— Так что же ты хочешь сказать? — настаивал Дан.

— Я хочу сказать, что нельзя помочь человеку, если он сам не хочет помочь самому себе, — сказал я. — Если человек не заинтересован в том, чтобы стать богатым, моя продукция ничего не стоит.

Дан сидел молча, пытаясь уловить то различие, которое я старался провести.

— В моем мире юриспруденции и государственной адвокатуры мне часто приходится давать советы людям. Многие не следуют им, — сказал Дан. — Я встречаю их снова через год или два, и их ситуация остается без изменений. Они опять в тюрьме, или их вновь арестовали за преступления на бытовой почве, или что-то еще. Так ты к этому клонишь? Совет сам по себе ничего не значит, пока сам человек по-настоящему не захочет изменить свою ситуацию?

— Именно это я и хочу сказать, — подтвердил я. — Самые лучшие диеты и системы упражнений не помогут, если человек действительно не захочет потерять вес. Или когда в классе один ученик не желает изучать предмет, насильно учить его — это напрасная трата времени. Сложно учить кого-то, кто не хочет учиться. Я сам здесь не исключение. Например, мне не интересно учиться бороться с акулами — и ты не сможешь заставить меня делать это. Другое дело — гольф. Здесь я согласен часами тренироваться, платить большие деньги за уроки, потому что хочу этому научиться. Дан сидел и качал головой.

— Понимаю тебя, — сказал он.

— Но я принес показать тебе эту игру, имея в виду не обучение обогащению, — сказал я. — Я хочу показать тебе, чему богатый папа учил Майка и меня относительно щедрости. О том, как возвращать деньги.

Следующие десять минут я объяснял пятую фазу плана богатого папы, подчеркивая то, что это была очень важная часть его плана — быть щедрым, заниматься благотворительностью. Я сказал Дану, указывая на игру:

— Отец Майка учил нас пяти четко выделенным фазам на пути к достижению благополучия и богатства. Пятая фаза заключалась в важности отдавать деньги после того, как ты их сделал. Отец Майка был глубоко убежден в том, что делать деньги и прятать их — это неправильное использование их силы.

— Так ты включил пятую фазу плана отца Майка в свою игру? — недоверчиво спросил Дан. — Твоя игра учит людей не только становиться богатыми, но и быть щедрыми?

Я кивнул:

— Это была часть плана. Притом очень важная его часть. Дан, Майк и я выросли вместе, и Дан знал, кем был мой богатый папа. Он слышал об инвестиционном плане, который мы составили после моего возвращения из Вьетнама. Дан был в курсе того, через что мне пришлось пройти, прежде чем я стал владельцем бизнеса и инвестором. Он вышел из себя, когда я говорил о третьей и четвертой фазах, где я инвестировал в другие бизнесы и становился богаче. Теперь он узнал о пятой фазе.

— Как я уже сказал, пятая фаза, вероятно, является самой важной, и я намеренно включил ее в игру, — сказал я.

— Так что же это за пятая фаза? — поинтересовался Дан. — Покажи мне ее на игровой доске.

Я указал пальцем на розовые квадраты на "скоростной дорожке". В игре имеются две дорожки. Одна — в форме окружности внутри ("крысиные бега"), а другая — более квадратной формы ("скоростная дорожка"), на которой и инвестируют богатые.

— Вот эти розовые квадраты и есть пятая фаза, — сказал я.

— Детская библиотека, — вслух прочел Дан то, что было написано в углу квадрата, куда указывал мой палец.

Тогда я показал на другой квадрат.

— Онкологический исследовательский центр, — прочел Дан вслух.

— И вот еще квадратик, — сказал я, перемещая палец к другому квадрату.

— Дар веры, — произнес Дан, читая в том месте, куда указывал мой палец.

— Так ты что, вставил благотворительные квадратики в "скоростную дорожку"? — спросил Дан. — Инвестиционную дорожку для очень богатых?

Я кивнул головой, сказав:

— Да. На "скоростной дорожке" есть две мечты. Мечта о благах для себя самого и мечта о создании лучшего мира при помощи своего избыточного богатства.

Дан медленно кивнул головой и сказал:

— Так ты хочешь сказать, что папа Майка учил тебя и его не только тому, как разбогатеть, но и благотворительности?

Я утвердительно кивнул, быстро показав все имеющиеся на игровой доске благотворительные цели.

— Богатый папа говорил, что один из самых важных рычагов управления, которыми обладает инвестор, — это управление процессом возвращения большей части денег обратно обществу.

— У него была репутация жадного богача, — сказал Дан. — Люди говорили о нем много ужасных вещей, о нем и его скупости.

— Да, именно так многие и думали, — ответил я. — Но мы с Майком знали его другим. Чем больше денег он делал, тем больше отдавал. Но делал это тихо.

— Я этого не знал, — сказал Дан. — Так значит, последние годы своей жизни он посвятил тому, что отдавал все накопленные деньги обратно обществу?

— Ну, не все, — заметил я. — Кое-что он хотел оставить и своим детям. У многих людей сложилось представление, что богатые люди — жадные. Это не дает им увидеть истинную картину. Раскрой глаза и посмотри вокруг. Ты увидишь, что многие очень богатые люди внесли огромный финансовый вклад в благотворительность. Посмотри, сколько отдал Эндрю Карнеги в виде библиотек, или Генри Форд через фонд Форда, или Рокфеллер через свой фонд Рокфеллера. Мой кумир Джордж Сорос, основатель Квантум-фонда, сегодня выделяет огромные средства на дело создания глобального общества и установление большего финансового взаимопонимания между разными странами. Но часто мы слышим лишь пасквили, которые политические лидеры возводят на него и его фонд. Джон Д. Рокфеллер не ограничился тем, что создал свой благотворительный фонд, чтобы жертвовать деньги, — продолжал я. — Он сделал много пожертвований Чикагскому университету, как это делают многие богатые люди, жертвуя учебным заведениям, которые они заканчивали. Многие другие ультрабогатые люди основали свои собственные высшие учебные заведения, подобно тому как Стэнфорд основал Стэнфордский университет, а Дюк — Дюковский университет. Богатые были всегда очень щедры по отношению к высшему образованию.

— Вандербильтский университет тоже был основан одним очень богатым предпринимателем, — добавил Дан. — Я понимаю, что богатые создают рабочие места и обеспечивают нас товарами и услугами, делая жизнь немного лучше. А ты теперь говоришь, что они еще и часто отдают свои деньги обратно обществу.

— Именно это я и говорю, — подтвердил я. — Но при этом многие люди видят только недостатки богатых. Я знаю, что есть жадные богатые люди, но встречаются и жадные бедные люди.

— Так значит твой богатый папа действительно отдавал? — переспросил Дан.

— Да, — ответил я. — Именно пятая фаза сделала его наиболее счастливым. К тому же, благотворительность увеличивала его расходы, уменьшая доходы, таким образом унося его в "Зазеркалье".