— Но руководили же.

— Познакомился с их делом. Принимал начальника отдела Полковника К. строго по расписанию, которое у нас существовало. Меня всегда информировали о том, что с ними происходит.

После того как Геворку Андреевичу Вартаняну присвоили звание героя, мне стоило большого труда уговорить нашего руководителя разрешить ему и супруге продолжить работу в особых условиях. Обычно получивших звания героев за кордоном старались не использовать. Просто-напросто берегли.

К тому времени Вартаняны в одной стране подготовили очередное вербовочное мероприятие по приобретению агентуры. И мы сказали: завершаете эту операцию, сворачиваете потихоньку всё дело и возвращайтесь домой. Хватит. Уже сколько лет в таком напряжении! И можете, собственно говоря, на активной нелегальной работе поставить точку. Будете передавать опыт своим товарищам.

Во время их отпуска мы встретились — Вартанян, Гоар, я и начальник их отдела, который, жаль, рано ушел из жизни.

— А кто был их начальником?

— Фамилия его К. — он не рассекречен и вряд ли его имя когда-нибудь станет известно. Однако о некоторых мероприятиях, в которых он принимал участие, рассказывалось. В этих материалах К. проходит как Полковник.

— И что — о нем ничего?

— К. сам испытал то, что пришлось преодолеть Вартанянам. Он был и документирован соответствующим образом. Однажды потребовалось сделать немыслимое. Слепая женщина из чужого и далекого высокогорного селения признала его своим сыном. Так у него появилась настоящая мать с арабского Востока.

— Но, судя по фамилии, Полковник был русским — или наполовину русским?

— Нет, не был он русским. Осетин. Жалко, что таких теперь нет. Когда у К. возникли трудности с проверкой некоторых моментов в его легенде, он вступил в переписку со своими леген-дированными родственниками. Тут учитывался промежуток времени, который был заложен в его истории: больше полутора десятков лет К. не приезжал домой. Выяснили, что мать его ослепла. К. убеждал: не будет большого риска, если он встретится с родственниками, чтобы подкрепить свою легенду.

Но руководители Комитета и внешней разведки считали, что это уж слишком рискованно. Операция выглядела исключительно опасной для нелегала. И все-таки после длительных размышлений К. получил добро.

Нелегал подстраховался. В нескольких километрах от села в укромном месте его ждала машина. У водителя были запрятаны документы, в них К. значился под другим именем, и еще билет на самолет: сначала в одну европейскую столицу, потом пересадка — и в другую. Сложись вдруг обстоятельства неблагоприятно, не узнала бы мать в К. своего уехавшего на заработки сына, и главное для него было бы успеть к самолету. Наудачу горное селение находилось не так далеко от столицы и аэропорта.

— Но почему К. был так уверен, что настоящий сын не может объявиться? Пусть с не мамой, потерявшей зрение, но с родственниками у него могла быть переписка. А люди имели обыкновение посылать домой фотографии.

— Вы правы, выходец из горного селения сделал отличную карьеру. Устроился в европейскую фирму, разбогател. В первые годы даже наведывался в аул, присылал подарки, но потом куда-то исчез.

— И так же внезапно мог появиться.

— Не мог. Он умер. Разведчик об этом узнал совершенно случайно. И обратил внимание на совпадение: он был очень на него похож. Потому и решился на встречу с матерью.

— Юрий Иванович, но ведь не зря говорят, что родная мать всегда узнает своего сына.

— Не зря. Но Полковник постарался учесть все нюансы. Сын исчез полтора десятка лет назад. К., как и его «двойник», тоже успел сделать за границей неплохую карьеру. Денег зарабатывал столько, что даже мог помогать своим коллегам по нелегальной разведке. Он заранее оповестил родственников о прибытии. Захватил для всех, как положено, подарки. Мать была готова принять и обласкать родного сына. К. был отлично одет, приехал на шикарной машине. Как было близким и особенно матери его отвергнуть? Хорошо, пусть даже не сын. Но он-то искренне считает женщину матерью, зачем его разуверять, отталкивать?

— Но если бы она…

— И на «если бы» было готово объяснение. К. спросил бы у родственников, здорова ли мама, показал бы всем семейную фотографию, сделанную немногим меньше двух десятилетий назад, когда сын приезжал в аул. Сходство с умершим — невероятное. Как отказаться от такого родственника? Ну что, убедил я вас?

— Почти. Неужели наш нелегал знал труднейший язык в совершенстве? Ведь проскальзывают если не ошибки, то не совсем верное построение фраз, неточные ударения, да мало ли что может быть в столь сложном наречии.

— Вот этого можно было не бояться. Язык К. знал превосходно. Он заранее дал знать о точном времени приезда, сообщил о подарках. Казалось, всё было учтено.

Весь аул вышел его встречать. К. торжественно повели к матери: на скамье у родного дома сидели несколько женщин. В чадрах. И, конечно, узнать, кто «родная мать», было нереально. Но пока нелегал мучительно размышлял, его слепая мама поднялась. Поддерживаемая соседками, которые, видно, и признали в приближавшемся богато одетом господине сына, встала перед ним на колени. Она его всего ощупала, произнесла молитву во славу Аллаха и назвала нашего Полковника сыном. Признала. Красивый был парень. Всё это просто удивительно.

Для того чтобы поддерживать эту легенду, мы много сделали. Наш Полковник проходил по жизни как богатый человек. Подарки всем многочисленным родственникам раздал за счет своей европейской фирмы. Отремонтировал домик, крышу, поставил новую изгородь. Но дела, и это — чистая правда, не позволяли К. долго оставаться в родном селении. Через три дня его ждала Европа.

— А как же мама?

— Вы знаете, тут не совершено ничего кощунственного. Наоборот. Этой женщине мы установили пенсию, которую получали содержавшие ее родственники. И больше десятка лет переводили деньги в селение, где она проживала. Может быть, встреча с сыном, материальное благополучие, забота воодушевленных постоянной помощью близких тоже помогли ей прожить долго.

— Но сына она больше не увидела?

— Нельзя забывать о риске. А Полковник помогал в очень серьезных мероприятиях, которые приходилось решать на Ближнем Востоке и не только.

— Ну хоть намекните, что он успел?

— Намекнуть?.. К. первым из наших, задолго до других, сообщил в Центр о проекте звездных войн.

— Вы имеете в виду Стратегическую оборонную инициативу президента Рейгана?

— Именно.

— И Полковник был начальником Вартаняна?

— Да. Потом, когда Анри вернулся окончательно, работал у него. Готовил, к примеру, нелегала А. Собственно говоря, даже был в определенном смысле руководителем А., решал большую часть задач.

— И чем они с Геворком Андреевичем занимались?

— Это была очень серьезная работа, связанная с четким знанием особенностей своего прикрытия. Потому что выбрать в разведке прикрытие не так просто. Вартанянам это удалось. Эта армянская пара в очень трудное время вжилась в среду, где пустили корни еще их родители. Они обросли связями. А это сложнее, чем кажется.