посмотреть, кому в тот момент было выгодно устранить Ленина, то больше всех выигрывал Свердлов. После покушения Свердлов первым прибыл в Кремль. Жена Свердлова сообщает, что в тот же вечер он занял ленинский кабинет, подмяв под себя и Совнарком, и ЦК, и ВЦИК»{739}.

То же самое пишет в своей статье и Р. Медведев: «Когда Ленин был тяжело ранен эсеркой Каплан, Свердлов стал на несколько недель фактическим главой Советского государства»{740}.

И даже И. Ф. Плотников в том же 1987 году, а в те годы Свердлов был для Плотникова не «Яшкой-хулиганом», а «героем революционной борьбы», пишет, что к лету 1918 года Свердлов «по существу стал секретарем, первым секретарем ЦК в современном смысле»{741}.

Именно Свердлов проводит спешное расследование по «делу» Ф. Каплан, и именно по его приказу Каплан быстро расстреливают и на территории Кремля сжигают в бочке. Кстати, этот метод заметания следов по-свердловски, то есть сожжение трупов, невольно приводит нас к Ганиной Яме. О том же свидетельствует и имя человека, руководившего «расследованием» дела Каплан, — Яков Юровский.

Еще одним любопытным фактом является то обстоятельство, что к делу о покушении на Ленина был причастен, согласно чекистскому расследованию, английский посол Б. Локкарт. Локкарт был связан с тайным обществом «Совет 300-х», к которому так же относились и Шифф, и Ротшильд. С «Советом 300-х» были также связаны Ленин и Троцкий{742}. Многие исследователи считают, что ВЧК возвела напраслину на английского дипломата, так как хотела связать покушение на Ленина с «заговором Локкарта». Однако вполне возможно, что Локкарт действовал по указке «Совета 300-х», который делал ставку на Свердлова и стремился отстранить от власти Ленина самым радикальным способом. Интересно, что Ф. Каплан не скрывала своей ненависти именно к Ленину, а не к большевикам в целом. «Чем дольше живет он, — говорила она, — тем больше удаляет идею социализма на десятки лет». При этом несколько раз она называла Ленина «предателем революции»{743}.

Безусловно, что действовать в одиночку Свердлов был не в состоянии. Его заговор опирался на мощную поддержку части большевистской верхушки.

Именно в те дни Свердловым был развязан чудовищный террор против русского народа, названный им «красным террором», и именно при господстве Свердлова было осуществлено уже упоминаемое нами расказачивание.

Свердлов был очень близок от «красной коронации». Но «красная коронация» Свердлова не должна была означать сохранение в России какого-либо подобия национального государства. Эта «коронация» должна была лишь означать гибель России, полный захват ее сатанинскими силами. К этому шла полная подготовка. В г. Свияжске была установлена статуя Иуды Искариота, с протянутым к небу кулаком. Наблюдавший за открытием памятника датский писатель X. Келер писал, что хотели поставить памятник Люциферу, но в конце концов его признали как «не вполне разделявшим принципы коммунизма». Массово осквернялись православные храмы, впрочем, подобные акции проводились и в отношении храмов других конфессий, включая синагоги, но православие было особо ненавистно богоборцам.

О том, что именно Свердлов должен был стать главой «новой Хазарии», открыто говорил такой известный еврейский коммунист, как Луи Арагон. «Яков Михайлович Свердлов, — писал он, — самый верный товарищ Ленина, который стал первым председателем Центрального Исполнительного Комитета, то есть первым главой нового Советского государства, и который, к несчастью всего мира, должен был умереть от испанки в тридцать четыре года. Я сказал «к несчастью всего мира», потому что, безусловно, если бы он остался в живых, Свердлов, а не Сталин наследовал бы Ленину»{744}.

Заметим, Арагон ни разу не употребляет слово «Россия». Речь идет исключительно о судьбах «всего мира», причем понятно, какого мира и под чьим управлением.

В случае неудачи Сверлов был готов в любой момент исчезнуть из залитой кровью страны. Вполне возможно, что это входило в планы их заграничных хозяев. Обескровленная, ограбленная и расчлененная Россия должна была получить над собой ставленника тайных сил Запада. Кто это будет: большевистский вождь или белый генерал — было для них в общем неважно. Главное, чтобы и тот и другой продолжали обеспечивать для Запада контроль над Россией, выкачивание из нее природных и материальных ресурсов.

Намеки на такое решение слышатся в письме Я. Шиффа, которое написал в редакцию парижской газеты «La Tribune Juive». «Очевидно, — писал он, — что если мы не поможем тем элементам, которые так героически борются сегодня в России, чтобы победить силы анархии и беспорядка, утвердившиеся сегодня в качестве русского правительства, и если мы не поспособствуем установлению вместо этих сил подлинно демократического правительства, которое одно сможет спасти Россию, нынешний режим, который не может быть вечным, будет заменен реакционной властью, такой же недопустимой, как и Романовы, чье самодержавие принесло русскому народу столько нищеты и страданий»{745}.

27 июля 1935 года нарком НКВД Г. Г. Ягода передал Генеральному Секретарю ЦК ВКП(б) И. В. Сталину следующую секретную записку: «Сов. секретно. Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину. На инвентарных складах коменданта Московского Кремля хранился в запертом виде несгораемый шкаф покойного Якова Михайловича Свердлова. Ключи от шкафа были утеряны. 26 июля с/г этот шкаф был нами вскрыт и в нем оказалось:

1. Золотых монет царской чеканки на сумму сто восемь тысяч пятьсот двадцать пять (108 525) рублей.

2. Золотых изделий, многие из которых с драгоценными камнями, семьсот пять (705) предметов.

3. Семь чистых бланков паспортов царского образца.

4. Семь паспортов, заполненных на следующие имена:

а) Свердлова Якова Михайловича

б) Гуревич-Цецилии Ольги

в) Григорьевой Екатерины Сергеевны

г) княгини Барятинской Елены Михайловны

д) Ползикова