Башир называл обсуждаемый вопрос. Желающие выступить поднимали руки, и Башир записывал их имена на листке бумаги. Потом по одному предоставлял слово. Каждый мог говорить пять минут. Башир слушал не прерывая. Когда замолкал последний оратор, Жмайель объявлял решение.

Его жизнь не была ни легкой, ни радостной.

Дочке Башира было восемнадцать месяцев, когда взорвали машину, на которой ее везли к бабушке. В христианском лагере пришли к выводу, что это месть палестинцев.

Но Башир выступил ночью по телевидению и сказал, что не станет никому мстить. Он даже послал своих личных телохранителей, чтобы перевезти пленных палестинцев в более безопасное место, где им не грозила бы расправа.

Он сразу заявил, что его главная цель — освободить Ливан от сирийцев и палестинцев.

— Многие думали, что сирийцы освободят ливанцев от палестинской оккупации. А в результате мы попали под власть Сирии, которая всегда мечтала расшириться до берегов Средиземного моря. Сирия виновна в том, что страна теперь в запустении. Сирия уничтожила наше государство.

Сирия заставила весь мир поверить, будто страну разрушает Израиль, чтобы скрыть, что это она занимается уничтожением христиан.

Он возложил вину за это на старшее поколение ливанских политиков: ведь даже его собственный отец Пьер Жмайель в 1976 году приветствовал ввод сирийских миротворческих войск в Ливан.

Башир также возражал против того, что христианские политики одобрили каирскую декларацию 1969 года, которая позволяла Организации освобождения Палестины наносить удары по Израилю с территории Ливана. Башир считал, что каирская декларация дала палестинцам повод считать, что они могут пользоваться ливанской землей как своей, а Израиль спровоцировала на вторжение в Ливан.

В этой борьбе Баширу нужен был союзник. Он нашел его в лице Израиля, который хотел остановить террористов, действовавших с территории Ливана. Люди из Моссад первыми установили контакты с Жмайелем.

Палестинцы, ливанские коммунисты и мусульмане получали оружие из Советского Союза, Сирии. Израиль стал поставлять христианам оружие и боеприпасы.

— Возможна ли нормализация отношений между Ливаном и Израилем? — спросили Башира Жмайеля журналисты еще в середине 1978 года.

— Почему бы и нет? У меня нет никаких возражений, — ответил Башир.

Христиане-марониты никогда не враждовали с евреями, напротив, рассматривали евреев как такое же гонимое меньшинство, как и они сами. Во время Шестидневной войны 1967 года фалангистская милиция окружила дома ливанских евреев, чтобы уберечь их от мусульманских фанатиков.

В апреле 1981 года Башир затеял полномасштабную войну с сирийцами. Но Сирия была сильнее фалангистов. Тогда Башир Жмайель и бывший президент Камиль Шамун обратились к премьер-министру Израиля Менахему Бегину за помощью. Израильтяне были рады новому союзнику.

Военно-воздушные силы Израиля нанесли удар по сирийским формированиям в Ливане.

Сотрудничество ливанских христиан с Израилем вызывало раздражение в арабском мире. Даже американцы предостерегали Башира Жмайеля от контактов с Израилем, советуя переориентироваться на Саудовскую Аравию. Ливан был, есть и будет арабской страной, нельзя сближением с евреями настраивать против себя соседей, учили Башира практичные американцы.

Осенью 1981 года руководство Ливанского фронта официально объявило о прекращении связи с Израилем. Но секретные контакты сохранялись. Моссад и военная разведка обеспечивали доставку в порт Джуния оружия и боеприпасов для Ливанского фронта.

Внутри Израиля мнения относительно Башира разошлись.

Моссад его поддерживала. Другие говорили, что нельзя на него делать ставку: мусульмане никогда не примут христианина в качестве лидера государства.

Военная разведка пыталась, между тем, установить связи с умеренными шиитами из движения Амаль, которые ненавидели палестинцев и требовали, чтобы они ушли с юга Ливана. Общий враг, как известно, сближает. Начальник Генерального штаба израильской армии Рафаэль Эйтан полагал, что шииты — лучшие союзники для Израиля, чем марониты Башира.

Но большинству израильских лидеров была все же симпатична идея сближения с христианами, а не с мусульманами. Так что генерал Эйтан, жесткий и несентиментальный, остался в одиночестве.

Еще в 1954 году первый премьер-министр Израиля Бен-Гурион, министр обороны Пинхас Лавон и начальник Генерального штаба Моше Даян предложили оказать помощь ливанским христианам, чтобы они могли создать свое государство на юге Ливана. Это государство стало бы буфером между Израилем и мусульманами Ливана и Сирии.

Эта идея долго обсуждалась в кабинете министров. Но Бен-Гурион оставил свой пост, а сменивший его на посту премьер-министра либеральный Моше Шарет принципиально был против такого рода подрывных акций, и правительство к нему прислушалось.

В 1982 году новые руководители Израиля попытались реализовать старую идею. Жмайель тайно встретился с министром обороны Израиля Ариэлем Шароном, который сыграл решающую роль в судьбе Башира. Жмайель и Шарон, решительные и жестокие, в чем-то походили друг на друга: оба привыкли воевать, многого добились с оружием в руках и верили в то, что любую политическую проблему можно решить силовыми методами.

Ариэля Шарона, грубоватого, располневшего человека среднего роста с горящими глазами, многие молодые офицеры Армии обороны Израиля считали образцом для подражания и восхищались его дерзкими операциями в арабских тылах. У него был один принцип: на каждую террористическую акцию арабов отвечать с еще большей жестокостью, возмездие должно быть неотвратимо.

В войне 1956 года он командовал воздушно-десантной бригадой, потом учился в командно-штабном колледже в Англии.

Набрав лишний вес, Ариэль Шарон лишился возможности прыгать с парашютом и перешел в бронетанковые войска. Во время Шестидневной войны 1967 года танкисты генерала Шарона легко прорвали линию египетской обороны сразу на нескольких направлениях.

Он дважды снимал погоны, чтобы пройти университетский курс, изучал историю Востока и юриспруденцию, и вновь возвращался в армию. Но его репутация помешала ему занять высший пост в армии — начальника Генерального штаба. Он дослужился только до должности командующего Южным военным округом. Разозлившись, в 1973 году ушел в отставку и полностью посвятил себя политике. Спустя короткое время стал министром обороны.

Шарон и предложил радикальное средство для избавления Израиля от налетов палестинцев: ввести войска на территорию Ливана и уничтожить их боевые отряды. Важнейшим аргументом в пользу военной операции стала готовность Башира Жмайеля поддержать израильтян.

Повод для вторжения в Ливан нашелся. Когда палестинские террористы из группы Абу Нидаля тяжело ранили в Лондоне израильского посла, премьер-министр Бегин отдал приказ об осуществлении операции «Мир для Галилеи».

Израильская армия впервые использовала танки с динамической защитой. Она была установлена на танках американского производства М-48АЗ, М-60 и «Центурион». Это позволило израильским танкистам избежать потерь, хотя палестинцы располагали большим количеством противотанковых средств советского производства.