Наверное. И кисть с собой принес.

Раньше он бы с легкостью все уладил. Шепнуть пару слов, обменяться взглядами, едва ощутимо прикоснуться рукой… С другой стороны, раньше ничего подобного и не случилось бы. Кретин пьяный!

О, как часто это ругательство звучало у него в голове. Но относилось ли оно к тому юнцу с мечом или к самому Мурильо?

Ворота дуэльной школы были широко распахнуты. Мурильо шагнул внутрь и оказался на открытой тренировочной площадке под солнцем. Пара десятков потных, упитанных учеников бились друг с другом на песке под стук деревянных клинков. Во многих сразу бросалось в глаза отсутствие агрессии, инстинкта убийцы. Они плясали вокруг противника, вяло выставив перед собой палки. С шагами дело обстояло вообще ужасно.

Наставница скрывалась в тени аркадного пролета и даже не смотрела за бардаком, что творился на площадке. Ее больше занимал разошедшийся шов или прореха на кожаной рукавице.

Обойдя толпу, скрытую за пылевой завесой, Мурильо подошел к наставнице. Она бросила на него мимолетный взгляд, затем снова занялась рукавицей.

– Прошу прощения, – сказал Мурильо, привлекая к себе внимание. – Вы – хозяйка этой школы?

– Ну да, – ответила она, не поднимая головы; среди учеников тем временем завязалась пара настоящих драк. – Как, довольны увиденным?

Мурильо взглянул на свалку.

– С какой стороны посмотреть.

Наставница хмыкнула.

– Хороший ответ. Чем могу служить? Хотите запихнуть сюда внука или внучку? Наряд у вас дорогой… был когда-то. Я бы сказала, что обучение здесь вам не по карману. Конечно, если вы не из тех баснословных богачей, которые нарочно одеваются как бродяги. Старые капиталы и все такое.

– Хорошая реклама, – заметил Мурильо. – И как, работает?

– Свободных мест нет, запись на несколько месяцев вперед.

– Я вообще-то хотел предложить свои услуги. Могу преподавать азы фехтования.

– И у кого же ты учился?

– У Карпалы.

Наставница хмыкнула снова.

– Он брал всего одного ученика раз в три года.

– Да, это так.

Теперь она подняла глаза на Мурильо и смотрела на него очень внимательно.

– Если не ошибаюсь, в городе осталось всего семь его учеников.

– Точнее, пять. Федел упал с лестницы и сломал шею. Спьяну. А Сантбала…

– А Сантбалу заколол в сердце Горлас Видикас. Первая серьезная победа юного выскочки.

Мурильо скривился.

– Я бы ту схватку даже дуэлью не назвал. Сантбала к тому времени уже почти ослеп, но не признавал этого. Гордость не позволяла. Для победы Горласу было достаточно распороть ему запястье.

– Молодые предпочитают не ранить жертву, а убить.

– Да, теперь это называется дуэлированием. К счастью, твои ученики скорее подрежут себя, чем противника, а такие раны редко бывают смертельными.

– Как тебя зовут?

– Мурильо.

Наставница кивнула, словно уже сама догадалась.

– И ты хочешь заняться преподаванием. Приди тебе в голову такая мысль при живом Карпале…

– Он бы выследил меня и убил, верно. Он терпеть не мог школы, да и фехтование, честно говоря, тоже. По его словам, учить человека дуэлировать все равно что вложить ему в руку ядовитую змею. Преподавать Карпале не нравилось, и он не удивлялся, когда чуть ли не каждый его лично выпестованный ученик либо погибал на дуэли, либо спивался – в общем, плохо кончал.

– Не твой случай, насколько я погляжу.

– Нет, и мой тоже. Просто я стал гоняться за женщинами.

– А что же теперь? Не можешь поймать?

– Вроде того.

– Меня зовут Скалла Менакис. Школу я открыла, чтобы разбогатеть. Сработало. Скажи, Мурильо, ты разделяешь нелюбовь Карпалы к преподаванию?

– Не так рьяно, думаю. Навряд мне это доставит удовольствие, но работать я буду как полагается.

– Тогда займешься ногами.

Мурильо кивнул.

– Ногами, хорошо. Отступление и бегство, шаги, защитная стойка – все то, что может спасти жизнь. Контратаки по запястью, колену, ступне.

– Несмертельные?

– Нет, чтобы остановить противника.

Скалла вздохнула.

– Что ж, хорошо. Надеюсь, я потяну твои услуги.

– Не сомневаюсь.

Она загадочно посмотрела на Мурильо и добавила:

– И да, кстати, даже не думай за мной гоняться.

– Я решил с этим завязать. Точнее, был вынужден так решить.

– Вот и…

В это мгновение оба заметили, что к ним спешит женщина.

– Мирла? Что случилось? – вдруг изменившимся голосом спросила Скалла.

– Я ищу Остряка…

– Этот дурень связался с тригалльцами… Я его отговаривала, а он все равно сунул голову в петлю!

– Да?… Просто, понимаешь, Драсти…

– Что с ним?

Женщина уворачивалась от слов Скаллы, как от ударов. Впрочем, неудивительно, от такого тона Мурильо и сам шарахнулся бы.

– Он пропал.

– Как – пропал? Когда?

– Снелл говорит, видел его два дня назад. На пристани. Тогда-то он и не пришел домой… ему всего пять…

– Два дня?!

Лицо Скаллы медленно побледнело, глаза наполнились ужасом.

– Два дня?!

– Снелл говорит…

– Дура!.. Этот мальчишка лжец и вор!

Под таким напором Мирла отступила.

– Он передал нам твои деньги…

– Да, после того, как я его чуть не придушила! Что Снелл сделал с Драсти? Что?

Мирла расплакалась, выкручивая себе растрескавшиеся руки.

– Он клянется, что ни при чем…

– Постойте. – Увидев, что Скалла хочет ее ударить, Мурильо поспешил вклиниться между женщинами. – Что случилось? Пропал ребенок? Я могу расспросить знакомых – у меня обширные связи. Успокойтесь и давайте все обдумаем. Говорите, его видели на пристани? Значит, нужно узнать, какие суда отплывали из гавани в последние дни. Торговый сезон только начался, поэтому круг поисков будет невелик. Итак, мальчику пять лет, и его зовут Драсти… – Нижние боги, да как вы вообще отпускаете пятилетнего одного на улицу? – Можете его описать? Волосы, глаза и так далее.

Содрогаясь от рыданий, Мирла кивала, и кивала, и кивала…

Скалла тем временем развернулась и, гулко топая сапогами, убежала из школы.

Мурильо удивленно смотрел ей вслед.