— Аруддин! Что это за шутки! Я знаю, ты сильный маг! Но это не повод разрушать дворец! Мои сарламы…

Дрожащий визирь молча указал на рыжую девочку, стоящую у окна. Она как раз зажгла еще один шар. Он оторвался от руки и повис в воздухе. Девочка раздумывала, какую из пяти оставшихся башен спалить теперь. Мужчина побагровел и зарычал оркам:

— Взять ее!

Девочка развернулась, при этом больше неудерживаемый шар отправился в неуправляемый полет по двору. Выписывая замысловатые кривые, он то приближался к земле, заставляя находившихся там людей с криками разбегаться, то поднимался вверх, к стенам и башням. Впрочем, стражников там уже не было. Двинувшиеся вперед орки-охранники в растерянности остановились, а до сих пор не замеченная вошедшими девушка, усмехнувшись, произнесла:

— Не стоит злить мою сестру!

— Ага! — подтвердила девочка, а девушка, кивнув в сторону окна, попросила:

— Листик, убери огонь. Больше уже не нужно.

— Ага! — опять ответила девочка. Сильно увеличившийся шар полетел вверх и там с грохотом взорвался.

Орки, видно от потрясения, выронили мечи и пали ниц.

— Арыамарра, — выдохнули они одновременно.

Визирь, выпучив глаза, проговорил, обращаясь к человеку в роскошном халате:

— О солнцеподобный! Позвольте представить вам королеву Зелии и ее сестру принцессу Листика!

— Ага! — Девочка, с интересом рассматривая султана, спросила: — А где угощение?

— Какое угощение? — удивился султан. Заявление девочки никак не вязалось со всеми ее предыдущими действиями.

— Как какое? Ты это что? Без ничего прибежал? Что же ты? Так спешил, что ничего не взял? — Возмущению девочки не было предела. Она показала на визиря: — Вот у него было, правда, очень мало, но было! Он хоть казаться вежливым хочет, а ты…

Девочка разочарованно вздохнула, а ее старшая сестра, улыбаясь, попыталась объяснить:

— Листик, это же султан…

— Я сама вижу, что султан! — раздраженно заявила девочка, а потом сердито добавила: — Если правитель, так можно гостей и не угощать? Зачем мы вообще сюда ехали? Надо было разрешить Усимту спалить этот город вместе с дворцом!

Побледневший визирь стал оправдываться, что он сейчас же исправится и проявит чудеса гостеприимства, что сейчас принесут все, что хочет великолепная принцесса. Слегка ошалевший от таких речей султан слушал своего визиря и смотрел на своих абсолютно верных и не один раз проверенных телохранителей, лежавших ниц перед какой-то рыжей девчонкой. Когда он попытался что-то сказать, визирь непочтительно замахал на своего султана руками и позвонил в колокольчик, вызывая слуг. Прибежавшим слугам он приказал принести огромное количество самых лучших сладостей.

— И мороженого! — добавила девочка.

— И мороженого! — продублировал визирь желание девочки как приказ слугам.

— Что это значит?! — не выдержал султан.

Визирь молча показал на отсутствующие башни. И показал в сторону порта, где швартовались к стенке четыре разбитых обгоревших дромона. Пятый тонул, не дойдя до причала, вокруг него кружило множество лодок, спасая людей. Визирь так и не успел дать команду прекратить сражение, и героические дромоны дрались между собой до конца, пока не пропала иллюзия, наведенная Усимтом.

— Я решила сначала зайти к вашему первому министру, а то сразу к вам не совсем удобно. Это не совсем по протоколу, надо же провести соответствующую подготовку, чтобы встреча правителей прошла на должном уровне, — улыбнулась Милисента.

Султан напыжился:

— Это правильно! К нам на прием не так просто попасть! Мы не каждого принимаем, и если официально принимаем, то по всем протокольным правилам большой придворной церемонии!

Милисента подняла бровь, а визирь пояснил:

— Солнцеподобный восседает на своем троне, а ничтожные, удостоившиеся счастья видеть солнцеподобного, ползут к нему на животе!

Листик, оторвавшаяся от мороженого — расторопные слуги уже принесли угощение, — с интересом слушала. Она согласно кивнула:

— Правильно! Правил церемонии надо придерживаться, раз надо ползти на животе, то придется ползти!

Султан напыжился еще больше. Орки-охранники, сидящие на корточках у стены (Листик приказала им не лежать на полу, а сесть где-нибудь в сторонке), обожающе смотрели на девочку. Визирь удивленно переводил взгляд с одной сестры на другую.

Он не понимал, почему после продемонстрированных возможностей девушки решили пойти на столь унизительные условия большой придворной церемонии. Милисента, переглянувшись с Листиком, хитро прищурилась, при этом в ее глазах плясали смешинки. А девочка с тем же важным видом продолжила:

— Традиции нарушать нельзя! Как говорят гномы, традиции — это святое! Нарушение традиций — это подрыв устоев мироздания! А если мы подорвем его устои, то все мироздание рухнет нам на голову! Вы же не хотите, чтоб мироздание регулярно рушилось вам на голову?

Ошарашенные речью девочки, султан и его визирь отрицательно замотали головами, орки продолжали так же обожающе смотреть на Листика, ведь если Арыамарра попросит богов обрушить мироздание, они его обрушат, и никто этому воспрепятствовать не сможет. А вот Милисента почему-то хихикнула. Листик, строго всех оглядев, важно подняла вверх палец и продолжила:

— Но! Но Милисента — тоже королева! Значит, у нее с султаном статус одинаковый, ну будем так считать, потому как я уверена, Милисента гораздо… — Листик не стала уточнять, в чем она уверена. — Поэтому уважение надо оказывать и ей. Значит, для оказывания взаимного уважения и соблюдения традиций делаем так: Милисента ползет от дверей к трону, а султан сползает с трона и ползет на животе ей навстречу. И в центре зала они торжественно встречаются! В смысле сползаются! А я вам соответствующее освещение обеспечу — ваши башни так хорошо горят! Сколько их там у вас еще осталось?

— Почему?! Почему мы должны ползти на животе? — У султана от такого предложения глаза стали совсем круглыми.

— А если не умеешь оказывать уважение нормально, а только на животе, то так и оказывай! И это хорошо, что вас там много ползти будет, значит, уважения больше будет!

— Э-э-э, почему больше будет? — осторожно спросил визирь у девочки, та пояснила:

— Он же сказал — мы должны ползти на животе! Значит, их там много будет, да? Кто там еще с тобой подползать к Милисенте собирается?

Листик повернулась к султану, задавая вопрос. Тот, побагровев, ответил:

— Мы — это мы! Мы — султан Ваштанарам Седьмой, повелитель всех истинных последователей Единственного, владыка всех Заскийских земель, владетель гор Таренги, властелин вод Гуланского океана…

— Мил, по-моему, он про небеса забыл, — сказала Листик Милисенте и, опасливо посмотрев на султана, добавила: — И мне кажется, что он пьяный, только наоборот.