закрывал щитом лицо, в строгом соответствии с правилами техники безопасности. Он добросовестно работал, экономно тратил зарплату, по вечерам гулял на свежем воздухе и никогда не говорил о политике.

Два месяца он не встречался с Лисом.

И вот, однажды мимо его стола прошел человек. Из кармана его спецовки торчал клочок бумаги с надписью «Лис». Человек бросил бумажку в атомную камеру, и она, излучив миллимикровольт энергии, исчезла.

Вечером капитан был в гостях у Лиса и играл в карты с двумя мужчинами, одного из которых знал понаслышке, а другого — в лицо и по имени.

За игрой они беседовали.

— Это принципиальная ошибка, — сказал капитан. — Вы живете вчерашним днем. Уже восемьдесят лет наша организация ждет благоприятного исторического момента. Нас ослепила теория Селдона, одним из главных постулатов которой было пренебрежение ролью личности. Мы считали, что человек не может изменить ход истории, что он марионетка, послушная высшей силе социальных и экономических тенденций общества.

Капитан разобрался в своих картах и предложил:

— Что, если мы убьем Мула?

— Что нам это даст? — с явным неодобрением спросил сосед слева.

— Видите ли, — сказал капитан, сбрасывая две карты, — дело не в нас, а в Муле. Вы правы в том, что жизнь одного человека для Галактики ничего не значит. Если убить человека, она не перестанет вращаться. Но Мул не человек, он мутант. Он расстроил План Селдона, а это значит, если задуматься всерьез, что один человек — один мутант — опроверг психоисторию. Если бы этого человека не было на свете, Фонд не был бы разгромлен. Если он перестанет жить, Фонд возродится. Восемьдесят лет мы боролись с мэрами и торговцами мирными средствами. Давайте испробуем террор.

— У вас есть план? — скептически спросил Лис.

Капитан начал издалека.

— Три месяца я провел в бесплодных размышлениях. Придя сюда, я нашел решение в течение пяти минут, — он взглянул на круглолицего, розовощекого соседа справа. — Вы были камергером у мэра Индбура. Я не знал, что вы член подполья.

— Я тоже не знал, что вы член организации.

— По долгу службы вам приходилось проверять работу охранной сигнализации.

— Так.

— В настоящее время дворец занимает Мул.

— Так было объявлено. Должен заметить, что Мул — скромный завоеватель. Он не выступает с речами и не появляется перед народом под другими предлогами.

— Это не новость и к делу не относится. Мой дорогой экс-камергер, вы то, что мне нужно.

Карты были открыты, Лис собрал ставки и начал сдавать для новой игры.

Бывший камергер, забирая свои карты, сказал:

— Простите, капитан. Хотя я проверял систему сигнализации, я не знаю, как она работает. Проверка была чистой формальностью.

— Я это предполагал. Однако, в вашем мозгу наверняка сохранилось зрительное воспоминание о каких-то ее деталях и ваших действиях над ними. Его можно добыть с помощью психозонда.

Румяное лицо камергера побледнело и осунулось, рука судорожно смяла карты.

— Что вы сказали?

— Не волнуйтесь, — жестко произнес капитан, — я умею им пользоваться. Вам грозит разве что трехдневное недомогание. Даже если случится что-то более серьезное — на войне, как на войне. Я знаю людей, которые по внешнему виду ручек управления определят длины волн. Есть люди, которые могут изготовить минибомбу с часовым механизмом. Я доставлю ее к Мулу.

Заговорщики склонились к столу.

— Вечером назначенного дня, — продолжал капитан, — в городе, неподалеку от дворца, начнется драка. Не серьезная свалка, а так, для шума. Лучше, если все участники свалки убегут от полиции. Пока полиция и охрана дворца будет ими заниматься…

С этого вечера начались приготовления к диверсии, а капитан Притчер опустился еще на одну ступень общественной лестницы и из заговорщика стал террористом.

И вот террорист капитан Притчер во дворце, весьма довольный своей проницательностью. Он предвидел, что при столь изощренной системе сигнализации во дворце охраны будет немного. Ее не было вовсе.

Расположение комнат он помнил отлично. Бесшумно ступая, капитан поднимался по устланной коврами лестнице. Наверху он прижался к стене и стал осматриваться.

Напротив была закрытая дверь. За этой дверью должен находиться мутант, победивший непобедимых. Капитан пришел рано: бомбе оставалось жить еще десять минут.

Прошло пять минут. Ни один шорох не нарушил тишину. Мулу и вместе с ним капитану Притчеру оставалось жить пять минут.

Повинуясь внезапному внутреннему толчку, капитан шагнул вперед. Неудачи быть не может. Когда бомба взорвется, на воздух взлетит весь дворец. Мула не спасет ничто. Капитан хотел увидеть Мула, перед тем как они оба погибнут.

Капитан дерзко забарабанил в дверь.

Дверь открылась, и в коридор хлынул ослепительно яркий свет.

Капитан невольно отшатнулся, но тотчас же овладел собой. В центре маленькой комнаты, у аквариума, стоял важный человек и приветливо смотрел на капитана. На нем был черный форменный костюм. Человек рассеянно постукивал рукой по аквариуму, и длиннохвостые оранжевые и пунцовые рыбки, испуганные мельканием черного рукава, отчаянно носились туда-сюда.

— Входите, капитан! — позвал человек.

Капитану казалось, что бомба распухает у него во рту. Осталось меньше минуты.

Человек в форме сказал:

— Выплюньте свою машину и освободите рот для беседы. Взрыва не будет.

Прошла минута, и капитан, пьяным движением нагнув голову, выплюнул на ладонь серебристый шарик. С яростью брошенный о стену, шарик отскочил, тонко звякнув и весело блеснув.

Человек в форме пожал плечами.

— Не стоит так огорчаться, капитан. Я не Мул. Вам придется довольствоваться наместником.

— Как вы узнали? — пробормотал капитан хрипло.

— Наша контрразведка работает эффективно. Я могу назвать всех членов вашей банды, пересказать все ваши планы.

— Вы позволили делу зайти так далеко?

— Почему бы и нет? Более того, я старался заманить вас сюда. Мы могли арестовать вас еще на заводе в Ньютоне, но так лучше. Если бы вам в голову не пришел этот блестящий план, его предложил бы вам кто-нибудь из моих людей. В результате мы с вами присутствовали при весьма драматической и в то же время довольно забавной сцене.

Взгляд капитана был жестким.

— Надеюсь, спектакль окончен?

— Что вы! Только начинается. Полно, капитан, садитесь. Героику оставим дуракам, на которых она производит впечатление. Вы же, капитан, умный человек. По имеющимся у меня сведениям, вы первый в Фонде по достоинству оценили силу Мула. Мне известно, что вы наводили справки о детстве и юности Мула. Вы участвовали в похищении его шута, который пока что