуры, собственных политических партий, идее заслужить уважение, которого не проявляли по отношению к ним лидеры бизнеса и политики.

С целью формирования фермерских альянсов агитаторы из Техаса прибыли в Джорджию, и спустя три года в этом штате было 100 тыс. членов альянсов в 134 из 137 графств. В Теннесси вскоре насчитывалось 125 тыс. членов в 3,6 тыс. местных филиалов, находившихся в 92 из 96 графств. Фермерский альянс, по словам неизвестного, «подобно тайфуну» прокатился по Миссисипи, Луизиане и Северной Каролине. Затем его филиалы появились севернее, в Канзасе и обеих Дакотах, где было создано 35 кооперативных складов.

Одним из лидеров альянса в Канзасе был Генри Винсент, основавший в 1886 г. журнал «Америкэн нонконформист энд Канзас индастриал либерейтор». В первом номере он писал: «Данный журнал будет стараться публиковать материалы, направленные на просвещение рабочих, фермеров и производителей, и будет стремиться принимать сторону угнетенных в борьбе с угнетателями».

К 1889 г. в фермерском альянсе штата Канзас состояло 50 тыс. членов, и его кандидаты избирались на некоторые посты местного уровня.

Теперь в Национальном фермерском альянсе было 400 тыс. человек. Условия, толкавшие эту организацию к активной деятельности, только ухудшались. Кукуруза, стоившая в 1870 г. 45 центов за бушель, в 1889 г. продавалась уже по 10 центов. Технология сбора урожая пшеницы требовала использования машины для вязки снопов до того, как они засохнут. Стоимость этого оборудования составляла несколько сот долларов, и фермер покупал его в кредит, зная, что через несколько лет добыть 200 долл. будет еще труднее. Затем необходимо было заплатить за перевозку каждого бушеля зерна. Фермеру также следовало оплатить по высоким расценкам хранение этого зерна в элеваторах на станциях. На Юге ситуация была хуже, чем где бы то ни было, – 90 % фермеров жили в кредит.

Чтобы отреагировать на происходящее, фермерский альянс штата Техас сформировал действовавший на уровне штата кооператив, великую Техасскую биржу, которая продавала хлопок фермеров за одну большую сделку. Но сама биржа нуждалась в ссудах для авансовых платежей своим членам, а банки ей в этих ссудах отказывали. Фермерам был брошен клич набрать необходимый капитал для деятельности биржи. Девятого июня 1888 г. тысячи людей пришли в здания 200 техасских судов и внесли свой вклад, пообещав 200 тыс. долл. Удалось собрать 80 тыс. долл. наличными. Этого не хватало. Бедность фермеров не давала им возможности помочь самим себе. Банки победили, и это убедило альянсы в том, что ключевым моментом является денежная реформа.

Однако на этом пути случилась и победа. С фермеров брали слишком большие деньги за джутовые мешки (в них хранился хлопок), продажа которых контролировалась одним трестом. Фермеры, участвовавшие в альянсе, организовали бойкот, стали делать мешки из хлопка и вынудили производителей джута продавать свою продукцию по 5 центов за ярд вместо прежних 14 центов.

Неоднозначность убеждений популистов наглядно видна на примере одного из их техасских лидеров – Чарлза Макьюна. В области экономики он придерживался радикальных взглядов (был противником трестов и капиталистов), по политическим взглядам являлся консерватором, выступавшим против новой партии, независимой от демократов, и ко всему прочему – расистом. Макьюн выдвинул план, который стал важнейшим в предложенной популистами программе и предусматривал создание субказначейства. Правительству предлагалось организовать собственные склады, на которых фермеры хранили бы свою продукцию, получая в обмен сертификаты этого субказначейства. В качестве сертификатов использовались бы гринбеки, и таким образом был бы открыт доступ к гораздо большему количеству денег, не зависящих от золота или серебра, а связанных с объемом произведенной фермерами продукции.

Осуществлялись и другие эксперименты под эгидой альянса. В Северной и Южной Дакоте действовал грандиозный кооперативный план, страховавший фермеров от потери урожая. Там, где крупные компании просили 50 центов за акр, кооперативная цена держалось на уровне 25 центов или ниже. Было выпущено 130 тыс. полисов на общую площадь 2 млн. акров.

Судьба предложений Макьюна о субказначействе зависела от правительства. Поскольку их не брала на вооружение ни одна из двух основных политических партий, это означало необходимость создания третьей партии, что не согласовывалось с убеждениями самого Макьюна. Альянсы начали работу в этом направлении. В 1890 г. 38 их кандидатов были избраны в Конгресс США. На Юге представители альянсов стали губернаторами Джорджии и Техаса. Организация оттеснила демократов в Джорджии и получила три четверти мест в законодательном собрании этого штата, а также шесть из десяти мест от Джорджии в палате представителей Конгресса США.

Однако, как пишет Л. Гудвин, это была «двусмысленная революция, поскольку партийная машина оставалась в руках тех же людей, что и раньше, и посты председателей ключевых комитетов в Конгрессе и законодательных органах штатов сохранялись за консерваторами, а корпоративные силы в штатах и на общенациональном уровне все еще могли использовать свои деньги для достижения ими желаемых результатов».

Альянсы не получали реальную власть, но все же распространяли новые идеи и дух перемен. Превратившись в политическую партию, они стали называться Народной (или Популистской) партией. Ее съезд был проведен в 1890 г. в городе Топика (Канзас). Великий популистский оратор из этого штата – Мэри Эллен Лииз сказала переполненной энтузиазмом толпе:

«Вся страна принадлежит Уолл-стриту. Это более не «власть народа, волей народа, для народа»[130], а власть Уолл-стрита, волей Уолл-стрита и для Уолл-стрита… Наши законы – результат системы, которая наряжает мошенников в парадные костюмы, а честных людей – в лохмотья… политики утверждают, что мы страдаем от перепроизводства. Что это за перепроизводство, при котором каждый год 10 тыс. маленьких детей умирают в США от голода, а в Нью-Йорке свыше 100 тыс. девушек вынуждены обменивать честь на кусок хлеба…

В Соединенных Штатах есть 30 человек, чье совокупное состояние превышает 1,5 млрд. долл. Есть и полмиллиона человек, ищущих работу… Мы требуем деньги, землю и транспорт. Мы требуем упразднения национальных банков, мы требуем полномочий напрямую брать ссуды у государства. Мы требуем стереть с лица земли ненавистную систему ареста собственности должника… При необходимости мы силой будем защищать свои дома и очаги и не станем выплачивать долги ростовщическим компаниям, пока правительство не расплатится с нами. Люди загнаны в угол. Пусть кровопийцы, ранее отбиравшие у нас деньги, знают об этом».