Приказав маленькому отряду остановиться, Дилан изучил местность в прибор ночного видения. В двадцати ярдах впереди рядом с основным руслом была небольшая заводь, отделенная плотиной, очень похожей на ту, какие возводят бобры.

Но только эта плотина была построена из костей.

Скрепленная глиной гора из сломанных черепов, ребер и прочих полуразложившихся останков высотой по пояс извивалась дугой, отделяя мелководную заводь от реки. В этой заводи и на груде костей копошились сотни серых мускулистых червей размером от пальца до руки. Несколько их выбрались на противоположный берег и теперь копались в толстом слое мха и тины.

Одна взрослая личинка, как более мягко именовались эти создания, распрямившись, оттолкнулась от каменистого берега, пролетела над заводью и, нырнув в это копошащееся месиво, скрылась в глубине.

Дилана передернуло от отвращения.

Очевидно, гнездо все еще было возбуждено акустическим зарядом, который закончился всего с минуту назад. Хотя этот проход располагался позади ЗГДД, отраженные звуковые волны распространились и в этом направлении. От низкочастотного инфразвука у Дилана пробежали мурашки по спине, словно от скрежета ногтей по стеклу.

– Проходим вперед еще десять ярдов и разворачиваем антенну, – приказал он.

– Так близко? – с опаской промолвил Райли.

Обыкновенно Дилан терпеть не мог, когда кто-либо оспаривал его приказания, однако в данном случае он не винил своего молодого подчиненного. Майор сам испытывал лютую ненависть к этим маленьким коварным охотникам. Они вызывали у него отвращение.

Но сейчас ему нужно было заполучить одну такую тварь.

– Шевелитесь! – приказал он.

Бойцы медленно двинулись вперед. Личинки славились своим умением нападать скопом. И выкрасть одну из гнезда будет сравнимо с тем, что потревожить муравейник. Поэтому исследователи прибегали к тактике «ошпаривания» – когда все обитатели логова бросались врассыпную, спасаясь от опасности. Это было одним из самых жутких зрелищ, какие только доводилось видеть Дилану, – хищный взрыв, взметающийся вверх на высоту нескольких десятков ярдов.

Поэтому майор понимал беспокойство Райли.

И все же он был опытным охотником. Бесшумно двинувшись вперед первым, Дилан поднял кулак, показывая Крайстчерчу и Райли занять позицию справа и развернуть переносной ЗГДД.

Бойцы работали слаженной командой. Крайстчерч поднял тарелку высоко вверх, а Райли тем временем распутал кабели. Как только все было готово, Райли отступил за спину своего напарника, держа в руках тяжелый аккумулятор.

Указав на гнездо, Дилан поднял вверх большой палец.

Райли нажал на кнопку. Какое-то мгновение генератор гудел, после чего заревел, словно обезумевший злой дух. Реакция последовала незамедлительно. Хотя и не такое впечатляющее, как полноценное «ошпаривание», это омерзительное зрелище словно вырвалось из самых нижних кругов ада. Сотни серых тел задрожали, задергались и устремились прочь из гнезда, выливаясь в главную протоку. Те твари, которые выбрались на плотину или берег реки, устремились за своими собратьями, убегая от оглушительного звука, будто опавшая листва от сопла вентилятора.

Досчитав до трех, Дилан провел ребром руки по шее.

Райли отключил аккумулятор, и Крайстчерч опустил тарелку.

Майор бросился к заводи. В груди стоял ледяной холод от мысли, что ему придется подойти вплотную к кишащему гнезду. Он обвел взглядом заводь, однако то, что было ему нужно, лежало на груде костей.

Одинокий червь слабо извивался, оглушенный акустическим ударом.

Дилан схватил его затянутой в перчатку рукой, следя за тем, чтобы не прикоснуться к круглой пасти, утыканной острыми, как иглы, зубами. Он взял тварь за хвост, зная, что железы у нее во рту вырабатывают кислоту, разъедающую живую плоть, способную в считаные мгновения разложить перчатку.

Держа добычу в руке, Дилан поспешил к берегу реки. Личинка извивалась, выдвигая из своих сегментов мускулистые отростки, похожие на ноги сороконожки.

Червь задергался, стараясь вырваться, и Дилан, выхватив нож, вспорол ему брюхо, выпотрошив внутренности.

В реку хлынула черная кровь.

Дождавшись, когда личинка затихнет, Дилан бросил тело на берег у самой кромки воды. Наклонившись, он обмотал ее леской – и отступил на десять шагов назад.

Заняв позицию, Дилан подал своим подчиненным знак переместиться вправо и снова включить ЗГДД, направив его на кучу костей. Он не хотел, чтобы остальные личинки хлынули обратно в гнездо, пока он будет лежать в засаде. А то существо, которое он надеялся приманить, в отличие от личинок было глухо к акустическим воздействиям.

Опустившись на колено, Дилан снял с плеча автоматическую винтовку и положил ее на землю. Для охоты на эту добычу ему было нужно другое оружие.

Он достал из кобуры пистолет «хаудах». В оба ствола уже были вставлены заряды калибра 0.557. Хотя пистолету было уже больше ста лет – предки Дилана охотились с ним на носорогов и тигров, – механизм оставался в идеальном состоянии, и майор надеялся, что и через сто лет им будет пользоваться его правнук.

Однако сейчас ему предстояло охотиться на существо поопаснее льва.

Добыча появилась гораздо раньше, чем он предполагал. Единственным предупреждением стала стреловидная волна, пробежавшая по поверхности реки к берегу. Затем из воды появилась светящаяся сфера, поднятая на мускулистом щупальце. Ядовитый шар переливался биолюминесцентными красками – ярко-голубыми, изумрудно-зелеными, кроваво-красными.

Было понятно, как эта смертельно опасная ловушка пленяет и завлекает обитателей сумеречного мира, но Дилан, не обращая внимания на красочное зрелище, большим пальцем взвел курок одного из стволов.

Сфера опустилась на берег, обшаривая его вслепую, пока наконец не наткнулась на тело червя. Личинки являлись потомством Volitox ignis, недоразвитой формой взрослого охотника-чудовища.

Переливающийся шар перекатил безжизненное тело. Это на удивление нежное прикосновение не опалило плоть личинки, поскольку матка Volitox, по-видимому, была способна контролировать выделение обжигающей кислоты. На самом деле о жизни этих созданий до сих пор было известно очень мало. Они были слишком агрессивными, слишком опасными, что затрудняло их изучение. И все же исследовали отметили, что самки обладают сильным материнским инстинктом.

И вот сейчас Дилан намеревался этим воспользоваться.

Опустив руку, он потянул за леску, оттаскивая труп прочь от берега, подальше от матери. Ему хотелось приманить самку Volitox ближе, убедив ее в том, что ее потомство живо и ползет прочь.

Светящаяся сфера двинулась следом за уползающей личинкой, вытягивая щупальце. В конце концов матке пришлось выбраться из воды, чтобы продолжать преследование.

«Пора!»

Голова чудовища высунулась на берег, открывая торпедообразное тело размером с косатку, но заканчивающееся круглой пастью, как у миноги. Изнутри разинутая пасть представляла собой бездонный колодец острых кривых зубов.