Человеку присущи более разнообразные формы потребностей, нежели просто выживание и размножение. Мы постоянно пребываем в поиске смысла своего существования и ставим перед собой все новые и новые цели. Однако мало кто осознает, что процесс успешной реализации потребностей во многом зависит от индивидуальных особенностей человека, в частности конфигурации его мозга. Исследования в области физиологии человека показали, что индивидуальные типологические особенности человека определяются функциональной асимметрией головного мозга — преобладающей активностью правого либо левого полушария[528].

С помощью множества экспериментов было установлено, что интегративная деятельность каждого полушария имеет свою специфику. Левое полушарие функционально связано с использованием вербальных символов, логикой и анализом, а правое — с перцепцией зрительных, пространственных, кинестетических стимулов, с восприятием музыки, что было обозначено, соответственно, как «пропозиционное» и «оппозиционное» мышление[529]. Этот факт был отмечен еще И. П. Павловым, который в зависимости от преобладающих свойств полушарий или их сбалансированности выделил два типа высшей нервной деятельности, характерных для человека, — мыслительный и художественный. Люди с преобладающим правым полушарием относятся к художественному типу. Для них характерна яркость зрительных и слуховых восприятий картины мира (к их числу относятся большей частью художники и музыканты). Люди с преобладающим левым полушарием отличаются способностями к логическим построениям и отвлеченному мышлению (ученые, философы). Большая часть же человечества составляет так называемый смешанный тип, среди которых можно найти представителей и мыслительного, и художественного типа, но без яркой выраженности. Существует и четвертый типологический вариант — те редкие представители общества, которые имеют особое выраженное развитие одновременно обоих полушарий. Сюда И. П. Павлов относил гениальных личностей типа Леонардо да Винчи, способных одновременно и к художественному, и к научному творчеству[530].

Таким образом, не стоит бороться с конфигурацией нашего мозга и идти против природы, заставляя себя работать с цифрами, если наше призвание — музыка или литература. Намного эффективней выявить и использовать тот потенциал, который в нас заложен. Французский мыслитель Пьер Бурдье назвал этот потенциал символическим капиталом. По его мнению, это та сила, которой обладают наши знания и навыки, когда мы находим правильную сферу для их применения[531].

Важность изучения и использования потенциала, заложенного в той или иной конфигурации, понимал и знаменитый немецкий философ и идеолог Карл Маркс, которому приписывают идею структурной детерминации[532]. Суть ее в том, что каждое событие имеет своей причиной не другое единичное событие, а всю совокупность социальных событий, которая возможна лишь в своей взаимосвязи, то есть общество как система является причиной отдельных событий. Маркс видел зависимость отдельных экономических явлений от функционирования целой экономической системы капитализма[533]. В своей политической теории он также считал, что невозможно достичь качественных изменений условий жизни рабочего человека только путем отдельных социальных уступок, таких как повышение зарплаты, сокращение рабочего дня и т. п. По его мнению, изменить положение рабочего можно было, лишь изменив всю социальную структуру — и базис (экономические отношения), и надстройку (политику, культуру, право, мораль и т. п.). Это и стало обоснованием теории революции — менять нужно всю систему, по частям ее изменить невозможно[534].

Идея структурной детерминации приобрела свои четкие очертания в философии структурализма (в этом плане показательны работы Луи Альтюссера[535]), которая возникла в послевоенной Франции во многом как переосмысление марксизма. Однако подлинное развитие идея структурной детерминации получила в работах французского философа-антрополога и этнолога Клода Леви-Строса[536]. Впрочем, в структурализме идея Маркса о структурной детерминации приобрела фаталистический характер — мы не способны повлиять на структуры, наоборот, они всецело определяют наше поведение. Даже у Маркса человек способен был становиться творцом истории, опираясь на знание социальных структур. Человек должен использовать потенциал, заложенный в социальной структуре, иначе сам по себе он не реализуется.