– Лень! Лень! – протянув к утесу руки, крикнула Динка.

Где-то за лесом эхо насмешливо повторило ее крик.

– Лень! Лень! Вставай! Это я, Макака! – звала Динка.

Но ничто не шевельнулось ей в ответ. Ленька крепко спал в своей пещере, укрывшись с головой одеялом и положив около себя завернутые в пиджак бублики.

– Лень, Лень! – падая в траву, крикнула еще раз Динка.

Ее одинокий голос достиг пещеры. Ленька пошевельнулся и сел.

– Лень! Лень! – донесся до его слуха отчаянный призыв.

Луна зашла за тучи; темное небо было усеяно мелкими звездами. Ленька накинул на себя одеяло и осторожно вышел из пещеры. Жалобный, дрожащий голос тихо спросил:

– Лень… это ты?

– Макака!.. – встрепенулся Ленька и, ничего не понимая, бросился к ней.

Через минуту он сидел рядом с Динкой на обрыве и, слушая ее рассказ, удивленно смотрел на жалкую продрогшую фигурку своей подружки. Рассказывая, Динка часто оглядывалась на лес и, зябко поводя плечами, цеплялась за его руку. Она была похожа на маленького перепуганного зайчишку, за которым гнались охотники.

– Не поезжай, Лень, не поезжай завтра! – лихорадочно повторила Динка.

– Ладно. Не поеду я… Иди спи спокойно. Боялась небось? Давай провожу… – сказал он, поднимая девочку с земли.

Они вступили в темную полосу леса, но Динка уже не бежала, не шарахалась от каждого куста. Рядом с ней шел Ленька…

– Со мной не бойся, – говорил он. – Со мной ни зверь, ни человек не справится. Ты только пальцем мне укажи, кто тебе не угоден, и не будет его, как не было. У меня такая сила, что вот стоит дуб, сто лет стоит, а захочу я – и выдерну его с корнем и закину за Волгу! Вот какой я!

Динка слушала, и страх ее рассеивался… Как в тумане, нырнула она в свою лазейку, подошла на цыпочках к дому, влезла в окно. Ленька ждал. Когда рама тихонько хлопнула, он повернулся и заспешил на утес. Луна совсем скрылась. Пробираясь ощупью между деревьями, мальчик думал об оставленной доске, и страх леденил его сердце. Что, если за то время, пока он провожал Динку, кто-нибудь прошел на утес и ждет его там, завладев драгоценными бубликами… Ленька подобрал на земле толстую палку и, размахивая ею, вышел на обрыв. И хотя он был тот, кто выдергивает с корнем вековые деревья и насмерть уничтожает всякого неугодного человека, сердце у него билось, как у самого обыкновенного двенадцатилетнего мальчишки, когда, подняв свою палку, он с трепетом перешел доску.

В пещере никого не было. Пиджак лежал на своем месте.

На другой день было воскресенье. Динка проснулась поздно. Все происшедшее ночью показалось ей тяжелым сном, и, хотя при дневном свете деревья и кусты уже не были такими страшными, девочка никак не могла себе представить, что это она ночью, совершенно одна, бегала на утес. Зато Ленька был спасен. Он никуда не уехал и теперь, наверное, скоро будет ждать ее у забора…

– Что ты все спишь? Ведь сегодня приедет Лина! – напомнила вдруг Мышка, просовывая в дверь голову.

– Лина!

Динка вскочила, наскоро натянула платье, побрызгала водой лицо и побежала за калитку. Потом вышла Мышка и даже Алина. Катя спешно наводила порядок в кухне, чтоб не осрамиться перед чистехой Линой. Марина тоже ждала… Всем казалось, что уж очень-очень давно они не виделись с Линой… Но от пристани один за другим отходили прибывшие из города пароходы, оглашая дачную местность веселыми праздничными гудками, а Лины не было… Катя позвала завтракать, и за столом все сидели скучные, обеспокоенные.

– Лина рвалась сюда всю неделю… Странно, что ее до сих пор нет… – сказала Марина.

И как всегда бывает, что в разлуке с близким человеком малейшая причина его молчания или долгого отсутствия вызывает целую бурю беспокойства и предположений, так и сейчас всем стало казаться, что Лина заболела, что случилось что-нибудь с Малайкой.

– Но Лина никогда не болела… – с робкой надеждой сказала Мышка.

– Она каждый день плакала… – угрюмо заявила Динка.

– Завтра после службы я поеду на элеватор, – решила Марина.

Воскресенье померкло и потеряло свой праздничный блеск. «Всамделишные» гости больше не приходили. Катя запретила Анюте приводить их, чтоб не расстраивать детей излишним напоминанием о любимой недостающей гостье. Приходила одна Анюта. Но Анюта уже давно не была гостьей, она была подругой и даже немного заменяла уехавшую с дачи Бебу, но больше всего Алина ценила ее как старательную и способную ученицу. Анюта действительно делала большие успехи: она уже бойко читала и, пристрастившись к чтению, сидела иногда в уголке сада, тихая, неслышная, погрузившаяся в книгу. Мать Анюты горячо благодарила Алину.

«Отец учить ее хочет. А один раз товарищей привел и велел ей читать газету. Гордится!» – радостным шепотом говорила она.

Личико Анюты округлилось, порозовело, и обычное настороженное выражение его исчезло, сменившись тихой углубленной задумчивостью. Алина подарила ей свою старенькую коричневую форму с черным передником. Анюта туго крахмалила белый воротничок и нарукавники. Опрятная, чистенькая и скромная, она напоминала первую ученицу в классе. Алина гордилась ею, и в это воскресенье они обе, чистенькие и нарядные, сидели в гамаке, читая вслух. Мышка тоже занялась разборкой подаренных ей Гогой книг.

Одна Динка не находила себе места. Она сидела на траве за калиткой и, глядя на дорогу, ждала… Она не могла поверить, что Лина не приедет… Так прошло время до обеда… Девочка поняла, что Лина уже не приедет, и грустно побрела на пристань искать Леньку. Она решила, что, пользуясь воскресным днем, мальчик старается что-нибудь подработать у пассажиров. Динка спустилась на берег, вспомнила Трошку и Миньку. Давно она их не видала… Ленька сказал как-то, что теперь все мальчишки торчат на баштане, потому что поспели арбузы. Динка прошла на базарную площадь, но, заслышав звуки шарманки, вернулась к пристани. И тут, около сложенных штабелями бревен, она неожиданно увидела Леньку. Он стоял с Васей и о чем-то солидно беседовал с ним. Увидев издали Динку, мальчик вдруг взволновался и, указывая на нее, что-то сказал. Вася удивился, всплеснул руками и громко расхохотался. Но Ленька покачал головой и серьезно повторил ему что-то. Вася перестал смеяться и поманил девочку пальцем.

– Эй, подружка! Иди-ка сюда! У нас секретов нет! – крикнул он.

Динка подошла и стала около Леньки.

– Вот, слышь, парень, и ты, подружка, какую я вам новость сейчас сообщу! – таинственно сказал Вася и, захватив ладонью свой подбородок, добавил: – Вот дело какое! Теперь уж сам видел я вашего хозяина! (Ленька метнул на него быстрый, тревожный взгляд, Динка широко раскрыла рот.) Самолично видел, детушки мои! Убили его, милые мои, насмерть! Так убили, что дальше ехать некуда! В лучшем виде! – Он развел руки и поглядел на Динку. – А то ведь знаешь как… Бают люди, а докель своими глазами не увидал, все думалось: ну как встанет он да побегит? Так ведь?