снилось – уже миллионы. Огорчать такую массу людей недостойным правлением опасно. А правящая каста в то же время росла вместе с усложняющимися управленческими структурами и не всегда оправдывала ожидания. Династия Чжоу на рубеже второго и первого тысячелетий до н.э. сменила династию Шан относительно легко – армия перешла на сторону нового правителя, вероятно, тоже решив, что шанцы больше у Неба не в чести. Их, впрочем, всех не убили, а просто отселили в дальнее княжество, где почти всё следующее тысячелетие они продолжали править. Чжоу удерживали власть два с половиной века, после чего что-то пошло не так. «Не так», впрочем, с точки зрения тогдашних (уже почти) китайцев. Хотя на самом деле не происходило ничего экстраординарного: технологии развивались (в том числе и военные), население росло, многолюдная империя дробилась на удельные княжества-царства, вступавшие в борьбу за гегемонию. Стало немножко кроваво. И в целом неуютно на долгих пятьсот лет, когда простому человеку трудно бывало понять, кто здесь власть и почему. В самом деле, кто же теперь отвечает за благополучие? И почему не справляются? Гадательные кости, наверно, в ту пору показывали, что «порядка нет» - очевидно, и на Небе, раз на земле каждый ван в своём царстве правит по-своему. Ведь правильный порядок, одобренный Небом и гарантирующий спокойное бытие, может быть только один. Как было при прадедах, когда – все помнят! – жизнь налаживалась. Было о чём задуматься. Тут мы скажем, что тот период междоусобиц в китайской историографии делится на два периода – «Вёсен и осеней» и «Воюющих царств», но опустим подробности и перейдём к главному. К мыслителю, задумавшемуся о причинах наблюдаемых нестроений. Звали его Кун Цзы, по-нашему – Конфуций. Признанный первый китайский философ и педагог. Если вы до думаете, что Конфуций занимался постижением начал бытия, эпистемологией и методологией, то ошибаетесь. Если считаете его основателем мировой религии – тоже (хотя тут тоже есть нюансы). Конфуций был озабочен лишь тем, как должно быть устроено идеальное государство. Каким оно, по представлению Конфуция, было в благословенные давние времена при совершенномудрых предках. В этом он, несмотря на изрядную учёность, был вполне человеком своего времени, искренне верившим в утопические легенды типа «колодезных полей», в идеальные социальные порядки тысячелетней давности, утраченные из-за порчи нравов. Сочиняя свои каноны о благодатности «постоянств», он, как ему казалось, стремился «передавать, а не создавать». Правда, сначала требовалось восстановить все правила и ритуалы, забытые и испорченные беспорядочным своеволием невежественных правителей. Например, пятиться, уходя с аудиенции, следует только одним, установленным соответственно чину способом, чтобы ваши развязные телодвижения не нарушали гармонию мироздания и не лишали государство Небесной благодать. Безупречное исполнение всех ритуалов требовало предварительного специального обучения чиновников – вот тут Конфуций предлагал довольно смелое для его времени новаторство: чиновников, дескать, включая самых высших, можно и нужно рекрутировать из всех слоёв населения, а не только из аристократии. Важно лишь, чтобы кандидат изучил все исторические труды мудрецов, научился литературно изъясняться устно и письменно, постиг искусства, освоил этикет, и был воспитан в духе почтения к старшим и начальству. Само собой, он должен показать себя искренним и нравственным человеком. После испытаний, подтверждающих достаточную учёность и нравственность кандидата, его можно назначать на должность, тогда в государстве повсеместно воцарится чрезвычайное благоденствие. Отказывая себе в авторстве концепции, Конфуций настаивал, что почерпнул столь полезные знания о наилучшем устройстве державы в процессе глубокого изучения интеллектуального древнекитайского наследия. Какого – история, не сохранившая в подлиннике и писаний самого Конфуция, умалчивает. Возможно, он свободно читал записи на черепаховых панцирях. Или общался с духами особо чтимых предков через те же гадательные кости. Забыв их спросить, откуда выходцам из бедных семей брать деньги на образование. Дожить до исполнения своих пожеланий Конфуцию не пришлось, он умер до периода Воюющих царств. Которых после его смерти стало аж семь, не считая всяких варваров, периодически в их пределы вторгавшихся. Кровавости и жестокости стало ещё больше, но вот чего не было в послеконфуциевом китайском мире, так это сильных и упорядоченных государств. И начался там натуральный пир духа. Пока князья-ваны были увлечены выяснением главенства, во всех воюющих царствах последователей и противников покойного Конфуция развелось на «сто философских школ». Хотя реально их едва ли было два десятка, но вовлеклись в дискуссии об идеальном государственном устройстве все образованные слои, создавая тем культурно-парадигмальный базис китайской цивилизации на тысячелетия вперёд. В нём, как и прежде, не было упорядоченной религиозной мировоззренческой системы – этим просто не заморачивались. Вся метафизика исчерпывалась духовной составляющей практик даосов, то есть могла поражать практическим применением, но не разнообразием дискурсов. О символах веры не спорили, предметом интереса и обсуждений был образ идеального государственного устройства. К финалу второго периода междоусобной эпохи в лидеры вышли легисты – сторонники крайне суровых законов и кар, впрочем, согласные с Конфуцием в части раздачи титулов и постов не по рождению, а по заслугам. Первому объединителю Китая императору Цинь Ши Хуан Ди их идеи почему-то зашли лучше Конфуция, писания которого он запретил и велел все сжечь. Но этот праздник длился недолго – всего 15 лет. Следующая династия Хань, воцарившаяся на четыре столетия, взяла на вооружение пострадавшее наследие Конфуция в пересказах его последователей. Дискуссии в Поднебесной империи с тех пор прекратились вместе с вредным централизованному государству разномыслием «ста школ». Кстати, навсегда. Что получили китайцы в результате, ровно к началу нашей эры по христианскому календарю? Государство - большое, централизованное и упорядоченное по единому образцу. Которого желали тысячу лет, передавая мечту о нём пять десятков поколений подряд. В божественное происхождение которого верили больше, чем во что бы то ни было ещё. Согласно идеям Конфуция (который тоже стал божеством-духом, наряду с прочими), в этом государстве люди являются исполнителями необходимых функций. Больше ничем, ибо всё другое грозит нарушением миропорядка. Межличностные отношения полностью определяются и регулируются государственной иерархией и выражаются только в руководстве/подчинении. Высший слой – учёные-чиновники. Второй по значению – крестьяне и ремесленники (рабочие). Третий – торговцы. В нижнем четвёртом прежде находились рабы, актёры и проститутки, но в социалистическом Китае этот слой отменили. Остальное не подлежит пересмотру, чтобы не подвергать эрозии необходимой для жизни постоянство. По логике изложения, здесь мы должны перейти к рассмотрению причин сакрализации государства в России. Но, во-первых, достаточно сказать, что ничего подобного в истории русских или восточных славян не было. Ни в централизации, ни в организующем руководстве оседлые поселенцы Восточно-Европейской равнины испокон веков не нуждались – тут без проблем жилось