– По-моему, да, – отвечает она.

– Эй, подумай хорошенько... – говорю я. – Ты даже не представляешь, как это важно! Что бы с тобой ни случилось раньше – верить без «я» невозможно. Представь сама. Ты решила во что-то поверить. Ты допускаешь, что тебя могут предать, и тогда тебя захватят боль и отчаяние. Но ты все равно веришь. Все это и есть твое «я»! Выходит, ты знаешь, кто ты?

Она качает головой.

– Не знаю. Я просто думаю о маме. Что с этим дальше делать – не понимаю. Только чувствую, что могла бы поверить, и все.

– Я думаю, в тебе осталось что-то от твоего «я». Но оно очень плотно заперто и никак не показывается наружу. Эта связь в тебе так глубоко, что даже Стена не может ее распознать, а потому и не выгоняет тебя из Города.

– Значит, я, как и мама, не смогла до конца убить свою тень?

– Да нет. Твоя тень действительно мертва и похоронена в Яблоневом Лесу. Об этом есть запись в метриках. Но какая-то часть материнской памяти в тебе живет. Обрывки ее переживаний, картинки ее воспоминаний дышат в тебе – и заставляют чувствовать. Думаю, если ты сможешь нащупать их – найдешь в себе то, что искала все это время, но никак не могла найти.

Вокруг тихо – словно все звуки комнаты всосал в себя снег, танцующий за окном. Громадная Стена нависает над нами и слушает каждое наше слово. Иначе с чего бы вокруг стояла такая мертвая тишина?

– Насчет старых снов, – говорю я. – Я правильно понял, что звери вдыхают умирающую память жителей Города? А после смерти зверей та превращается в старые сны?

– Да. После смерти человеческой тени «я» умирает, и звери вбирают его в себя без остатка.

– Значит, читая старые сны, я могу найти твое «я»?

– Нет, не можешь. Мое «я» не умирало какой-то одной историей. Оно рассыпалось на отдельные воспоминания и передавалось разным зверям по кусочкам, перемешиваясь с такими же кусочками памяти других людей. Читая разные черепа, ты никогда не сможешь сказать, что там мое, а что – чужое. На то они и старые сны. Вечный Хаос, который никогда никому не распугать и не сложить в одну историю...

Я хорошо понимаю, что она хочет сказать. Я столько дней читал старые сны, но еше ни разу не понял смысла ни одного отрывка. И теперь у меня остается всего двадцать часов с небольшим. Двадцать часов, чтобы добраться до ее памяти. Удивительно, поражаюсь я. В этом Городе, где человеческое время бессмертно, у меня есть только двадцать часов, чтобы сделать выбор... Я закрываю глаза и глубоко вздыхаю.

Нужно собрать все силы, найти самую главную нить, потянуть за нее – и распустить это страшное кружево, что застит мои глаза.

– Идем к черепам! – говорю я.

– Зачем? – не понимает она.

– Я посмотрю на них и подумаю. Где-то должен быть выход...

Я беру ее за руку. Обогнув стойку, мы открываем дверь и заходим в хранилище. Девушка нашаривает на стене выключатель – и тусклый свет стекает на полки со старыми снами. Потерявшие цвет и окутанные густым слоем пыли, они тянутся бесконечными рядами в призрачных сумерках. Их пасти распахнуты под одним и тем же углом. Пустые глазницы бессмысленно буравят пустоту. Их ледяное молчание оседает на стенах хранилища едва различимой испариной. Я стою и разглядываю спящую армию человеческих грез. Могильный холод ползет по коже и прокусывает до самой кости.

– Ты правда думаешь, что сможешь меня прочитать? – спрашивает она, заглядывая мне в глаза.

– Думаю, да, – тихо отвечаю я.

– Но как?

– Пока не знаю. Но уверен, что это возможно. Ведь должен быть какой-то выход. И я обязательно его найду.

– Но это же все равно что искать дождинку в Реке...

– Послушай. Жизнь человека – не капля дождя. Она не падает с неба, и ее не спутать с миллионами ее близнецов. Если ты и правда способна верить – верь мне. И тогда я тебя найду. Сейчас перед нами есть все – и нет ничего. Но то, что мне нужно, я найду обязательно.

Тишина маятником долго раскачивается между нами.

– Найди мне меня, – наконец говорит она.

СТРАНА ЧУДЕС БЕЗ ТОРМОЗОВ

Кусачки для ногтей. Сливочный соус. Железная ваза

К библиотеке я подъехал в 17:20. Времени еще до чертиков, и я решил прогуляться по городу. Заглянул в кофейню, выпил кофе и посмотрел по телевизору бейсбол. Потом зашел в развлекательный центр и убил еще какое-то время игрой. Через реку переправлялись вражеские танки, а я должен был расстреливать их из пушки. Сначала я выигрывал, но уже минут через пять танки поползли на меня, словно стадо обезумевших леммингов, и не успокоились, пока не сравняли мою пушку с землей. В миг, когда меня уничтожили, экран залила ослепительно-белая вспышка, похожая на ядерный взрыв, и замигала надпись: «GAME OVER – INSERT COIN»[93].Я решил попытать счастья снова и покорно сунул в щель очередные сто иен[94]. Заиграла электронная музыка, и передо мной вновь появилось дуло, целое и невредимое. Игра была в буквальном смысле на поражение. И слава богу. Если б я не проигрывал, она бы длилась бесконечно, а в бесконечной игре нет никакого смысла. Да и хозяевам игрового центра, мягко говоря, было бы неудобно. Не говоря уже обо мне самом. А потому меня опять уничтожили. Ядерный взрыв. «GAME OVER – INSERT COIN»...

Выйдя из игрового центра, я остановился у витрины скобяной лавки. Под стеклом разложены самые разные инструменты. Гаечные ключи, сверла, пистолеты для забивания гвоздей, электрические отвертки. Чемоданчик размером с дамскую косметичку умудрился вместить целую кучу миниатюрных железяк, включая молоток с ножовкой и электроскоп. Рядом выставлен роскошный набор из тридцати резцов по дереву. Я никогда не думал, что дерево можно резать тридцатью различными способами – и от такого изобилия слегка обалдел. Все резцы отличались друг от друга, и каждый третий был такой странной формы, что я в жизни бы не сообразил, как им пользоваться.

После механических воплей игрового центра здесь было тихо, как за огромным айсбергом. Хозяин, средних лет мужчина в очках и с проплешиной на затылке, сидел за прилавком и разбирал отверткой какой-то замысловатый прибор.

Я пошарил глазами по стеллажам, пытаясь найти кусачки для ногтей, и обнаружил их рядом с бритвенными приборами. Два десятка кусачек были разложены на полке аккуратно, словно коллекция экзотических насекомых. Одни показались мне особенно странными. Плоский обрубок металла в пять сантиметров длиной без каких-либо зубцов, рычажков и упоров. Как им стричь ногти – сам черт бы не разобрал.

Взяв это чудо бытового дизайна, я подошел к прилавку. Хозяин отложил полуразобранный миксер и объяснил, как пользоваться тем, что я ему показал.

– Смотрите внимательно. Делаем раз. Делаем два. Делаем три. И получаем обычные кусачки для ногтей!