Бункер 18

— Прием! Соло? Пожалуйста, скажи что-нибудь.

Этот голос, даже звучащий через маленькие динамики в наушниках, было невозможно не узнать. Он бестелесно звучал в диспетчерской — в той самой диспетчерской, где столько лет проработала его обладательница. Ширли уставилась на крошечные динамики, подсоединенные к волшебной рации, зная, что это не может быть чей-то иной голос.

Они с Уокером затаили дыхание. И прождали, как им показалось, целую вечность, прежде чем Ширли нарушила молчание.

— Это была Джульетта, — прошептала она. — Но как мы можем слышать?.. Ее голос… сохранился здесь? В воздухе? Как давно она могла это сказать?

Ширли ничего не понимала в науке — за учебу ей не платили. Уокер так и сидел, уставившись на наушники. Молча, не шевелясь. В бороде у него блестели слезы.

— Все эти… колебания, что мы ловим антенной, они просто носятся тут повсюду?

Ширли задумалась, не распространяется ли это на все голоса, которые они слышали. А вдруг они всего лишь ловят разговоры из прошлого? Возможно ли такое? В форме какого-то электрического эха? Такое предположение почему-то показалось ей менее шокирующим, чем альтернатива.

Уокер повернулся к ней со странным выражением на лице. Рот у него был приоткрыт, на губах застыла улыбка.

— Нет, это работает не так, — сказал он, и улыбка стала шире. — Мы в настоящем. И все происходит сейчас. — Он схватил руку Ширли. — Ты ведь тоже слышала, да? Я не сумасшедший. Это действительно был ее голос, да? Она жива. Она выжила.

— Нет… — Ширли покачала головой. — Уок, да о чем ты говоришь? Как Джульетта может быть жива? И где она тогда сейчас?

— Ты слышала. — Он показал на рацию. — Раньше. Разговоры. Про очистку. Там, снаружи, есть люди. Другие люди. И она сейчас с ними, Ширли. И это происходит прямо сейчас.

— Жива.

Ширли уставилась на рацию, осмысливая его слова. Ее подруга все еще где-то. Все еще дышит. У нее в голове уже намертво отложился образ: тело Джульетты лежит за холмом в молчаливом покое, и его медленно, частичка за частичкой, разъедает ветер. А теперь Ширли представила, как Джульетта движется, дышит, разговаривает где-то по рации.

— Мы можем с ней поговорить?

Она знала, что это глупый вопрос. Но Уокер неожиданно вздрогнул, всплеснул сухими руками:

— Боже! Господи, да!

Он стал раскладывать на полу детали рации. Руки у него тряслись, но, как поняла Ширли, уже от возбуждения. И у нее, и у него пропал страх, и остальной мир за пределами их маленького замкнутого пространства утратил значение.

Уокер покопался в коробке с деталями. Достал из нее какие-то инструменты и порылся на дне.

— Нет, — пробормотал он. Затем повернулся и рассмотрел детали на полу. — Нет, нет, нет.

— Что такое? — Ширли отошла от деталей, чтобы ему было лучше видно. — Чего нам не хватает? Микрофон у нас есть. — Она показала на частично разобранные наушники.

— Передатчика. Такая маленькая плата. Я думал, что она у меня на рабочем столе…

— Я все смела в эту коробку, — возразила Ширли напряженным голосом и подошла к пластиковому ящику.

— На другом рабочем столе. Куда я складывал ненужное. Дженкинс хотел только слушать. — Он указал на рацию. — Я сделал так, как он хотел. Откуда я мог знать, что мне понадобится передатчик?..

— Ниоткуда. — Она опустила ладонь на его руку. Ширли видела, что с Уокером творится неладное. Она достаточно часто наблюдала, как это происходит. — Здесь есть что-нибудь такое, чем мы сможем воспользоваться? Думай, Уок. Сосредоточься.

Он покачал головой, указав на наушники:

— Этот микрофон бесполезен. Он лишь преобразует звук. Маленькие мембраны вибрируют… Погоди-ка… есть кое-что!

— Здесь? Где?

— Должны быть на складе у шахтеров. Передатчики. — Уокер изобразил, как держит коробочку и переключает тумблер. — Для радиодетонаторов. Я один такой чинил месяц назад. Он подойдет.

Ширли вскочила:

— Пойду принесу. А ты оставайся здесь.

— Но лестница…

— Мне ничего не грозит. Я пойду вниз, а не вверх.

Уокер кивнул.

— Ничего тут не меняй. — Она показала на рацию. — Не ищи новые голоса. Только ее. Оставь все как есть.

— Конечно.

Ширли наклонилась и сжала его плечо:

— Я быстро.

Когда она вышла из диспетчерской, к ней повернулись десятки лиц. В широко раскрытых глазах читались вопросы, рты были приоткрыты. Ей захотелось крикнуть, перекрывая гул генератора, что Джульетта жива, что они не одиноки, что в запретном мире снаружи живут и дышат люди. Хотелось, но у нее не было времени. Она торопливо подошла к ограждению генератора и отыскала Кортни.

— Привет…

— У вас там все хорошо? — спросила Кортни.

— Да, нормально. Ты не окажешь мне услугу? Присмотри за Уокером, пока меня не будет.

Кортни кивнула.

— А куда ты?..

Но Ширли уже бежала к главному выходу. Она протиснулась через группу людей, столпившихся в проходе. Дженкинс стоял снаружи вместе с Харпером. Они смолкли, когда Ширли промчалась мимо.

— Эй! — Дженкинс схватил ее за руку. — А ты куда бежишь?

— В кладовую шахтеров. — Она вырвала руку. — Я быстро…

— Никуда ты не пойдешь. Мы собираемся взорвать лестницу. Эти идиоты сами идут нам в руки.

— Вы что хотите взорвать?

— Лестницу, — повторил Харпер. — Она уже заминирована. Как только они до нее доберутся и начнут пробиваться сюда… — Он сложил ладони, показывая шар, потом резко развел их, изображая взрыв.

— Вы не понимаете. — Она повернулась к Дженкинсу. — Это нужно для рации.

— У Уокера был шанс, — нахмурился Дженкинс.

— Мы ловим много разговоров. А ему очень нужна деталь. Я сбегаю быстро, клянусь.

— Сколько осталось времени до взрыва? — спросил Дженкинс у Харпера.

— Пять минут, сэр.

— У тебя есть четыре, — сказал он Ширли. — Но убедись, что…

Последних слов Ширли уже не услышала. Она пробежала мимо буровой вышки с печально опущенной головой, мимо цепочки озадаченных мужчин — стволы их винтовок были устремлены туда, куда она направлялась.

Ширли выскочила на верхнюю площадку лестницы и сбежала на этаж ниже. Вверху кто-то предупреждающе крикнул. Спускаясь дальше, она подняла голову и увидела двух шахтеров с тротиловыми шашками.