– Эмильчик! – Она соскочила с кровати, бросилась к Магрину и чмокнула его в щеку, оставив яркий розовый след помады. – Как я тебе рада! Мороженого хочешь?

Он улыбнулся и кивнул. Розовая «фея» махнула своей палочкой, и спустя минуту в комнату вошла девушка в костюме Белоснежки с тремя вазочками на подносе. Все трое уселись за низенький розовый столик. Софью слегка мутило. Она зачерпнула чуть-чуть ложкой – было приторно сладко.

– Как поживает твое королевство?

– Хорошо, только гномы плохо слушаются, и Белоснежка совсем от рук отбилась.

За спиной «феи» трепыхались ажурные крылышки. Софью тошнило все сильнее и сильнее. Она поджала губы, с трудом сдерживая рвотные позывы, ткнула Магрина ногой под столом. Он озабоченно посмотрел на нее и сказал:

– Иди, подыши воздухом.

Она поспешно выбежала во двор. Возле фонтана с Русалочкой ей стало легче. Там, в игрушечном замке, весь мир был вывернут наизнанку. И от этого в голове что-то перепутывалось, сжималось, расправлялось, съезжало с катушек почти так же, как в ледяной клинике Аркадия Петровича, только тут все вдобавок было еще и приторно-сладким.

– Как вы? – К ней подошел хозяин домика.

– Как же вы тут живете? – вырвалось у нее.

– Мы уже привыкли. Держим круглосуточную прислугу, тут в соседнем доме знакомый врач живет. – Он понял ее вопрос по-своему.

– Очень вам сочувствую.

На обратном пути Софья села на переднее сиденье.

– Эмиль, кто это? Что с ней такое? Мне было так плохо.

– Я заметил. Я хотел, чтобы ты почувствовала.

– Зачем? – Софье захотелось его стукнуть.

– Ее зовут Зоя. Много лет назад я предлагал ей заключить контракт.

– Ты что же, мне угрожаешь?

– Вовсе нет. С чего ты решила? Я тебя предупреждаю. Как это делает Кодекс.

– Предупреждаешь о чем?

– Иногда попытка удержать баланс приводит к тому, что человек теряет ориентиры. Он больше не понимает, где находится. Когда Зое было пятнадцать, она сделала для племянницы, которая мечтала побывать в Диснейленде, открытку и решила ее проверить на себе. Теперь она думает, что находится в Меркабуре. Поначалу она бегала кругами по своей комнате и кричала: «Это не она! Я не тут! Я делала не такую открытку!» Она ничего не ела, не пила, никак не могла успокоиться. Пришлось колоть успокоительные, кормить насильно. Ее отец – человек с большими связями. Он нашел меня, но к тому времени уже ничего нельзя было сделать. Я предложил отправить ее насовсем туда, в открытку. Он, конечно, не поверил мне, чуть не убил, думал, что я издеваюсь. Пришлось ему кое-что показать. В конце концов, он все понял, но отказался. Он все еще надеется, что найдется способ привести ее голову в порядок. Чтобы обеспечить ей более-менее приемлемую жизнь, я посоветовал ему сымитировать открытку. Ты еще не все видела. У них там и в самом деле ходят люди в костюмах гномов, видеокамеры следят за волшебной палочкой, и прислуга исполняет простенькие желания. Мать, правда, ее бросила. Бедная девочка не воспринимает людей, если они не в костюмах, просто не замечает, как будто их нет, даже родную мать. Отец с ней встречается, только переодевшись в какого-нибудь диснеевского персонажа.

– Эмиль… но это же ужасно! Как они все там до сих пор не сошли с ума? Та же прислуга.

– Они не чувствуют это так сильно, как ты. Для них это просто странность, прихоть сумасшедшей дочки хозяина. Кто-то смеется, кто-то сочувствует.

– Неужели совсем ничего нельзя сделать?

– Если бы она подписала контракт, была бы сейчас успешной здоровой женщиной. У нее уже была бы семья, дети, свой дом, счастливые родители. А так… все-таки лучший выход для нее – уйти в Меркабур. Когда ее отец больше не сможет за ней ухаживать, я отправлю ее туда.

– И все-таки я не понимаю… как могло такое случиться?

– Сейчас трудно сказать. Меркабур – тонкий мир, он требует чуткого понимания и обращения. У нашей организации огромный опыт, мы находим способы защитить своих скрапбукеров от подобных ситуаций.

– И часто такое бывает?

– Бывает, – он пожал плечами. – Скоро въедем в город. Посидим где-нибудь, поговорим?

Встреча с помешанной Зоей пробила брешь в скорлупе Софьи. Теперь, когда она вдруг со всей ясностью осознала, что сбежала из дома, и отец, должно быть, рвет и мечет, ее начала колотить мелкая, противная дрожь. А может быть, это сказывался краткий визит в приторно-сладкий домик. Магрин за рулем излучал само спокойствие. Прижаться бы к нему сейчас, заразиться его уверенностью, хоть на минуточку почувствовать себя как за каменной стеной.

– Поедем туда, где нет людей, – попросила она.

– На улице холодно, – заметил Магрин.

Софья вдруг первый раз подумала: интересно, у него есть жена, дети? Почему он не пригласит ее к себе? Но не стала спрашивать, просто ответила:

– Мы можем посидеть в машине.

Он свернул на проселочную дорогу, припорошенную снегом, и через некоторое время остановился на краю белого поля. Ветер играл последними редкими листьями, которые вырвались из снежного плена, над полем висели тучи, налитые чернилами.

– Если ты откажешься, я заключу контракт с другим человеком, – он отвернулся.

– Эмиль, – тихонько попросила она. – Эмиль, если я не подпишу этот контракт, мы будем с тобой продолжать встречаться? Или я стану тебе неинтересна?

– Если ты не сойдешь с ума, как Зоя, и не пропадешь в Меркабуре, как Роза, то почему бы и нет? – Он повернулся и хитро сощурился.

Софья никак не могла понять, шутит он, говорит серьезно или издевается. С неба повалил снег, крупными хлопьями, как будто над ними кто-то тряс огромную пуховую подушку, засыпал лобовое стекло так, что поле пропало из вида.

– Ты не подпишешь? – сказал он почти утвердительно.

– Я не знаю. Я могу подумать еще?

– У тебя есть неделя. Я жду от тебя ответ до первого ноября.

– Я еще кое-что хотела спросить…

– Я тебя слушаю.

Она снова поразилась, как быстро растворилась стена между ними, как весь он превратился во внимание, в того хорошо знакомого ей Магрина, которому хочется безоговорочно доверять.

– Ты что-нибудь знаешь об открытке с дверью? Такой дверью, через которую можно вытащить хранителей из альбома?

– Ты хочешь вернуть своих хранителей в реальность? Что же они такого для тебя сделали? – Он искренне удивился.

– Но они попали туда по ошибке! Их обманули! Почему контракт не удержал Надежду, почему они оказались в альбоме, да еще сразу оба? Выходит, и контракт – тоже обман?

– Надежда влезла не в свое дело. Она не понимала до конца, что делает. – Магрин провел рукой по лицу, словно хотел снять усталость. – Она должна была пойти официальным путем, подать жалобу, потребовать повторно собрать комиссию в расширенном составе, включая независимых скрапбукеров. Теперь это уже неважно. Как неважно и то, где находится открытка с дверью. Она работает не так, как ты думаешь.