— Неужели? — Брови Адель удивленно поднялись. — И ты каким-то образом заработала достаточно денег, чтобы купить дом?

— Да. Ну, во всяком случае, на депозит, — отрезала Роуз и зашагала прочь, потому что испугалась.

— Лжешь! — крикнула Адель и побежала за ней, хватая ее за руку. — Я предполагаю, откуда эти деньги. От Майлса Бэйли, так? Ты его шантажировала!

— Я не знаю, о ком ты говоришь, — упорно защищалась Роуз. — Кто такой Майлс Бэйли?

Удар по лицу был таким быстрым, что она даже не увидела, кода Адель подняла руку. Она отшатнулась назад, споткнулась об упавшую ветку и упала на спину, растянувшись во весь рост. Адель стояла над ней с топором в руке и гневно смотрела на нее.

— Ты несчастная, вероломная сука, — зашипела она на нее. — Ты еще и дура, если думаешь, что он мне не сказал! Он тоже порядочная скотина, но у него хотя бы есть остатки приличий, он пытается защитить своего сына! А ты отвратительна, у тебя не только не хватило духу прийти ко мне и рассказать, почему я не могла выйти замуж за Майкла, ты еще использовала это, чтобы выкрутить из него деньги.

— Я этого не делала! — бурно настаивала Роуз, зная, что у Адель нет доказательств. — Я не брала денег. Я только пошла к нему, потому что не могла вернуться в твою жизнь и рассказать это сама.

— Я уже выросла! — бросила ей в лицо Адель. — Я вспоминала все те мерзости, которые ты делала и говорила мне намеренно, и поняла, отчего это. Я уверена, что за одну неделю думала о тебе больше, чем ты обо мне за все двадцать лет. Ты обращалась со мной хуже, чем с бродячей кошкой! Ты обвинила меня в смерти Памелы, ты заставила меня думать, что запила по моей вине, и даже родившись, я причинила тебе зло. После всего этого ты меня уже не сможешь одурачить. Ты просто шлюха, лгунья, и ты совершенное ничтожество как человек.

Роуз была ошеломлена жестокими словами Адель, и ей казалось невероятным, что она копила в себе эти два дня столько яда, ожидая нужного момента, чтобы выплюнуть его.

Она лежала на траве, оцепенев и не сводя глаз с топора в руке Адель. Она была уверена, что Адель набросится на нее с топором. — Прости, Адель, — захныкала она. — Я была больна, у меня было не все в порядке с головой, ты же знаешь. Спроси у бабушки. Она расскажет.

— Я ни о чем не буду бабушку спрашивать, — сказала Адель. Ее глаза горели и голос охрип от волнения. — Она уже достаточно из-за тебя настрадалась. Тебе было мало, что ты разбила ее сердце? Зачем тебе нужно было возвращаться — чтобы разрушить еще и мою жизнь и жизнь Майкла?

— Я никогда не хотела причинить маме боль, я была молодой и глупой, — рыдая, вымолвила Роуз. — Ни тебе, ни Майклу, но я же должна была что-то сделать. Если бы вы поженились и у вас родились дети, они могли бы быть слабоумными.

— Может быть, я поверила бы, если бы ты пришла ко мне и рассказала всю правду, — заорала на нее Адель. — Но ты пошла к нему, ты увидела в этом прекрасную возможность нажиться.

— Если ты так плохо обо мне думаешь, почему ты заставила меня приехать сюда и ухаживать за мамой? — выкрикнула Роуз.

— Может быть, потому, что я хотела заманить тебя сюда и убить!

К ужасу Роуз, Адель взялась за топор обеими руками, подняла его и быстро опустила, остановившись лишь в нескольких дюймах от головы Роуз.

— Ты когда-то пыталась убить меня, или ты уже забыла? А я тебе ничего не сделала.

— Я была больна и вне себя от горя из-за смерти Памелы! — заверещала Роуз, отчаянно пытаясь выкрутиться, потому что Адель махала топором, каждый раз все приближая его к лицу Роуз. — Я тебе никогда не объясняла. Майлс меня бросил, когда я была беременна тобой. Я его обожала, а он меня просто бросил на произвол судьбы, я могла кончить в работном доме. Ты не знаешь, через что я прошла. Пожалуйста, Адель, не убивай меня.

— Сколько денег ты из него вытянула? — выкрикнула Адель и ближе придвинулась к Роуз, снова опасно приближая топор к ее лицу. — Говори мне быстро или получишь топором!

Роуз поняла, что бессмысленно продолжать отрицать, что она взяла деньги у Майлса, у нее было такое чувство, что Адель итак все знала.

— Тысячу фунтов, — прохрипела она. — Но он был мне должен, после того что он сделал со мной.

Адель снова замахнулась топором. Роуз закричала и закрыла лицо руками, невольно описавшись. Лезвие прошло так близко, что почти коснулось ее щеки, и вошло в траву прямо возле ее уха.

— Ты мне отвратительна, — с презрением бросила Адель. — Посмотри на себя, ты просто в ужасе от ребенка, которого все время колотила! Ты заслуживаешь страданий за то, что сделала со мной, но я подумала о чем-то более конструктивном, чем убить тебя или изуродовать.

— Я сделаю все, что ты скажешь, — захныкала Роуз. Она была напугана и думала, что даже не в состоянии будет подняться с земли. — Послушай, я продам дом и отдам деньги маме.

— Ты думаешь, она захочет твоих чертовых денег? — снова заорала Адель. — Ты думаешь, я когда-нибудь позволю ей узнать, насколько порочна ее единственная дочь?

— Так чего же ты хочешь? — выкрикнула Роуз.

— Я хочу, чтобы она жила долго и была счастлива, и это все, — ответила Адель срывающимся голосом. — Я хочу, чтобы она ни дня в жизни больше не беспокоилась. Я хочу, чтобы она думала, что они с Фрэнком воспитали хорошего, порядочного человека. Даже если это неправда.

Роуз продолжала дрожать от страха.

— Ты готова дать ей это, чего бы это ни стоило? — прошипела ей Адель. — Готова?

Роуз кивнула. Она знала, что должна согласиться, другого выбора у нее не было.

— Тогда сядь, — приказала ей Адель. — И слушай внимательно, потому что повторять я не буду.

Роуз села и попыталась рукавом стереть слезы с лица.

— Хорошо! — сказала Адель. — Я дам тебе только один шанс искупить свою вину, и это будет для тебя нелегко. Тебе придется добровольно ухаживать за бабушкой, выливать из ее горшка, мыть ее, кормить и следить за коттеджем, за садом и за животными. Ты станешь любящей дочерью, которой она заслуживает.

— Я сделаю это, — в отчаянии согласилась Роуз. — Я обещаю, я сделаю.

— Так-то лучше, — сказала Адель и ухмыльнулась. — Я знаю, что через полчаса после моего отъезда ты начнешь разрабатывать план, как выбраться отсюда и вернуться к своему пьянству и грязной жизни. Только попробуй! Одно неверное движение — и я буду знать об этом. И я буду стоять у тебя над душой. Обещаю, что не дам тебе второго шанса.

Роуз заглянула в зеленовато-коричневые глаза дочери, и они вдруг до боли напомнили ей о Майлсе. Он посмотрел на нее точно так же незадолго до того, как бросил ее. Это был такой проницательный взгляд, словно он посмотрел ей прямо в душу и ему не понравилось то, что он там увидел.

Наверное, он раскрыл всю ее ложь и мошенничество точно так же, как это сделала Адель. Похоже было, что Адель пошла в отца, а не в мать.