А потом происходящее в центре комнаты поглотило его.

Он никогда не видел ничего подобного. Начиная с мгновения, когда Вин оторвался от пола, и этот поток белого света возник из ниоткуда, и, заканчивая эпической секундой, когда Эдди пустил в ход кинжал. Невероятно.

Господи, этот нож.

Самая красивая вещь, когда-либо виденная Джимом: когда свет коснулся оружия, из лезвия вырвался весь спектр ярких красок, цвета были столь яркими и четкими, будто Джим снова стал маленьким ребенком и впервые видел их.

Но сама борьба… Джим был уверен, что Вин погибнет. Находясь в столбе света, Эдди пронзил мужчину кинжалом и, запустив руку в его грудь, начал тянуть ее назад, словно пытался вытянуть машину из болота. В ответ на его действия Вин закричал как будто издалека, мучительные вопли вырывались из его горла, в то время как тело напрягалось от усилий.

В эту минуту Мария-Тереза устремилась вперед, но Джим вовремя поймал ее. Интуиция подсказала ему, что девушке лучше не становиться на пути, сколь бы ужасным ни казалось происходящее. Вмешательство посторонних не входило в план действий: это хирургия для души, и раковую опухоль нужно было удалить. Даже если человек умрет в процессе, попытка извлечения была необходима.

Джим удерживал Марию-Терезу так аккуратно, насколько это было возможно, и в итоге она оказалась прижатой к нему, впилась в его предплечья ногтями, беспомощно наблюдая, не в силах, как и он, повлиять на происходящее.

Все было в руках Эдди, Вина и того, что уготовила им судьба.

И потом произошел перелом. Эдди начал выигрывать битву… то, что он вытаскивал, начало поддаваться, сначала понемногу, но потом от заключительного, взрывного разделения, ангела отбросило на задницу. Однако праздновать было рано.

Как только черную хрень вынули из Вина, эта злобная тень оказалась на свободе, спущенная с цепи… и в мгновение ока она нацелилась на Марию-Терезу. Прокатившись по воздуху, тьма сгустилась, потемнела, будто набирая силу, и бросилась к ней.

Джим спрятал девушку за собой, прижимая ее к стене. Проворно двигаясь, он выстрелил из хрустального пистолета в нее, заливая ее тем, что содержалось внутри орудия.

Жаль под рукой не было ведра для этой дряни.

Развернувшись, он собрался духом, когда тень бросилась на него. Столкновение было не из приятных, дымчатое вещество врезалось в его кожу, словно тысячи пчелиных жал. Мария-Тереза закричала…

Нет, это была не она. Черный сгусток с визгом разбился в дребезги, словно пульки, которые раскидали по полу.

Хреновина перегруппировалась, но не стала пробовать еще раз. Она устремилась к одному из окон, подоконник которого не посыпали солью, и звон разбитого стекла пронесся по дому.

В ту же минуту свет из круга испарился, и его исчезновение было еще громче, от сверхзвукового хлопка у Джима зазвенело в ушах, а зеркало над комодом разлетелось вдребезги. Выброс энергии отбросил Эдди назад, и он ударился о стену. В это мгновение взору предстал Вин, лежащий на полу, бледный, сотрясаемый дрожью, покрытый потом.

Когда он свернулся на боку и подтянул колени к груди, Мария-Тереза вырвалась из хватки Джима и кинулась к любимому.

– Вин? – Она отбросила его волосы с лица. – О, Господи, он весь окоченел. Подай мне одеяло.

Джим сдернул пуховое одеяло с кровати и вложил в руки девушки; потом решил проверить Эдди, который, казалось, лежал без сознания.

– Здоровяк, ты в порядке? Эдди?

Парень дернулся и оглянулся вокруг, словно заблудившийся. К его чести, даже в невменяемом состоянии, он продолжал сжимать в кулаке хрустальный кинжал, костяшки побелели, будто орудие собирались отнять у него при помощи пассатижей.

Выражение его лица не было торжествующим.

Когда Эдди попытался встать, Джим подхватил его под руки, помог оторваться от пола и присесть на кровать.

– Ты не выглядишь так, будто все прошло удачно.

Эдди пару раз глубоко вдохнул.

– Он чист… и… мастерский ход с Марией-Терезой.

– Решил, что так будет намного эффективней. – Джим перекинул толстую косу через плечо парня, не в силах понять, почему Эдди был расстроен. – Я не понимаю. В чем проблема?

Эдди уставился на разбитое окно и покачал головой.

– Все прошло слишком просто.

Блиииииин.

Если это была прогулка по парку, то на что, черт возьми, похожа настоящая битва?

Сол, пребывая в состоянии шока, заехал на подъездную дорожку и припарковал такси. В мерцании гаражных ламп он посмотрел в зеркало заднего вида и склонил голову набок. Он коснулся порезанным пальцем выстриженного участка около уха, вспоминая, как переспал с женщиной на заднем сидении автомобиля. Они занимались сексом.

В первый раз за десять лет, с того момента, как его выпустили из тюрьмы.

Ему понравилось… по крайней мере то, что происходило до кульминации. Впоследствии, когда он обмяк под ней, его охватила странная, тошнотворная летаргия, он чувствовал себя не расслабленным, а плененным.

И тогда она достала ножницы. Женщина двигалась проворно, так что даже будучи предупрежденным, он не смог бы остановить ее: локон его волос, кусочек кожи. Потом она промокнула состриженное с его головы его же кровью, слезла с его бедер и скользнула руками под юбку.

После этого она оставила Сола там, где и поимела: на заднем сиденье такси.

Она даже не закрыла дверь. Несмотря на холод, остудивший его пыл, Сол не сразу смог протянуть руку и закрыться в автомобиле. Застегивая ширинку, он поддался истощению, игнорируя визг диспетчера и тот факт, что было не слишком умно с его стороны валяться уязвимым, посреди дня и в центре города.

Его сон был ужасающим, и, сидя сейчас в приглушенном свете салона, он повернул голову назад, убеждаясь, что заднее сиденье пустовало. Но, конечно, там никого не было… Сол закрыл все двери, как только снова сел за руль.

Боже… кошмар. Во сне его поимел разлагающийся монстр, который был и одновременно не был женщиной, с которой он переспал… во сне он заключил с ней некую сделку. Но не мог вспомнить, что получил взамен.

Его возлюбленная… сделка была связана с его возлюбленной.

Уже стемнело к тому времени, как каких-то два сопляка разбудили его, открыв передние двери и начав обшаривать его рюкзак и куртку.

Рука на автомате метнулась вперед, схватив хвост того парня, что оказался у рулевого колеса. С силой дернув, Сол осознал, что стал в тысячу раз сильнее, чем был до гротескного сна. Сильнее, более сосредоточенным. Он был словно… машиной-убийцей.

Парень на пассажирском сиденье лишь раз посмотрел в лицо Сола, выронил бумажник и испарился в дикой спешке.