— Мы просто просим, чтобы ты подтвердил, что это она. Потом мы попросим В’Лейна просеять тебя от сюда…

— Если ты скажешь, что я здесь, ублюдок. Ты ни хрена не получишь от меня. Никто не должен знать, что я в Ирландии. Ни одни Эльф. Понял?

— Ты все еще думаешь, что они охотятся за тобой?

— У них очень длинная память, Королева ослабла, а я никогда не был их любимчиком. Многие из них не так часто пьют из котла, как мне бы этого хотелось. Один взгляд и сразу уберусь. Не приходите и не ищите меня больше.

Дейгис сказал прохладно: — У тебя была возможность убить Дэррока. Но, вместо этого, ты сделал его смертным.

Темные глаза Адама заблестели: — Я так и знал, что кто-то из вас ублюдков, попытается обвинить в том, что случилось, меня. Из-за того, что я позволил ему жить. Как люди позволили жить Гитлеру. Я не несу ответственность за уничтожение одной трети всего населения.

— Проклятье, радуйся, что не один из Келтаров не пострадал, иначе мы бы охотились за тобой.

— Не угрожай мне, Горец. Не зря меня называли син-сириш-ду[35]. У меня все еще имеется несколько козырей в рукаве. У меня есть собственный клан, для защиты.

Я уставилась на него, когда мы проходили. Внезапно его голова повернулась, и он посмотрел прямо на меня, прищурившись. Его пристальный взгляд следовал за мной, пока я не прошла.

— Кто она? — услышала я его вопрос.

— Одна из избранных Королевой, кажется. Она может отслеживать Книгу.

— Держу пари она может, — пробормотал Адам.

Я резко посмотрела через плечо, оборачиваясь. Я хотела знать, почему он это сказал.

Рука Лора сомкнулась вокруг моей руки.

— Продолжай идти. Приемные часы в Честере… ну, для тебя ограниченны.

Он остановился в дальнем конце зала перед гладкой стеклянной стеной сильно обрисованной дымчатыми рунами, и прижал свою ладонь к панели. Поскольку дверь сдвинулась в сторону, я посмотрела вниз и увидела, что пол был покрыт большим количеством рун.

— Если ты устанешь от Бэрронса, — его холодный взгляд застыл на моём лице, — При условии, что выживешь.

Я посмотрела на него с ложным изумлением.

— Чудеса никогда не закончатся? Лор клеится ко мне. Кто-нибудь поймайте меня, когда я буду падать в обморок.

— Чары отнимают энергию, которую лучше бы потратить на трах. Но я предпочитаю клуб над головой. — Он развернулся о пошел прочь.

Я закатила глаза и, расправив плечи, переступила через руны.

Или скорее я попыталась переступить через руны.

Они яростно отталкивали меня, и вся сигнализация в здании сработала.

* * *

— У меня нет Книги. Вы же видели меня голой. Пустите меня!

Рука Лора сжала мне горло, сминая трахею. Немного больше давления, и я упала бы в обморок от недостатка кислорода.

— Что случилось? — спросил, взбесившись Риодан.

— Она наткнулась на защиту.

— Мне интересно, почему, Мак?

— Убери этого мудака от меня, — прохрипела я.

— Отпусти ее, — Бэрронс присоединился к Риодану в зале, — Сейчас же.

Риодан посмотрел на Бэрронса, и что-то проскочило между ними, я поняла, они ждали этого. Они знали, что в какой-то момент я бы потребовала встречи с моими родителями. Единственная причина, по которой Риодан повел меня, была подвергнуть меня этому испытанию. Но, что это доказывает?

— Это ничего не меняет, — наконец сказал Барронс.

— Нет, — согласился Риодан.

— Что? — потребовала я.

— Защита распознает в Вас Эльфа, — сказал Бэрронс.

— Невозможно. Мы все знаем, что это не так. Защита, наверное, определила, что я ела Эльфов.

— Ты ела Эльфов? — Адам, казалось, чувствовал отвращение.

— Ты узнаешь ее? Ты смотрел на нее странно, когда она проходила, — сказал Лор.

— Знаю только то, что она помесь с Эльфом, — ответил Адам — где-то в ее родословной. Королевская. Не знаю дом. Но не мой.

Они уставились на меня.

— Эй ребята, кто бы говорил. Ни один из вас не человек. Ну, может быть Кейон и Драстен, но они такие все избранные-королевой, и натренированные-как-ее-Друиды. Так что не смотрите на меня как будто я урод дня. Может любая ши-видящая так выделяется. Предположительно Темный Король приложил руку к нашему созданию. На меня никогда не срабатывала сигнализация от Эльфов в аббатстве.

Или срабатывала? Каждый раз, когда я была там, меня находили чрезвычайно быстро. Та белокурая женщина, которая преградила мне коридор с ее непреклонным: «Тебе не дозволено быть здесь. Ты не одна из нас». Кем я не была? Ши-видящей? Членом Хевена? Человеком?

— Я хочу видеть своих родителей, — сказала я холодно.

Бэрронс и Риодан снова обменялись взглядами, затем Риодан пожал плечами. — Пропусти ее. Устрой их в соседней комнате.

* * *

— Мак! — Воскликнул Джек, и бросился ко мне в тот момент, как я вошла. — О, Боже, мы так скучали по тебе детка!

Я скрылась в его медвежьих объятьях, вдыхая запах мяты и лосьона после бритья. Говорят, что запах — вызывает самые сильные ассоциации в памяти, которой мы обладаем. Запах крепко обнимающего меня папы снял месяцы, как страницы в календаре, выбросив их в мусорное ведро.

Я не Эльф, и возможно, я не Темный Король, я не собираюсь обрекать мир. Я была безлопастной, защищенной, хорошей, любимой. Я была его маленькой девочкой. И всегда буду.

— Папа! — Я уткнулась носом в его рубашку. — Мама, — выдавила я, прижавшись лицом к ее плечу. Втроем мы цеплялись друг за друга, обнимались, как будто завтрашний день не наступит.

Я выпрямилась и посмотрела на них. Джек Лейн был высоким, статным и спокойным, как всегда. Рейни лучезарно улыбалась.

— Вы ребята, отлично выглядите. И мама — ты только посмотри на себя! — Не осталось и следа от горя и страха на ее с морщинками лице. Ее глаза были ясными, ее утонченные черты лица светились.

— Разве она не отлично выглядит? — сказал Джек, сжав ее руку. — Твоя мама изменилась, как женщина.

— Что произошло?

Рейни засмеялась: — Жизнь в стеклянной комнате с Королевой Фэйри может что-то такое сделать. Тут музыка проникает сквозь стены все время. И давайте не будем забывать всех обнажающихся людей.

Папа поворчал.

Я улыбнулась. И подумала, как мои родители воспринимали это. Мама проходила ускоренный курс эксцентричности. — Добро пожаловать в Дублин, — сказала я ей.

— Не то чтобы мы многое видели, — она бросила взгляд на стекло, как будто она точно знала, где стоял Риодан, — Теперь всегда будет хорошо, — она взглянула на меня, — Не пойми меня неправильно. У меня был трудный период, когда мы только попали сюда. А твой отец полностью держал себя в руках. Но однажды утром я проснулась, и мне показалось, что все мои страхи растаяли, пока я спала. И они никогда не вернуться.