– Хочешь затащить меня в постель, Саймон? Думаешь, справишься?

Прежде чем ответить, Саймон улыбнулся.

– Ваше величество, я хочу сказать, что вам следует больше тревожиться о том, как бы имперская церковь не превратила ваших друзей-соседей во врагов. Сегодня это нарастающая напряженность в торговой войне. Завтра – отряды, марширующие по Входному мосту. Без сомнения, очень набожные, очень верующие отряды, но, тем не менее, жаждущие расплавить вашу корону.

– Я прекрасно понимаю, какую опасность может представлять церковь, – ответил Амрат.

– Все свидетельствует об обратном.

Саймон гневно посмотрел не на короля, а на канцлера.

Брага напрягся.

– Не могу сказать, что мне нравятся ваши намеки.

– А я не могу сказать, что мне нравитесь вы, лорд-канцлер.

– Достаточно, Саймон! – рявкнул граф Пикеринг.

«Старый добрый Лео». Амрат понял, что улыбается другу.

Лео Пикеринг был единственным человеком в комнате, которому Амрат доверял. Единственным, с которым мог напиться и не тревожиться о последствиях. Они дружили с детства. В юности едва не развязали войну с Глостоном, но в конце концов завоевали для Лео руку прекрасной леди Белинды Ланаклин. Вот это было время! Амрат вечно впутывал их в неприятности, а Лео – вытаскивал. Даже в зале для совещаний друг по-прежнему охранял Амрата, по-прежнему оставался верным королевским мечом.

Саймон повернулся к Лео с изумлением, которое вполне могло быть неподдельным.

– Уж тебе-то следовало бы принять мою сторону. Цепь канцлера должна была перейти к одному из нас. Ко мне по причине моего происхождения или к тебе по причине фаворитизма.

Лео поднялся на ноги, но Саймон жестом велел ему сесть.

– Не нужно обижаться. Я тебя не оскорбляю – не в этот раз. Признаю, я стал бы возражать, если бы его величество назначил канцлером тебя, а не меня, и использовал бы против тебя твою дружбу с королем. Но я бы скорее поцеловал тебе ноги и собственноручно возложил бы канцлерскую цепь на твои плечи, чем принял бы в качестве канцлера этого чужака из южного Маранона, этого третьего сына нищего графа.

– Лорд Эксетер! – воскликнул лорд Валин. Почтенный старый воин стукнул по столу кулаком.

Саймона это не остановило.

– Этот человек был серетским рыцарем.

– Нам это известно, Саймон, – кивнул Амрат. Он устал повторять. – Мы знали это еще до того, как он прибыл. Знали на прошлой неделе, когда ты жаловался.

– А вы знали, что он подавал прошение на пост куратора? Мое расследование раскрыло этот маленький секрет только вчера.

Сереты были военным орденом церкви Нифрона и не нравились никому, кроме самых благочестивых ее последователей, поскольку серетское правосудие не знало границ. Короли терпели их вторжения и мирились с судами над гражданским населением, опасаясь церковных санкций. А вот кураторов презирали, ненавидели и боялись все без исключения, в том числе монархи и даже церковные чины. Кураторы являлись высшими офицерами серетской армии, за все время существования ордена их было лишь несколько – и каждый был фанатиком. Согласно легенде, однажды куратор обвинил короля в ереси. Никто не посмел вмешаться, и куратор сжег короля в центре его собственного города. Вероятно, это был вымысел, но церковь никогда его не отрицала.

– Это правда? – спросил Амрат Брагу.

Все головы повернулись к канцлеру.

– Как столь определенно выразился лорд Эксетер, я – третий графский сын, – ответил Брага. – Церковь – неплохое пристанище, когда от тебя не ждут продолжения собственного рода, а мои таланты не подходили для священства. Стать рыцарем церкви Нифрона – один из немногочисленных вариантов, отвечавших моим способностям. Желание стать главным среди них – всего лишь следствие моего стремления преуспеть.

– Но куратор – не просто верховная должность, – возразил Саймон. – Куратор клянется не только хранить чистоту веры, но также искать наследника старой империи, чтобы вернуть ему власть. Если это произойдет, все короли – включая его величество – лишатся короны. – Саймон повернулся к Амрату. – И тем не менее для высшей должности королевства вы выбрали именно этого человека. Человека, который хотел посвятить себя уничтожению вашего трона.

– Вы обвиняете меня в измене? – спросил Брага.

Саймон фыркнул, его козлиная бородка и стянутые назад волосы отлично дополняли читавшуюся на лице насмешку.

– Осторожней, Саймон, – предостерег Лео. – Тебя вот-вот вызовут на дуэль, в которой ты не сможешь одержать победу.

Брага сердито посмотрел на лорда Эксетера.

– Я не собираюсь стоять здесь и…

– Вы собираетесь поступить так, как прикажет ваш король, – вы оба.

Амрат поднялся, и его примеру последовали все остальные. Он говорил низким, рычащим голосом, который, в сочетании с размерами, бородой и умением драться, обеспечил ему прозвище Медведь. Амрат хотел положить конец спору. После целого дня обсуждений у него болела голова. Он подождал, наблюдая, собираются ли соперники продолжить ссору. Они молчали, и король снова сел.

– Полагаю, на сегодня хватит. Брага и Лео, останьтесь. Остальные… С вами увидимся на приеме.

* * *

– Я был прав насчет Эксетера, – заявил Амрат.

Он вскочил с кресла, как только в комнате остались лишь Брага и Лео. Поскольку Амрат был монархом, когда он поднимался, все остальные тоже вставали, поэтому король чувствовал себя в кресле как в ловушке. Но когда их не было, Лео игнорировал формальности, а Брага никогда не садился. Он был странным человеком, темнокожим, с густыми черными волосами, как и большинство уроженцев Маранона. Они походили на калианцев, особенно жители побережья. Брага был смуглым, привлекательным и постоянно находился в движении. Даже просто глядя на него, король утомлялся. Лео, напротив, был расслаблен и спокоен. Откинувшись назад в кресле, он положил ноги на стол, постукивая сапогами в такт мелодии, звучавшей в его голове. Великий Марибор, как же Амрат любил Лео. Без него он сошел бы с ума.

– Ты обращаешься ко мне или к Перси? – спросил Лео.

– К вам обоим.

– Он хочет мое место, – сказал Брага.

– Если бы дело было только в этом, – ответил Амрат. – Проблема в том, что он хочет мое место. Просто не может придумать, как его получить. Ты – лишь его жертва в этом сезоне.

– Мне следует уйти? Я не слишком долго пробыл в этой должности. И вряд ли…

– Нет! – хором ответили Амрат и Лео.

– Но лорд Эксетер прав. – Брага махнул рукой в сторону Лео. – Вы доверяете графу Пикерингу. Канцлером следует быть ему.

Амрат посмотрел в окно. Он часто бездумно бродил по комнате, но в конце концов всегда оказывался у окна, привлеченный свежим воздухом и открытым небом.